Сергей Сухинов - Алхимик Парцелиус (иллюстр. М. Мисуно)
«Сработало, — удовлетворенно подумал горбун. — Вряд ли против Пурпурного огня смогла бы устоять шкура даже такого чудища, как Вараг. А уж сильнее и страшнее дракона и представить нельзя!»
Прошла минута, другая, но Азарк все не появлялся. Парцелиус слегка забеспокоился: «Что там делает этот бездельник? Неужто он тоже погиб? Наверно, Пурпурный огонь сжег и его. Вот глупец этот Азарк!»
Выждав еще некоторое время, Парцелиус нерешительно приказал голему:
— Иди в город, Бад. Только не спеши.
Голем кивнул и затопал к воротам почти полностью разрушенной каменной стены. Парцелиус достал факел и огниво. Сердце его тревожно сжималось. Его очень беспокоила тишина, царящая над городом гномов. Что случилось? Хорошо еще, если и дракон, и джинн погибли оба. Но если звездный пришелец выжил и затаился… Чушь, этого не может быть! Если бы звездный дракон уцелел, то он наверняка бы так рассвирепел, что напал бы на Парцелиуса без промедления…
Бад прошествовал между приземистых башен, напоминавших маленькие крепости. Парцелиус слегка отвлекся от тревожных мыслей, разглядывая дома гномов. Они были построены из каменных блоков, и окна их напоминали бойницы. Чего же боялись древние жители этого города? И кто разрушил стену и здания? Загадка, очередная загадка…
Улица, усыпанная осколками камней, вела к центру города, ко дворцу. Парцелиус остановил голема и некоторое время напряженно прислушивался. Если бы он услышал хоть малейший подозрительный шум, то немедленно бы приказал Баду бежать отсюда во всю прыть. Но вокруг было тихо. Значит, бедняга Азарк сделал свое дело и погиб как герой.
Миновав еще несколько зданий-крепостей, голем вышел на центральную площадь. Здесь, как ни странно, царила непроницаемая тьма, хоти золотистые облака вроде бы давали достаточно снега. Парцелиус насторожился и собрался уже дать деру, как вдруг увидел в одном из окон дворца странный, мерцающий огонь. Даже во тьме, окутавшей площадь, огонь этот выделялся своей абсолютной, невероятной чернотой. По его танцующим языкам пробегали синие искры, то собираясь в гроздья, то рассыпаясь, словно в невероятном фейерверке.
Парцелиус смотрел на странный огонь, не в силах даже пошевелиться. Вот какое оно, Черное пламя! Танец его завораживал, притягивал и в то же время наполнял сердце невыразимым ужасом.
Если бы алхимик мог, он немедленно бы бросился прочь из гномьего города. Но еще больше ему хотелось поселиться здесь навсегда и до конца жизни любоваться прихотливым танцем живого огня — порождения далеких звездных миров.
Тьма, окутавшая площадь, постепенно стала рассеиваться, наполняться золотистой мглой, и перед Парцелиусом начали вырисовываться контуры какого-то невероятного существа. Оно лишь отдаленно напоминало Варага и куда больше было похоже на громадную стальную машину. Плоская овальная голова с пятью округлыми глазами была украшена венцом из золотистых рогов, массивное туловище покрывала стальная чешуя, по бокам виднелись плоские крылья, наполовину убранные в туловище, а на хвосте между острых длинных игл виднелись конусообразные наросты. Если бы Парцелиус хоть немного был знаком с техникой нынешнего XX века, то он бы понял, что звездный дракон больше походил не на животное, а на космический корабль причудливой формы. Но пришелец со звезд, несомненно, был живым существом.
Крейг некоторое время с насмешкой наблюдал за остолбеневшим человечком, восседавшим на плечах странного, не виданного им раньше создания.
«Ну что, человек, тебе нравится моя прекрасная Эстер?» — подумал дракон, и его слова зазвучали прямо в мозгу Парцелиуса.
Алхимик понял, что пришелец умеет разговаривать, напрямую обмениваясь с собеседником мыслями.
«Да, — подумал он, обращаясь к дракону. — Я не могу оторвать от нее глаз».
«Зачем ты хотел ее украсть?»
«У меня не было выхода, господин. Колдун Пакир заточен в подземелье и не может вырваться на поверхность, поскольку своды его пещеры заколдованы другим, еще более мощным чародеем. Только твое Черное пламя может помочь ему освободиться из тысячелетнего плена».
«Глупый человек, и ты решил убить меня, чтобы помочь этому колдуну? Но зачем?»
«Пакир — это Властелин Тьмы. Он мечтает погрузить всю нашу планету во мрак Зла и царствовать там над всеми живыми существами. А я… я надеюсь, что в благодарность Пакир сделает меня королем Волшебной страны».
«Глупец, ты хотел услужить Злу, чтобы оно отблагодарило тебя Добром? Но это же невозможно! Зло может порождать только одно Зло. Знай же, что если бы ты сумел спасти Пакира из заточения, то первым делом он уничтожил бы именно тебя!»
Парцелиус вздрогнул, не веря своим ушам. Вернее, услышанному.
«Но почему? Разве это было бы справедливо — убить своего спасителя?»
Крейг расхохотался:
«Как же ты наивен, человек! Разве Пакир смог бы жить спокойно, зная, что обязан своей свободой и властью какому-то ничтожному созданию, вроде тебя? Тираны всегда убивают своих слуг, особенно если те оказывают им серьезные услуги. Пойми, твоя помощь унизила бы Пакира, и он постарается сделать так, чтобы о твоем подвиге никто не узнал. Так что ты шел в мою пещеру за собственной смертью, человек».
Парцелиус понурился. Он осознал, что звездный дракон говорит чистую правду. Принцесса Ланга и Кощей завлекли его в ловушку, из которой не было выхода, чем бы ни закончился бой Азарка с пришельцем со звезд.
«Ты прав, господин. Убей меня, я заслужил смерть», — мысленно проговорил он.
Крейг с сожалением взглянул на маленького горбуна:
«Ты заслужил наказание, человек, но не смерть. Если бы ты странствовал во Вселенной так же долго, как я, то понял бы, что жизнь — это величайшая редкость. Мы, звездные драконы, никогда никого не убиваем без крайней необходимости, а такое, к счастью, случается крайне редко. Мне жаль, что я уничтожил посланного тобой летающего воина. Но он нес факел с Пурпурным огнем. Оно, конечно, не могло причинить мне вреда, однако моя прекрасная Эстер терпеть не может это примитивное, злобное пламя».
Парцелиус ощутил прилив надежды. Несмотря на грозный вид, звездный дракон казался довольно добродушным существом. Быть может, с ним удастся договориться?
«Господин, могу я задать тебе вопрос? Почему ты прилетел к нам на Землю и зачем ты прячешься здесь, в этой пещере?»
Дракон долго молчал, полузакрыв глаза.
«Не знаю, поймешь ли ты… Знаешь ли ты, человек, что такое любовь?» — молвил он наконец.
«Нет, — честно признался Парцелиус. — Я познал лишь одну страсть — любовь к науке. Ради нее я покинул людей почти три сотни лет назад. Я уединился в пещере и не хотел общаться ни с кем из людей».
Крейг удивленно взглянул на алхимика:
«Выходит, мы в чем-то похожи, человек. Я тоже скрылся от своих собратьев, похитив свой любимый огненный цветок, чтобы без помех любоваться им в полном одиночестве».
Парцелиус еще больше приободрился:
«Но как же ты выжил в этой пещере, господин? Тебе же надо было чем-то питаться все эти годы».
«Мне вполне достаточно излучения золотистых облаков, — отозвался Крейг. — Мы, звездные драконы, можем питаться чем угодно, даже минералами, но предпочитаем чистую энергию. Это позволяет нам странствовать через космические дали, впитывая в себя свет далеких солнц».
«Во время этих странствий ваше племя и нашло Черное пламя?» — с любопытством спросил Парцелиус.
«Да. Черные цветы очень опасны, они способны испепелять даже звезды, превращая их в темные, застывшие груды шлака… Они могли уничтожить нашу галактику, и мы объявили им войну. После тысячелетней битвы мы одержали победу, заточили всех уцелевших врагов в алмазные сосуды и перенесли их на свою планету. И только потом обнаружили, что в цветах Черного пламени нет зла! Они просто питаются светом, так же как и мы, только им мало простого солнечного света, а нужна энергия целых звезд».
«И ты украл этот цветок, потому что влюбился в него?»
«Да. Моя Эстер такое нежное и трепетное создание… Я не устаю любоваться ею. Но король Шаргон узнал о нашей дружбе и запретил мне даже приближаться к саду, где в алмазных сосудах хранятся цветы Черного пламени. Он опасался, что я могу выпустить Эстер на свободу и она уничтожит нашу планету и все племя звездных драконов. И тогда я выкрал мою красавицу и скрылся здесь, на краю галактики. Я знал, что мои собратья будут разыскивать меня во всех необитаемых звездных системах, и решил спрятаться на вашей планете. На ее поверхности живут разумные существа, и потому я решил скрыться в этой пещере».
«Выходит, ты можешь пролетать сквозь толщу земли?» — изумился Парцелиус.
«Это очень легко, человек, — ответил Крейг. — Я и мои собратья можем даже проникать в чрева звезд. Если бы ты знал, как в детстве нам с друзьями весело было играть в прятки, хоронясь в недрах звезд и планет! Но лишь с годами я понял, что спрятаться можно ото всех, только не от самого себя».
