Владимир Лосев - Циркус
— А шерсти у тебя почему нет? — спросил циркус.
— Родилась такой без шерсти, а потом она тоже не выросла.
— Ты какая-то неправильная родилась, — сказал циркус. — Теперь, когда ты уже все знаешь, ты снова родись, но уже не слепая и с шерстью, как я.
Паля уже привыкла к огоньку, и даже немного видеть стала. От этого света, такого теплого и приятного на ощупь, шерсть циркуса так и играла разными искорками.
Циркус покатился вперед, а за искорками на его шерсти пошла и Паля. Вокруг долго ещё было темно, но вот циркус свернул, и стало совсем светло. И Паля увидела большой длинный коридор с множеством дверей, а на стенах этого коридора висели разные страшные чудища и светились.
— Ты их не бойся, — сказал циркус. — Этих зверей придумал злой волшебник, но они чем-то ему не понравились, и он их сделал маленькими огоньками. Они совсем не говорят и не шевелятся, хоть и живые.
Паля кивнула, а сама все равно стала держаться середины коридора, потому что ей казалось, что маленькие звери со стен вот-вот спустятся и на неё набросятся, такие они были страшные.
Одни были похожи на огромные рты, полные кривых и больших зубов, другие на ежей, только иглы у них были длинные и очень острые. А третьи были похожи и на тех, и на других потому, что у них были зубы, которые торчали отовсюду, и ещё были иглы и всякие костяные шипы, которые торчали там, где не было зубов.
— Вот уж придумал, так придумал, — сказала сама себе Паля. — Если столько зубов, то их, наверно, никогда не накормить. И зачем было такое придумывать, чтобы самому пугаться?
— Тихо, — прошипел вдруг циркус. — Прятаться надо, кто-то нам на встречу идет, очень злой и сердитый.
— А ты откуда знаешь? — спросила Паля.
— Ох, ты ещё и не слышишь ничего, — вздохнул циркус. — Ты ещё и глухая. Зачем такой рождаться было, не понимаю?
— Ничего я не глухая, только куда тут спрячешься?
— Ты же сама говорила, что волшебница, вот и придумывай какое-нибудь волшебство, чтобы он нас не увидел.
— Если бы я могла придумать волшебство, чтобы стать невидимой, — сказала сердито Паля. — Я бы уже давно бы здесь одна ходила, без тебя, и не слушала бы ничего про то, что я неправильно родилась.
Она толкнула одну дверь, она не открылась, потом другую, но и эта дверь не открылась.
Потом она присмотрелась и увидела, что на дверях ручки, совсем как звери — огоньки, такие же страшные, тогда она взяла и дернула одну из них за длинный нос, и дверь почему-то открылась с чуть слышным скрипом.
— Вот как оказывается с вами надо, — сказала Паля и вошла внутрь, а циркус быстро закатился вслед за ней. Только они успели спрятаться, как в коридоре послышался шум, кто-то очень тяжелый шел так, что даже в комнате, в которую они зашли, все задрожало.
— Вот он злой и сердитый, — сказал циркус. — Теперь-то уже слышишь?
— Да, — сказала Паля. — А откуда ты знаешь, что он злой?
— А вот ты выйди и спроси, — предложил циркус. — Так и скажи, — скажите пожалуйста, а вы и вправду злой? А я это и так знаю потому, что это тролль, а тролли добрыми не бывают. Только непонятно, что он тут делает, тролли обычно живут вместе с гномами под землей.
— Ну и ладно, — сказала Паля. — Тролль, так тролль. Пошли дальше мою маму и моего папу спасать. Она толкнула дверь, но дверь обратно не открылась, и ручки никакой на ней не было, которую можно было бы за нос дернуть.
— Ну вот, — сказал циркус. — Теперь, чтобы отсюда выйти придется ход копать, а я в камне копать не умею, потому что я не гном. Вот гномы умеют, а я нет. Может быть ты умеешь, или волшебство какое-нибудь сделаешь? Ты же говорила, что волшебница…
Паля посмотрела вокруг, комната была большой и светлой потому, что в окна входил солнечный свет. В комнате было пусто, то есть абсолютно ничего, только каменный пол и большие окна с цветными стеклами. Паля села прямо на пол и вытащила из своего рюкзачка книги. Она сделала одно совсем маленькое волшебство и прошептала папиной книге.
— Скажи, как открыть дверь, которая не открывается? Книга задрожала, зашевелилась и начала себя листать, листала, листала и открылась прямо посередине. Паля достала увеличительное стекло и прочитала.
…Двери бывают разные, двухстворчатые и одностворчатые, и разных конструкций. Одни открываются внутрь, другие наружу, бывают с замками, а бывают без замков…
— Сейчас посмотрю, какая дверь, — сказала Паля книге и подошла к двери. — Дверь одностворчатая, это значит, что она совсем одна, и открывается внутрь. Чтобы её открыть, нужно потянуть за ручку, а ручки нет, она на той стороне осталась…
Циркус, открыв рот с большим розовым языком и мелкими ровными зубами, удивленно смотрел на Палю.
— Ты с кем это разговариваешь? — спросил он. — Я ни одного слова не понимаю. Это, что, волшебство такое?
— Пока ещё нет, — сказала Паля. — Пока я только ещё собираюсь его делать. А ты думал, волшебство это совсем просто? Для того чтобы делать какое-то волшебство, нужно сначала узнать, что и как делать. А то можно такого натворить, что потом никто не разберется. Я потому и не люблю волшебство делать, потому что сначала нужно долго думать, а я этого не люблю.
— А я люблю думать, — сказал циркус. — Только вот у меня ничего хорошего никогда не придумывается, а так мне очень нравится, лежишь себе и думаешь, думаешь… Паля вернулась к книге, которая пролистала ещё несколько страниц.
… В волшебных замках иногда бывают двери, у которых ручка, как правило, сделана в форме какого-либо зверя, она обладает небольшим разумом, и с ней можно говорить. Обычно, таким ручкам просто говорят — открой дверь, или закрой дверь, — и они выполняют эти простые команды…
— Ну вот, — сказала Паля. — И волшебства никакого не нужно. Она сложила книги обратно в рюкзачок и подошла к двери.
— Ну-ка ручка, открывай, быстро дверь! — сказала она. Дверь качнулась и открылась. Циркус даже вздрогнул от неожиданности, он недоверчиво подошел к двери, обнюхал её, и осторожно выглянул в коридор.
— Ты и, правда, волшебница, — сказал он. — Тебя даже двери слушаются.
— Ага, только это неправда, — сказала Паля и вышла в коридор. — Никто меня не слушается, кроме глупых дверных ручек.
В коридоре было пусто, циркус выкатился за ней и принюхался.
— Большой тролль прошел, — сказал он. — Очень сильно пахнет.
— Ручка, дверь закрой, уже можно, — сказала Паля. — Мы пошли дальше. Дверь медленно закрылась.
— Вот это волшебство! — прошептал циркус. — Ты так любые двери можешь открывать?
— Я ещё не знаю, — сказала Паля. — Я и про эту дверь ничего не знала, пока папину книгу не прочитала. Это книги волшебные, а я просто их читаю. Чем ты сказал здесь пахнет?
— Здесь пахнет троллем, ещё гарпией, и ещё тобой, от тебя очень даже вкусно пахнет.
— Да, — сказала Паля. — Это я уже поняла, потому что ты меня постоянно лижешь. Ты веди нас дальше — туда, где яма.
— Идем, — сказал циркус. — Только идти ещё далеко, а есть уже хочется. Давай быстро забежим туда, откуда едой пахнет, и поедим?
— А правда, что идти до ямы далеко? Целый день?
— Ну, если не целый день, то полдня точно, — сказал циркус.
— Тогда я тоже есть хочу.
— Мы быстро, — обрадовался циркус и покатился по коридору так, что Паля едва успевала за ним. Он свернул в один коридор, потом в другой, а потом неожиданно остановился, Паля даже на него наскочила.
— Ты чего? — спросила она.
— Молчи, — сказал циркус. — Здесь опять кто-то ходит. Ты вон ту дверь открой, это оттуда едой пахнет, там и спрячемся.
Паля опять дернула за нос зверя — ручки, дверь открылась, и они зашли внутрь.
Эта комната была даже ещё больше, чем та, в которую они до этого заходили, и повсюду стояли разные мешки. Циркус сразу подкатился к одному из них, и стал ладошками доставать оттуда зерно и совать себе в рот.
Паля тоже стала искать что бы она могла съесть. В мешках было зерно, и только в одном из мешков было что-то твердое и круглое, Паля открыла его и увидела яблоки.
Яблоки, конечно, не каша, но есть-то все равно что-то надо, — сказала Паля сама себе и откусила от яблока. Яблоки оказались сочными и вкусными, поэтому Паля съела не одно, а целых два больших яблока. А циркус за то время, пока Паля ела яблоки, съел полмешка зерна, и стал совсем круглым и толстым.
— Ну вот, — сказал он удовлетворенно, — теперь можно и поспать.
— Нет, — покачала головой Паля. — Теперь как раз спать не надо, а надо идти дальше. Циркус недовольно заворчал, но Паля его не слушала, она подошла к двери и сказала.
— Ручка, дверь открой.
И дверь стала открываться, только она ещё не до конца открылась, как вдруг откуда-то сначала появилась большая лохматая лапа, а вслед за ней в комнату ввалилось большое и лохматое чудовище.
