Пеппи Длинныйчулок - Линдгрен Астрид
Но у Пеппи осталась еще целая куча неиспользованных билетов, и она раздала их детям, которые толпились вокруг, но не могли кататься, потому что у них не было денег.
Возле балагана стоял молодой парень и выкрикивал:
— Торопитесь, торопитесь! Наше представление начнется ровно через пять минут. Торопитесь, а то опоздаете. Захватывающая драма под названием: «Убийство графини Авроры, или Кто притаился в кустах?»
— Если кто-то в самом деле притаился в кустах, то надо поскорее выяснить, кто же это, — заявила Пеппи. — Пошли, Томми и Анника!
— Не могу ли я купить билет за полцены? — спросила она у кассирши в непонятном приступе скупости. — А я обещаю смотреть представление только одним глазом.
Но кассирша почему-то и слышать не хотела о таком предложении.
— Я что-то не вижу ни кустов, ни притаившихся там людей, — проворчала Пеппи, когда она вместе с Томми и Анникой села в первом ряду перед закрытым занавесом.
— Так ведь представление еще не началось, — объяснил Томми.
Но тут как раз раздвинули занавес, и на сцену вышла графиня Аврора. Подойдя к рампе, она стала ломать руки и разными жестами изображать свою печаль. Пеппи следила за ней с огромным интересом.
— У нее наверняка случилось какое-то горе, — шепнула Пеппи Аннике. — А может быть, просто расстегнулась английская булавка, и она ее колет.
Но скоро выяснилось, что у графини Авроры и в самом деле случилось горе. Она закатила глаза и стала сетовать:
— Какая я несчастная! Какая я несчастная! Нет никого на свете несчастнее меня! Детей у меня отняли, муж таинственным образом исчез, а сама я окружена мошенниками и бандитами, которые хотят меня убить.
— Ах, как ужасно это слышать! — воскликнула Пеппи, и у нее покраснели глаза.
— Ах, лучше бы мне умереть! — не унималась графиня Аврора.
Тут Пеппи разразилась рыданиями.
— Милая тетя, прошу тебя, не убивайся так! — крикнула она, не переставая всхлипывать. — Все еще может исправиться: дети твои, может быть, найдутся, и замуж ты можешь еще раз выйти. Ведь столько есть на свете женихов, — утешала ее Пеппи сквозь слезы.
Но тут появился директор театра (это он стоял у входа в балаган и зазывал публику перед началом представления), подошел на цыпочках к Пеппи и шепнул ей, что, если она не будет сидеть тихо-тихо, ей придется уйти из зала.
— Хорошо, я постараюсь молчать, — обещала Пеппи и вытерла глаза.
Спектакль был на редкость захватывающий. От волнения Томми беспрестанно вертелся на месте и теребил свою фуражку, а Анника была не в силах разжать руки. Глаза Пеппи блестели, она ни на мгновение не могла отвести их от графини Авроры. А дела у бедной графини складывались все хуже и хуже. Не чуя опасности, пошла она погулять в сад. Но тут вдруг раздался вопль. Это Пеппи оказалась не в силах сдержать своего ужаса — она увидела, что за деревом притаился какой-то тип, вид которого не внушал ничего хорошего. Графиня Аврора тоже услышала какое-то подозрительное шуршание, потому что она спросила с испугом в голосе:
— Кто притаился там, в кустах?
— Это я тебе сейчас скажу, — живо отозвалась Пеппи, — там стоит какой-то ужасный парень, вид у него опасный, и у него огромные черные усы. Беги скорей домой и запрись получше.
Но тут театральный директор подлетел к Пеппи и сказал, чтобы она немедленно покинула зал.
— Ни за что на свете я не уйду! — воскликнула Пеппи. — Как, ты хочешь, чтобы я бросила несчастную графиню Аврору в такую трудную минуту?! Да ты меня не знаешь!
Тем временем на сцене продолжалось действие. Парень с черными усами, спрятавшийся за деревом, вдруг бросился вперед и схватил графиню Аврору.
— Пришел твой последний час, — злобно прошипел он сквозь зубы.
— Это мы еще посмотрим, ее ли последний час пришел или твой, — завопила Пеппи и одним прыжком очутилась на сцене.
Она схватила парня с усами за шиворот и швырнула его в ложу, обливаясь от волнения слезами.
— Как ты только мог броситься на несчастную графиню, — всхлипывала она, — что она тебе такого сделала? Подумай только, что детей у нее уже отняли и муж куда-то пропал. Она ведь совсем одинока!
Тут Пеппи подошла к графине, которая почти без чувств опустилась на садовую скамейку.
— Ты можешь прийти ко мне и жить в моем домике, сколько захочешь, — сказала Пеппи, чтоб ободрить графиню.
Громко рыдая, Пеппи вышла из театра вместе с Томми и Анникой. Вслед за ними выскочил театральный директор и погрозил им кулаком. Но люди в зале хлопали в ладоши — они, видно, считали, что это был очень хороший спектакль.
Пеппи вытерла лицо подолом своего платья и сказала:
— Что же, теперь надо нам немножко повеселиться, так много горя вынести трудно.
— Пойдем в зверинец, — предложил Томми, — мы еще там не были.
Сказано — сделано. Но прежде Пеппи подошла к ларьку и купила шесть бутербродов и три стакана лимонада.
— От слез у меня всегда разыгрывается страшный аппетит, — сказала она.
В зверинце было на что посмотреть: там стоял слон, в одной клетке ходили два тигра, в другой расположились морские львы, которые перекидывали друг другу мяч, в третьей прыгали обезьяны, в четвертой притаилась гиена, а в огромном ящике с решеткой свернулись два удава. Пеппи сразу же поднесла господина Нильсона к клетке с обезьянами, чтобы он смог повидаться со своими родичами. Ближе всех сидел старый печальный шимпанзе.
— Поздоровайся с ним как следует, господин Нильсон, — сказала Пеппи, — я думаю, что это троюродный дядя твоего внучатого племянника.
Господин Нильсон снял свою соломенную шляпу и почтительно отвесил поклон, но старый шимпанзе не удостоил его ответным приветствием.
Каждый час из ящика вынимали удавов, и прекрасная фрейлейн Паула, укротительница змей, выходила на эстраду и демонстрировала удавов публике. Ребятам повезло: они попали как раз на такое представление. Анника очень боялась змей, поэтому она все время держала Пеппи за руку. Фрейлейн Паула взяла из рук служителя огромного удава и повесила его вокруг своей шеи как боа.
— Это, должно быть, змея-боа, — пояснила Пеппи Томми и Аннике. — Интересно, а другая какой породы?
Не долго думая, Пеппи подошла к ящику и вынула вторую змею. Она оказалась еще больше и еще ужаснее первой. Пеппи повесила ее себе на шею, точь-в-точь, как это сделала фрейлейн Паула. Все присутствующие в зверинце закричали от ужаса. Укротительница быстро засунула свою змею в ящик и кинулась к Пеппи, чтобы попытаться спасти ее от верной смерти.
Змея, которую Пеппи повесила себе на шею, испугалась и рассердилась, ей не нравился шум вокруг, и она решительно не понимала, почему ей нужно висеть на шее у маленькой рыжей девочки, а не у фрейлейн Паулы, к которой она привыкла. Поэтому она решила проучить эту дерзкую рыжеволосую девчонку, чтобы ей неповадно было зря тревожить почтенных змей, и она сжимала кольцо тем движением, которого достаточно, чтобы задушить быка.
— Брось, пожалуйста, свои старые уловки, со мной это не пройдет, — сказала Пеппи, — я видела змей пострашнее тебя, можешь мне поверить. В Восточной Индии.
Своими сильными руками она сняла с шеи змею и отнесла ее в ящик. Томми и Анника дрожали от ужаса, на них не было лица.
— Это тоже змея-боа, — заявила Пеппи и нагнулась, чтобы застегнуть подвязку на чулке. — Я так и думала.
Фрейлейн Паула долго ругалась на каком-то незнакомом языке, а все, кто был в зверинце, с облегчением вздохнули. Но они вздохнули преждевременно, потому что это явно был день, когда случались самые невероятные вещи.
Собственно говоря, никто не знал, как все это произошло. Перед этим тигров кормили большими кусками кровавого мяса. Потом служитель проверил, хорошо ли заперта дверь клетки. И вдруг минуту спустя раздался душераздирающий крик:
— Тигр вырвался на волю!
И в самом деле, посреди зверинца стоял огромный тигр, готовый к прыжку. Люди, давя друг друга, повалили к выходу. Но одна маленькая девочка растерялась и очутилась одна в углу, прямо перед тигром.
