Рут Томпсон - Капитан Несалага из страны Оз
Лозы с Горного Острова Ахт посадил у борта рядом с камбузом, так что мальчику оставалось позаботиться только о лианах-вязалках с Острова Спотыкач. Он как раз взял в руки горшок с растением, как вдруг раздался какой-то стук в полу у самых его ног. Мальчик высоко подпрыгнул от неожиданности. Кто-то стучал в корабельное днище.
— Ахт! Капитан! Роджер! — закричал Тенди, взлетая вверх по трапу с рекордной скоростью. — Кто-то… кто-то колотит нам в днище!
Мальчик не успел объяснить получше, что случилось, потому что в этот самый момент последовал удар такой силы, что «Полумесяц» содрогнулся от носа до кормы. Стоящие у левого борта Несалага и Ахт так быстро повернулись при этом, что стукнулись лбами.
Раздался треск ломающихся досок, и, проломив палубную обшивку, появился гигантский белый рог.
— Вижу кита! — завопил Роджер, падая с клотика и шлёпаясь на палубу. — Ой, а это что ещё такое? — испуганно пролепетал он при виде стройной белой колонны, возвышающейся между грот-мачтой и бизанью.
Капитан промолчал, потому что корабль вдруг заплясал, то поднимаясь, то опускаясь, раскачиваясь во все стороны. Ухватившись руками за ограждение борта, Тенди моргал глазами, задыхался и ждал, что «Полумесяц» с минуты на минуту развалится на части.
— Это нарвал, ребята! — проговорил, задыхаясь, капитан и бросился грудью на штурвал. — Такой кит рогатый! Морской единорог семейства дельфиновых!
— Да что ты говоришь! — воскликнул Ахт, который лежал на животе, подпрыгивая, словно мяч, при каждом мощном толчке.
— И он пропорол нас рогом. Ну и рожище! С хорошую мачту!
— Ой-ой-ой! Что же делать?
На это Несалага ничего не ответил — все его силы уходили на то, чтобы удерживать штурвал. Корабль метался, словно раненый зверь, а вода за бортом кипела, пенилась, образовывая водовороты. Никобо, решительно спрыгнувшая с плота, начала визжать по-гиппопотамьи, смело, но безуспешно пытаясь прогнать гиганта, пропоровшего бивнем днище корабля.
— А если он решит нырнуть? — проговорил Ахт. Ему удалось ухватиться за какой-то линь, но его всё равно мотало и било по палубе. — Ой, матушки мои и батюшки! Ой, ложки мои и поварёшки! Ой…
Последнего восклицания бедного кока Тенди уже не услышал. Нарвал так дёрнул громадной головой, что мальчик слетел с палубы в море.
Он вынырнул, кашляя и отплёвываясь, инстинктивно поплыл и только тут заметил, что продолжает сжимать в руке горшочек с лианой. И в эту минуту, когда казалось, что случилось самое худшее и спасения нет, мальчик внезапно стал очень спокоен. К нему пришла решимость. Эта вязалка… Он вспомнил рассказы Никобо. Что же, возможно, под водой она сработает не хуже, чем на суше. Во всяком случае, терять нечего, попытка не пытка.
Тенди смело подплыл к кораблю, нырнул и бросил растение вместе с горшком в направлении беснующегося нарвала. Лоза, едва коснувшись его бока, начала распускаться, расти, выпустила десятки прочнейших усиков, оплела бьющегося зверя прочнейшей сетью из поросших листьями побегов.
Тенди наглотался воды и чуть не задохнулся. Но сердце у него билось от радости: он спас прекрасный корабль Неда Несалаги. Он вынырнул на поверхность. Кричащая от гнева и испуга Никобо немедленно поплыла к нему. Но Тенди, успокоительно помахав ей, схватился за верёвочный трап и, подтянувшись, влез на палубу. Несалага, весь в синяках, продолжал цепляться за штурвал, а Ахт, почти лишившийся чувств, скатился к самому борту, где Роджер лихорадочно обмахивал его лопаткой для сбивания масла. Сам Роджер благодаря своим крыльям мог покинуть корабль в любую минуту, но храбро оставался на посту, предпочитая погибнуть с кораблём и товарищами, чем спастись в одиночку.
Ахт, капитан и Роджер, не в силах вымолвить ни слова, с удивлением смотрели на карабкающегося на борт Тенди, потому что в смятении и неразберихе никто не заметил, что мальчик свалился за борт.
— Тенди! Тенди, где ты был? — Протягивая к мальчику руки, капитан Несалага, пошатываясь, бросился к нему. — Разрази меня гром! Почему вдруг всё успокоилось? Неужели ты в одиночку справился с этим чудовищем? Ты убил его?
— Нет, капитан, — ответил Тенди. Он хотел шагнуть навстречу капитану, но ноги его не слушались. Он весь дрожал. — Нарвал жив, но весь опутан побегами и не может пошевелиться.
— Опутан? — повторил капитан и побежал к борту посмотреть под воду.
— Лианой-вязалкой с Острова Спотыкач, — объяснил Тенди и торопливо, в двух словах, рассказал, как его выбросило за борт и что было дальше.
— Клянусь бизанью, — воскликнул капитан, — это самый невероятный и счастливый день в моей жизни! Ты спас корабль и всех нас, мой мальчик! Как бы нам только теперь освободиться от этого буйного единорога? А бивень так и оставим. Пускай у нас будет ещё и костяная мачта. Разрази меня гром! Ты только представь себе: мы возвращаемся домой, нас встречают, и вот мы вплываем в родную реку с четырьмя мачтами вместо трёх! Эй, за бортом! Кобо! Можешь ты вместе со мной поднырнуть под днище?
— Конечно! Я могу оставаться под водой столько, сколько вам надо, — заверила гиппопотамша. Вытряхнув воду из ушей, она весело поглядела на капитана. — Видите, я вам чистую правду рассказала про эти лианы!
Никобо уже и сама успела заглянуть под днище и знала, что нарвал находится там, спутанный. Она чуть не лопалась от гордости за мальчика и за родной остров, на котором выросла спасительная лиана, одолевшая такого грозного зверя.
— Да уж, чище не бывает! — громовым голосом воскликнул капитан и побежал за кислородным шлемом и пилой с алмазными зубьями. Ахт был так измучен, что не мог подняться, но Тенди и Роджер, усевшийся на леер, смотрели, как Нед в водолазном шлеме спустился по верёвочному трапу и влез на спину Никобо. В следующую минуту гиппопотамша исчезла под водой, корабль снова задрожал, и они поняли, что Несалага трудится вовсю. К счастью, между днищем корабля и головой нарвала осталось достаточно места, чтобы Никобо могла там поместиться, а пила у Неда была такая острая, что не прошло и пяти минут, как он полностью отпилил гигантскую костяную колонну вровень с днищем, а все щели прочно законопатил.
Опутанный лианами нарвал не мог пошевелиться. Хотя ему было совсем не больно, когда капитан отпиливал рог, но он так кричал, что и Несалага, и Никобо с облегчением вздохнули, когда опасная операция была завершена. Отплыв немного в сторону, Никобо стала толкать головой связанного зверя, пока не вытолкнула его из-под корабля. Роджер и Тенди завопили от удивления и восторга, когда запелёнутый в побеги, словно невиданная исполинская мумия, нарвал поднялся на поверхность и угрюмо поплыл на восток. Только теперь они увидели, какой он громадный — раза в три длиннее корабля.
— Удивительно, как это Нед не привязал его к кораблю и не потащил с нами, — вздохнул Ахт. Он как раз поднялся на ноги и бессильно прислонился к лееру. — Вот это был бы улов, а, приятель?
— А зато какая у нас новая великолепная мачта! — воскликнул Тенди, приветственно помахивая рукой Никобо и капитану, которые плыли вдоль борта.
— Ну тебя, ты ещё хуже Неда! — проворчал Ахт, печально потирая свои синяки. — А четвёртая мачта — именно то, чего нам больше всего не хватало. И как мы раньше тремя обходились?
Глава пятнадцатая. Коллекционер попадает в коллекцию
— Как же мы эту мачту будем называть? — спросил Тенди на следующее утро, когда они с капитаном восторженно разглядывали блестящую белоснежную колонну, возвышающуюся между грот-мачтой и бизанью.
— Даже не знаю. Может, кит-мачта? — задумчиво проговорил Нед, потирая подбородок. — Наше счастье, что бивень был такой острый и протаранил днище, не разломав корабль в щепки. Но уж зато теперь мы абсолютные чемпионы всех времен и народов по рыбачьим рассказам. Корабль, который нарвал поддел рогом! И знаешь, что самое замечательное? Никто не сможет сказать, что мы преувеличиваем и подвираем — доказательство-то вот оно, налицо! Ха-ха! Прямо перед глазами! — И капитан радостно похлопал рукой по кит-мачте.
— Кобо говорит, что лиана засохнет не раньше чем дня через два. Ну, это ничего, не страшно, пусть отдохнёт немного. И я думаю, что у него со временем отрастёт новый рог.
— Я тоже так думаю, — согласился Нед, подмигивая Салли, которая встала на задние лапки в чашечке его трубки. — Эх, если бы эта девчушка умела говорить, она бы нам много чего порассказала о жизни в кратере вулкана. Сколько ценной для науки информации пропадает!
— А Роджер научил Мормышку говорить «Эй, на борту!», — заметил Тенди, подходя к борту и мечтательно глядя на пенящуюся воду. — А ваш отросток морского дерева со вчерашнего дня подрос на целый вершок, капитан.
— Да неужели? — Несалага от радости выпустил три дымовых кольца. Потом он пошёл на корму взглянуть на компас. — Что ж, малыш, если и дальше так пойдёт, то домой мы явимся нагруженные до отказа.
