Софья Прокофьева - Астрель и Хранитель Леса
Он шел за плывущим смутным покрывалом дождя. И дневные птицы, которым давно было пора разлететься по гнездам, все, как одна, молчаливо летели за ним.
Деревья расступились, открывая дорогу лесному ручью. Ручей бежал по промытому, чистому песку. Изредка кидал звенящие струи вниз на разноцветные камни.
И вдруг Гвен увидел молодую дикую яблоню. Могучие ели, словно оберегая маленькое деревце, заботливо окружили его плотной стеной. Ветви яблони были осыпаны чуть прозрачными бело-розовыми цветами.
Птицы, изумленно переговариваясь, кружили над дикой яблонькой, боясь опуститься на ее хрупкие ветви.
– Дикая яблоня! Смотрите, смотрите!
– Все яблони давно отцвели!
– А эта будто только сейчас расцвела. Виданное ли дело!
Струи дождя окутали дикую яблоню. Капли, дрожа и сверкая, замирали в чашечках цветов.
Гвен вздрогнул. Что это? Может ли быть? В сумерках яблоня начала таять, исчезать, растворяться в вечернем воздухе.
Ветви теряли свои очертания. Бледным серебром тускнели и меркли цветы, пропадали из глаз.
По-прежнему стояли темные ели, уходя верхушками в глубокое небо. Погасшими свечами белели стволы берез. А дикая яблоня исчезла.
– Астрель! Астрель! Астрель! – громко крикнул Гвен, еще боясь поверить в свое счастье.
Невидимые ветви невесомо легли ему на плечи.
– Гвен! – послышался тихий, еле слышный голос.
Теплое живое дыхание коснулось его щеки. Нет! Это не ветки, это тонкие руки…
Луна поднялась над верхушками Оленьего леса и озарила Астрель. Гвен увидел запрокинутое бледное лицо Астрель, огромные бездонные глаза, устремленные на него.
Лунный свет словно накрыл их серебряным колоколом. Блестящие лучи вплелись в прозрачные волосы Астрель.
– Гвен… – шепнула Астрель. – Я не могу шагнуть. Земля еще держит меня…
Гвен подхватил Астрель на руки. Струи дождя, лунный свет сбегали по их плечам.
– Как мне было одиноко! Я чувствовала, корни уходят все глубже. Мысли путались, я уже начинала забывать, кто я…
Астрель зябко вздрогнула и прильнула к плечу Гвена.
– Гвен, я узнала страшную тайну. Но если Каргор прознает, что ты спас меня, – все погибло!
Глава XXVI
Слуги-тени
И главное:
снова волшебная веревка
Тетушка Черепаха медленно тащилась по лесу.
– Старая я дуреха, поверила какому-то плуту и проходимцу, – укоряла она себя. – Вместо того чтобы собирать добрые травы и коренья моему господину, несу ему невесть что. Огонек не огонек, светлячок не светлячок…
Тетушка Черепаха в сердцах бросила в траву голубую искру. Голубая искра исчезла под широкими листьями ландышей.
Послышался невнятный говор множества голосов, тонких, шелестящих, звенящих.
Тетушка Черепаха оглянулась. Голубая искра осветила снизу белый ландыш, и он казался фарфоровым. Травинки чутко наклонились к голубой искре, ловя ее лучи.
– Может, зря я бросила этот огонек? – сама себя спросила тетушка Черепаха. – Да нет! Еще чего! И на что он моему господину? Все кругом лгуны и обманщики, а то и похуже. Ничего в нем нет хорошего, в этом огоньке.
И все-таки тетушка Черепаха, скрипнув своим твердым платьем, наклонилась и подобрала голубую искру. Продолжая сердито ворчать, неспешно заковыляла к городу.
Голубая искра ласково грела ее корявую ладонь.
Но вот лес кончился. Показались первые дома с низкими подслеповатыми окнами, крутыми крышами с тусклой, почерневшей от дождей черепицей. Погоняя откормленную лошадку, мимо с важным видом проехал богатый трактирщик. На лице застыла жирная самодовольная улыбка. Увидев тетушку Черепаху, он брезгливо отвернулся, сделал вид, что не заметил ее.
«Нет, видно, никогда я не поумнею. Что за толк от этого огонька? Ни тепла настоящего, ни света, – помрачнев от обиды, подумала тетушка Черепаха. – Давно пора надавать мне тумаков и вытолкать взашей. Вижу, вижу, в чести одни зазнайки да богатеи. Житья нет тому, кто честен и прост душой…»
Тетушка Черепаха с досадой бросила голубую искру на дорогу и, сердито ворча, зашлепала дальше.
Но неведомо какое чувство заставило ее оглянуться.
Голубая искра закатилась в щель между грубыми булыжниками и словно смотрела ей вслед. Что-то сиротливое, беспомощное было в ее робком свете.
«Что за наваждение? Да пропади она пропадом, эта голубая искра! Вот словно просит: возьми меня да возьми», – удивилась тетушка Черепаха.
Она нехотя вернулась назад, снова подняла голубую искру, зажала в кулаке.
– Ладно уж, так и быть, отнесу тебя к моему господину. А то, я вижу, не дашь ты мне покоя.
Тетушка Черепаха брела по городу. Вдруг она заметила, как в тени колокольни что-то зашевелилось. Оттуда появились долговязые стражники с алебардами в руках. Они и сами походили на тени: все одинаковые, плоские, темные, вместо лиц злые маски.
Стражники отрывисто и негромко переговаривались. Голоса их звучали монотонно и бесцветно, словно это были только тени голосов.
– Человек?
– Черепаха!
– Схватить!
– На что нам черепаха?
И они снова бесшумно исчезли в тени колокольни. Чем ближе тетушка Черепаха подходила к башне Ренгиста Беспамятного, тем чаще попадались на пути эти полулюди-полутени. Подозрительно оглядывали ее, переговаривались за спиной:
– Человек?
– Черепаха!
Освещенная вечерним светом, башня Ренгиста Беспамятного казалась особенно дряхлой и древней. Черными морщинами зияли глубокие трещины. Двери покосились, а медные петли истерлись и позеленели.
«Эта башня такая же старая, как и мой господин, – с горечью подумала тетушка Черепаха. – Нет сил видеть, как господин Ренгист умирает заживо. Лучше бы эта башня рухнула и погребла нас обоих под своими камнями. Ведь я и дня не проживу без моего господина…»
Тетушка Черепаха так глубоко ушла в эти мрачные мысли, что и не заметила, как ее окружили кольцом темные стражники. Они преградили ей путь, скрестив перед ней алебарды.
– Идет к башне! – подозрительно сказал один из стражников.
– Не человек, черепаха! – отрывисто возразил другой.
– Мерзкая черепаха!
– Пусть ползет, старая образина!
Тетушка Черепаха посмотрела на них исподлобья, и сердце ее переполнилось обидой и болью. Никто никогда так не оскорблял ее.
– Вот и врете! Я – человек! Да! Человек! – напрягая свой сиплый голос, крикнула тетушка Черепаха. – А вот вы-то кто? Пустота, тени! Пшик – и больше ничего. А голубая искра у меня, потому что я человек!
Тетушка Черепаха разжала кулак, с торжеством и злорадством показала стражникам голубую искру. Голубая искра словно сжалась у нее на ладони, стараясь вобрать в себя слабые дрожащие лучи.
– Вот вам!.. – едва успела выговорить тетушка Черепаха, как темные стражники бросились на нее со всех сторон.
Алебарда с размаху врезалась в ее плечо. И каким крепким ни было платье-панцирь, тетушка Черепаха пошатнулась, охнула и выронила голубую искру.
Голубая искра прочертила сияющую дугу в воздухе и упала на булыжники мостовой.
Темные стражники бесшумно, все, как один, бросились к голубой искре…
Но какой-то человек опередил их. Это был волшебник Алеша. Его рука мелькнула между темных рук стражников. Он схватил голубую искру и одним прыжком отскочил в сторону.
Кот Васька с трудом удержался на его плече. Он выгнул спину, вздыбил шерсть и угрожающе зашипел.
Стражники-тени мгновенно построились полукругом и неумолимо двинулись на волшебника Алешу.
– Что я натворила… – хрипло проскрежетала тетушка Черепаха. Она еще ничего не понимала, но догадалась: случилась беда!
Волшебник Алеша прислонился к стене дома. Один-одинешенек, безоружный, он зажал в кулаке голубую искру и спрятал руку за спину.
– Человека убить! Искру отнять! Так повелел господин! – Темные стражники надвинулись на волшебника Алешу. Он увидел их мертвые, пустые глаза. Это была безжалостная сила, направленная чужой волей.
«Хотя бы кинжал… Мог бы защищаться, сразиться с ними. Все погибло! Что же делать? – лихорадочно подумал волшебник Алеша. – А… волшебная веревка? Что, если?..» Повернувшись к стражникам, волшебник Алеша громко крикнул:
Волшебная веревка!Мне службу сослужи:Надежно, крепко, ловкоСкрути их и свяжи!
В тот же миг волшебник Алеша почувствовал, что моток веревки словно ожил и шевельнулся у него в кармане.
Сначала показался кончик веревки. Мгновение, и вот уже вся веревка выскользнула из кармана. Она хлестнула по толпе стражников, обвилась вокруг них, стягиваясь все туже и туже. Концы ее сами собой перекрутились и завязались крепким узлом.
Притиснутые друг к другу, задыхаясь от тесноты, стражники не могли даже пошевелиться.
– Узел заколдован! – крикнул волшебник Алеша. – Кто его развяжет – умрет!
– Мяукнуть не успеет! – с торжеством добавил кот Васька, прижимаясь к шее волшебника Алеши.
