Эрин Хантер - Бушующая стихия
— Ты вернешься со мной? — спросил он.
— Нет, я еще не закончила! — Пепелюшка подобрала зубами еще одну ягодку и принялась жевать. Сердце его было не на месте, когда он возвращался домой, оставив в лесу Пепелюшку и двух больных котов, от запаха которых у него мороз пробегал по коже. Он не знал, правильно ли сделал, разрешив им остаться.
Перед лагерем он остановился, залез под густой куст и, закатив от усердия глаза, как следует вылизался. Нужно было во что бы то ни стало счистить с себя тлетворный запах больных котов из племени Теней! Хорошо бы сейчас освежиться глотком холодной во ды из ручья, что протекает за песчаным оврагом, в котором тренируются оруженосцы, но несколько дней назад ручеек пересох. Можно, конечно, снова вернуться к реке, но нехорошо так надолго оставлять лагерь без глашатая. Что ж, видно, поиски Крутобока придется отложить до следующего раза!
Когда он выскочил из папоротников на поляну, навстречу ему кинулась Песчаная Буря.
— Охотился? — спросила она.
— Искал Крутобока, — ответил Огнегрив. Это была не вся правда, но, по крайней мере, самая безобидная ее часть.
— Значит, ты не мог видеть Белыша! — воскликнула Песчаная Буря, пропустив мимо ушей его признание.
— Разве он не в лагере?
— Должно быть, пошел на охоту, — бесстрастно сказала Песчаная Буря, и Огнегрив сразу догадался, что ей пришло в голову то же, что и ему — несносный оруженосец снова отправился к Двуногим.
— Что же мне делать? — опустил хвост Огнегрив.
— Пойдем, поищем его вместе? — предложила Песчаная Буря. — Может быть, если я поговорю с ним, у него, наконец, проснется совесть?
— Стоит попробовать! — обрадовался Огнегрив. По дороге к Высоким Соснам они не обмолвились ни единым словом. В воздухе не было ни ветерка, густые иглы мягко пружинили под кошачьими лапами. Огнегрив невольно подумал, что дорога к жилищу Двуногих знакома ему ничуть не хуже, чем путь к Нагретым Камням или к Четырем Деревьям, зато Песчаная Буря двигалась с опаской и часто останавливалась, чтобы понюхать воздух или хорошенько исследовать оставленные на земле метки.
Когда они вышли из сосняка в лес, Огнегрив заметил, что Песчаная Буря по-настоящему встревожена. Обернувшись, он внимательно посмотрел на нее. Вся дрожа, кошка не отрываясь смотрела в сторону жилища Двуногих.
— Ты уверен, что он пошел этой дорогой? — прошептала она, нервно оглядываясь по сторонам. Вдалеке залаяла собака, и у Песчаной Бури зашевелилась шерсть на загривке.
— Не беспокойся, собака не может выбраться за ограду, — смущенно сказал Огнегрив. Ему было немного неловко за свою осведомленность. Он не забыл, как Песчаная Буря смеялась над его домашним детством в ту пору, когда он впервые появился в лесу. Теперь она давно считала его лесным котом, и ему не хотелось лишний раз напоминать подруге о том, где он провел первые месяцы жизни.
— Разве Двуногие не выводят своих собак в лес? — спросила Песчаная Буря.
— Иногда выводят, — кивнул Огнегрив. — Но если это случится, мы сразу узнаем! Собаки у Двуногих совершенно не знакомы с лесом. Ты услышишь их гораздо раньше, чем учуешь, хотя воняют они просто ужасно! — пошутил он, надеясь успокоить Песчаную Бурю, но она по-прежнему продолжала дрожать.
— Пойдем! — попросил Огнегрив. — Я чувствую запах Белыша, — он потерся щекой о ежевичную плеть. — Как тебе кажется, запах свежий? Песчаная Буря осторожно наклонилась и понюхала ежевику. — Да.
— Тогда попробуем угадать, куда он отправился, — Огнегрив обошел вокруг колючего куста, радуясь, что запах ведет в сторону от жилища Принцессы. Он пока не был готов знакомить Песчаную Бурю со своей сестрой. С тех пор, как он принес Белыша в лагерь, все племя знало о том, что Огнегрив время от времени навещает сестру, однако никто даже не подозревал, как много значит для глашатая эта домашняя кошечка. Поразным причинам он предпочитал хранить это в тайне. Он был беззаветно предан своему племени и не хотел давать напрасного повода сомневаться в этой преданности.
Стоило им подойти к ограде, через которую Белыш накануне пробирался в сад, как нехорошее предчувствие холодком пробежало по шерсти Огнегрива. Что-то изменилось! К запаху Белыша примешивались какие-то незнакомые запахи. Он показал Песчаной Буре давешнюю березу, и кошечка ловко взлетела по гладкому стволу и перелезла на ветку. Усы золотистой охотницы настороженно шевелились, обнюхивая воздух.
Вытянувшись на ветке, Огнегрив всматривался в окошко дома Двуногих. Там было темно и маняще-пусто. В следующую секунду входная дверь с грохотом захлопнулась, заставив Огнегрива резко подскочить. На миг ему стало страшно.
— Что это? — испуганно спросила Песчаная Буря, но Огнегрив, взмахнув хвостом, уже перепрыгнул на изгородь.
— Оставайся здесь! — велел он. — Я хочу получше приглядеться!
Прильнув к земле, он пополз через сад к дому. Он был уже возле самой двери, когда услышал сзади чьи-то торопливые шаги. Резко обернувшись, Огнегрив увидел Песчаную Бурю. Лицо ее было перекошено страхом, но глаза горели решимостью. Огнегрив кивком разрешил ей остаться и снова повернулся к двери.
В следующий миг раздался громкий рев чудовища. Огнегрив тенью выскочил на дорожку, огибавшую дом Двуногих. Шерсть у него стояла дыбом от страха, но он упрямо продолжал путь, пока не добрался до конца дороги. Выглянув из тени, он увидел открытое пространство, залитое ярким солнечным светом. Здесь совсем не было деревьев, зато стояли дома Двуногих и во все стороны разбегались дорожки. Моргая от яркого света, Огнегрив разглядел узкую полоску Гремящей Тропы, пробегающую между домами.
У своего бока он чувствовал взволнованное дыхание Песчаной Бури, ее шерсть нежно щекотала ему спину.
— Смотри! — прошипел он.
На Гремящая Тропе стояло огромное чудовище, ростом почти с сам дом. Откуда-то из-под брюха исполина доносилось угрожающее рычание.
И тут, где-то совсем рядом, раздался хлопок еще одной двери. Коты дружно вздрогнули. Огнегрив увидел Двуногого, направлявшегося к чудовищу. В одной руке Двуногий держал сверток, похожий на нору, сплетенную из тонких, но неживых стеблей. И вдруг в прорехе между этими стеблями Огнегрив заметил чью-то белоснежную шерстку! Он всмотрелся пристальней и почувствовал, как останавливается сердце. Там, за ячейками переплетенных стеблей, виднелось знакомое лицо с широко распахнутыми, полными ужаса глазами. Белыш!
Глава XII
— Помогите! Не позволяйте им унести меня! — донесся до него отчаянный вопль, перекрывающий рев рассерженного чудовища.
Но Двуногий не обращал никакого внимания на крики пленника. Не выпуская своей ноши, он забрался в брюхо чудовища и захлопнул за собой дверь. Выплюнув облако ядовитого дыма, чудовище рванулось с места и устремилось на Гремящую Тропу. — Не-ет! Подождите! Не обращая внимания на предостерегающий вопль Песчаной Бури, Огнегрив бросился в погоню за монстром. Раздирая лапы о твердую каменистую дорожку, он летел вперед, но чудовище свернуло за угол и стремительно скрылось из виду. Огнегрив резко остановился, лапы жгло огнем, сердце колотилось так, будто готово было выскочить из груди. Издалека донесся крик Песчаной Бури:
— Огнегрив! Вернись! Огнегрив в отчаянии обернулся на опустевшую Гремящую Тропу, где только что пробежало чудовище, и вернулся к подруге.
Онемев от горя, он слепо плелся за Песчаной Бурей. Они миновали дорожку, обогнули дом, пересекли сад и, перемахнув ограду, очутились в безопасной гуще леса.
— Огнегрив! — прошептала Песчаная Буря, как только лапы их коснулись поросшей травой земли. — Как ты? Огнегрив не ответил. Он стоял, не сводя глаз с пустой ограды, пытаясь осознать произошедшее. Двуногие похитили Белыша! Он видел перед собой полные ужаса глаза глупого котика. Куда они утащили его?! Огнегрив не мог ответить на этот вопрос, но точно знал, что Белыш вовсе не хотел туда отправляться!
— У тебя все лапы в крови! — прошептала Песчаная Буря.
Огнегрив медленно поднял переднюю лапу и повернул ее, чтобы рассмотреть подушечку. Он стоял и молча смотрел на струящуюся кровь, и тут Песчаная Буря наклонилась и начала вылизывать песок из глубоких ранок. Ритмичные движения ее языка действовали успокаивающе, на миг Огнегриву показалось, будто он перенесся в далекое детство. Медленно он начал отходить от только что пережитого ужаса. — Он ушел, — зловеще прошипел он. Сердце его превратилось в сухое бревно, горестно скрипящее от каждого удара.
— Он найдет дорогу домой, — заверила его Песчаная Буря.
Огнегрив заглянул в ее нежные зеленые глаза и почувствовал, как возвращается надежда.
— Если захочет, — продолжала Песчаная Буря, и слова ее острыми шипами вонзились в его сердце. Но в глазах подруги была лишь жалость, и Огнегрив понял, что она говорит правду. — Возможно, на новом месте ему будет лучше, чем в лагере. Разве ты не желаешь ему счастья?
