Якоб Гримм - Сказки
Вот прилетела птичка домой, сбросила свою ношу, и сели они за стол, а после обеда как залегли, да так и проспали до самого утра, – вот уж жизнь-то была, что и говорить, расчудесная!
Но птичку раззадорили, и не захотелось ей на другой день лететь в лес. Она объявила, что слишком долго была у них служанкой и оставалась в дурах и что им следует поменяться работой и попробовать жить по-другому.
И как ни просили её мышка и колбаска, но птичка, однако, на своём настояла. Пришлось им согласиться; кинули жребий – и выпало колбаске дрова таскать, мышке стряпухою быть, а птичка должна была воду носить.
Но что же случилось потом? Отправилась колбаска за дровами, птичка развела огонь, мышка поставила горшок в печь, и стали они ждать, пока колбаска домой вернётся и притащит запас дров. А её всё нету и нету, почуяли они недоброе, и полетела птичка ей навстречу. Увидела она неподалёку на дороге собаку, которая, напав на бедную колбаску, схватила её и растерзала. Стала птичка обвинять собаку в грабеже и убийстве, но слова помогали мало. Собака ссылалась на то, что нашла, мол, будто у колбаски подмётные письма и потому решила её казнить.
Грустно стало птичке, она взвалила на себя дрова, полетела домой и рассказала обо всём, что слыхала и видала. Очень они опечалились с мышкой, но решили, что лучше всего им оставаться вместе.
Пришлось птичке накрывать стол, а мышка стала обед готовить. И вот решила она последовать примеру колбаски и прыгнуть в горшок с овощами, повертеться в нём, поболтаться, чтобы было наваристей. Но едва залезла она в горшок, как обварилась, да так сильно, что у неё вылезла шерсть, слезла кожа, тут ей и конец настал.
Пришла птичка обед к столу подавать, глядь – нету стряпухи. Птичка в смущении побросала дрова, стала звать её и кричать, но стряпухи своей она так и не нашла. И попал по неосторожности огонь на дрова; они загорелись, и начался пожар. Бросилась птичка второпях за водой, да упустила ведро в колодец, и сама за ним тоже в колодец упала, и не могла она спастись оттуда, – так и утонула.
24. Госпожа Метелица
Было у одной вдовы две дочери; одна была красивая и работящая, а другая – уродливая и ленивая. Но мать больше любила уродливую и ленивую, а той приходилось исполнять всякую работу и быть в доме золушкой.
Бедная девушка должна была каждый день сидеть на улице у колодца и прясть пряжу, да так много, что от работы у неё кровь выступала на пальцах.
И вот случилось однажды, что всё веретено залилось кровью. Тогда девушка нагнулась к колодцу, чтобы его обмыть, но веретено выскочило у неё из рук и упало в воду. Она заплакала, побежала к мачехе и рассказала ей про своё горе.
Стала мачеха её сильно бранить и была такою жестокой, что сказала:
– Раз ты веретено уронила, то сумей его и назад достать.
Вернулась девушка к колодцу и не знала, что ей теперь и делать; и вот прыгнула она с перепугу в колодец, чтоб достать веретено. И стало ей дурно, но когда она опять очнулась, то увидела, что находится на прекрасном лугу, и светит над ним солнце, и растут на нём тысячи разных цветов. Она пошла по лугу дальше и пришла к печи, и было в ней полным-полно хлеба, и хлеб кричал:
– Ах, вытащи меня, вытащи, а не то я сгорю, – я давно уж испёкся!
Тогда она подошла и вытащила лопатой все хлебы один за другим.
Пошла она дальше и пришла к дереву, и было на нём полным-полно яблок, и сказало ей дерево:
– Ах, отряхни меня, отряхни, мои яблоки давно уж поспели!
Она начала трясти дерево, и посыпались, словно дождь, яблоки наземь, и она трясла яблоню до тех пор, пока не осталось на ней ни одного яблока. Сложила она яблоки в кучу и пошла дальше.
Пришла она к избушке и увидела в окошке старуху, и были у той такие большие зубы, что стало ей страшно, и она хотела было убежать. Но старуха крикнула ей вслед:
– Милое дитятко, ты чего боишься! Оставайся у меня. Если ты будешь хорошо исполнять у меня в доме всякую работу, тебе будет хорошо. Только смотри, стели как следует мне постель и старательно взбивай перину, чтобы перья взлетали, и будет тогда во всём свете идти снег;[3] я – госпожа Метелица.
Так как старуха обошлась с нею ласково, то на сердце у девушки стало легче, и она согласилась остаться и поступить к госпоже Метелице в работницы. Она старалась во всём угождать старухе и всякий раз так сильно взбивала ей перину, что перья взлетали кругом, словно снежинки; и потому девушке жилось у неё хорошо, и она никогда не слыхала от неё дурного слова, а вареного и жареного каждый день было у ней вдосталь.
Так прожила она некоторое время у госпожи Метелицы, да вдруг запечалилась и поначалу сама не знала, чего ей не хватает; но, наконец, она поняла, что тоскует по родному дому, и хотя ей было здесь в тысячу раз лучше, чем там, всё же она стремилась домой. Наконец она сказала старухе:
– Я истосковалась по родимому дому, и хотя мне так хорошо здесь под землёй, но дольше оставаться я не могу, мне хочется вернуться наверх – к своим.
Госпожа Метелица сказала:
– Мне нравится, что тебя тянет домой, и так как ты мне хорошо и прилежно служила, то я сама провожу тебя туда. – Она взяла её за руку и привела к большим воротам.
Открылись ворота, и когда девушка оказалась под ними, вдруг пошёл сильный золотой дождь, и всё золото осталось на ней, так что вся она была сплошь покрыта золотом.
– Это тебе за то, что ты так прилежно работала, – сказала госпожа Метелица и вернула ей также и веретено, упавшее в колодец. Вот закрылись за ней ворота, и очутилась девушка опять наверху, на земле, и совсем недалеко от дома своей мачехи. И только она вошла во двор, запел петух, он как раз сидел на колодце:
Ку-ка-ре-ку!Наша девица златая тут как тут.
И вошла она прямо в дом к мачехе; и оттого что была она вся золотом покрыта, её приняли и мачеха и сводная сестра ласково.
Рассказала девушка всё, что с ней приключилось. Как услыхала мачеха о том, как достигла она такого большого богатства, захотелось ей добыть такого же счастья и для своей уродливой, ленивой дочери.
И она посадила её у колодца прясть пряжу; а чтоб веретено было у ней тоже в крови, девушка уколола себе палец, сунув руку в густой терновник, а потом кинула веретено в колодец, а сама прыгнула вслед за ним.
Попала она, как и её сестра, на прекрасный луг и пошла той же тропинкой дальше. Подошла она к печи, а хлеб опять как закричит:
– Ах, вытащи меня, вытащи, а не то я сгорю, – я давно уж испёкся!
Но ленивица на это ответила:
– Да что мне за охота пачкаться! – и пошла дальше.
Подошла она вскоре к яблоне; и заговорила яблоня:
– Ах, отряхни меня, отряхни, мои яблоки давно уж поспели!
Но ответила она яблоне:
– Ещё чего захотела, ведь яблоко может упасть мне на голову! – и двинулась дальше.
Когда она подошла к дому госпожи Метелицы, не было у ней никакого страха, – она ведь уже слыхала про её большие зубы, – и тотчас нанялась к ней в работницы. В первый день она старалась, была в работе прилежная и слушалась госпожу Метелицу, когда та ей что поручала, – она всё думала о золоте, которое та ей подарит. Но на второй день стала она полениваться, на третий и того больше, а потом и вовсе не захотела вставать рано утром. Она не стлала госпоже Метелице постель как следует и не взбивала ей перины так, чтобы перья взлетали вверх. Это, наконец, госпоже Метелице надоело, и она отказала ей в работе. Ленивица очень этому обрадовалась, думая, что теперь-то и посыплется на неё золотой дождь.
Госпожа Метелица повела её тоже к воротам, но когда она стояла под ними, то вместо золота опрокинулся на неё полный котёл смолы.
– Это тебе в награду за твою работу, – сказала госпожа Метелица и закрыла за ней ворота.
Вернулась ленивица домой вся в смоле; и как увидел её петух, сидевший на колодце, так и запел:
Ку-ка-ре-ку!Наша девушка грязнуха тут как тут.
А смола на ней так на всю жизнь и осталась, и не смыть её было до самой смерти.
25. Семь воронов
Было у одного человека семеро сыновей и ни одной дочки, а ему очень хотелось её иметь. Вот, наконец, жена подала ему добрую надежду, что будет у них дитя; и родилась у них девочка. Радость была большая; но дитя оказалось хилое и маленькое, так что пришлось его крестить раньше срока.
Послал отец одного из мальчиков к роднику принести поскорее воды для крещения; шестеро остальных побежало вслед за ним – каждому из них хотелось первому набрать воды, – вот и упал кувшин в колодец. И они стояли и не знали, что им теперь делать, и никто не решался вернуться домой. Отец ждал их, ждал, а они всё не возвращались, потерял он, наконец, терпенье и говорит:
– Пожалуй, гадкие мальчишки опять заигрались, а про дело забыли. – И он стал опасаться, что девочка помрёт некрещёной, и с досады крикнул:
– А чтоб вас всех в воронов обратило!
