Вера Токарева - Перельдар
Ида, как была полностью одетая, легла на кровать, лишь обувь скинула, повинуясь крепко вбитым в голову привычкам. От ужина она отказалась. Мужчины посовещались и подослали к ней расторопную хозяйку с предложением ополоснуться с дороги и привести себя в порядок. Но и это не смогло вырвать Иду из состояния транса. Милая женщина ушла ни с чем. Эрик понимал, что сестре нужен покой, но для него была дорога каждая минута. Оставался Вейн…
— Ты должен позаботиться о ней, — обратился к приятелю оборотень.
— Я никому ничего не должен! — фыркнул тот.
— Должен. Ей, — жестко произнес Эрик.
Вейн сердито посмотрел на друга и вдруг, обхватив голову руками, взорвался:
— Ты же видишь! Не могу я быть рядом с ней, пойми. Мне бежать нужно как можно дальше от этой проклятой полукровки. Ведьма!
Его собеседник поменялся в лице и сжал кулаки, но передумал: дракой сейчас проблему не решить. Часы тикали, время как песок утекало безвозвратно. Кроме того, Вейн был необычайно жалок в своем бессильном гневе.
— Я думал, что вытащу тебя из клетки, отплачу долг и все! Прощай! Я хотел вернуться домой, понимаешь? У меня там мать, отец, сестра. Они думают, что я погиб… Мои родные оплакивают меня, а я, недостойный, жив и здоров. Отпусти меня!
— Как звали ту девушку, которая потребовала от тебя цветок? — очень тихо спросил Эрик.
— Рогана, — Вейн бросил затравленный взгляд на друга: куда он клонит?
— Как ты думаешь, Ида попросила бы тебя о таком?
— Что у тебя на уме? К чему эти вопросы?
— Просто ответь.
— Нет, не попросила бы… Она слишком добрая для этого.
— А теперь скажи мне: где ты был бы сейчас если бы не эта проклятая полукровка?
— Эрик…
— Просто ответь!
— Да подох бы давно.
— Я не держу тебя больше. Ты свободен и можешь уйти, — волколак отвернулся, вроде бы для того чтобы не смотреть больше на предателя, а на самом деле просто прятал улыбку. О, он достаточно хорошо изучил характер своего невольного друга. Слишком уж они были похожи — никуда этот парень не денется, гордость и совесть не позволят. Даже если сейчас ему скажут, что там, в конце пути его ждет погибель, Вейн все равно пойдет, стиснув зубы. Проклятые идеалы! Сколько уже он сам пострадал за них!
Вейн тихо зарычал, но тут же смолк. Это был тупик. Пес должен был признаться хотя бы самому себе, что девчонка так глубоко проникла в его сердце, что сама мысль о разлуке уже казалась невозможной. Он осознал это в те самые дни, когда, только очнувшись, лежал прикованным к постели в проклятом доме Маары. Ида трогательно заботилась о нем, всегда была рядом. Поначалу Вейн испытывал к ней благодарность, особенно после того как она рассказала о том, как ей удалось вытащить их из колодца эльфов. Сам он помнил далеко не все, а точнее практически ничего. Позднее он стал ловить себя на том, что любуется перельдар, жаждет услышать ее голос, увидеть улыбку, мечтает, чтобы эти чудесные карие глаза всегда смотрели только на него. Как долго он обманывал самого себя, что это всего лишь легкое увлечение. И оно пройдет, как только тело полностью излечится. Не прошло… Не исчезло… Стало только глубже и осознаннее. Может быть, она околдовала его? Если бы это было так! Но вряд ли девчонка умеет внушать любовь. Придется смириться — дело исключительно в его взбесившихся чувствах.
Так к чему был весь этот цирк, кого он пытался обмануть? Эрика? Да этот пройдоха уже давно раскусил его. Вон, отвернулся, чтобы был не виден его оскал.
— Hexe![11]
— Du sollst seine Pflicht erfüllen![12]
— Что ты предлагаешь?
— Вам обоим нужно исчезнуть на время. Есть одно чудное местечко. Это не слишком далеко отсюда. За пару недель доберетесь.
Эрик вышел ненадолго, а когда вернулся, то принес с собой кусок серого холста и уголь.
— Бумаги и чернил здесь не достать, — словно оправдываясь, сказал парень.
Оборотень аккуратно расстелил ткань на столе и с увлечением стал что-то рисовать.
— Вы отправитесь в Затрясье.
— Куда? Ты с ума сошел?
— Успокойся, это замечательное болото. Тебе понравится, у меня там схрон. Сложность в том, что к нему ведет только одна дорога, сойдешь с нее и поминай как звали.
— Но это же почти у самых гор!
— Вот и замечательно, домой оттуда быстренько доберешься. А теперь слушай.
Целых два часа Эрик в мельчайших подробностях рассказывал Вейну то, что было его страшной тайной. К сожалению, оборотень совсем позабыл, что этим секретом владеет еще одно существо… Парень повторял снова и снова ориентиры, приметы, детали. Заставлял Вейна зубрить их до головной боли. Наконец, все было заучено и оговорено.
— Теперь о главном, — сказал Эрик, и его приятель даже поперхнулся, решив, что новая порция важной информации просто не уместится в его бедной голове.
— Там тебя встретит Водыльник.
— Кто? — похолодев, спросил Вейн.
— Ты прекрасно слышал. Скажешь ему, — волколак наклонился к самому уху друга и зашептал заветные слова. — Запомнил? Не перепутаешь? — поинтересовался он, выпрямляясь.
Пес обреченно вздохнул и отрицательно помотал головой.
— А нельзя нам спрятаться в человеческой деревне? А лучше в городе? Это выглядит вполне логичным… Выживший волколак донесет кому следует о нападении эльфов, и официально нас признают покойниками. Ведь даже в бреду никому не привидится, что девчонка — полукровка решит купить себе парочку оборотней-неудачников. И, тем более, что король эльфов этих несчастных ей продаст. Так что мы в безопасности, — высказался Вейн, после недолгого молчания.
— Все это, конечно, так. Но будет лучше, если вы укрепите эту легенду и исчезните на время. Пойми, ведьма-то знает, что вы живы. Маара угрожала Иде. И тетка Иды тоже нас видела. Мало ли… А там никто до вас не доберется, — Эрик решительно стоял на своем.
При упоминании Маары Пес сник окончательно и стал смотреть на друга просто жалобно.
— Ненавижу нежить, — пробормотал, наконец, он. Признаться в своей слабости было невообразимо стыдно, но жизненно необходимо.
— А я ненавижу ведьму Маару, но пойду к ней, а ты пойдешь в Затрясье, — слова упали тяжелым камнем.
Вейн вспомнил, что Эрику придется отрабатывать услуги колдуньи, которая практически воскресила его. Стало муторно. Парень самому себе показался беспомощным тоненько скулящим слепым щенком… От такого сравнения передернуло.
— Демон с тобой, я пойду куда скажешь, даже за край света в страну мертвых, если там девчонке будет безопасней и ты того пожелаешь. Но ты должен дать слово.
— Какое?
— Поклянись, что вернешься.
Эрик грустно улыбнулся и кивнул:
— Обязательно. А ты береги Иду и до моего особого разрешения слюни свои не распускай.
— Очень мне надо… Мало того, что она не человечка, не эльфийка, так ты еще ей своей крови добавил. И кто она теперь? И не смотри на меня так угрожающе.
— Есть еще один момент, который тебе необходимо знать. На всякий случай. Ида — дочь короля лесных эльфов.
— Шутишь? Откуда тебе это известно?
— Знаю и все, — отрезал Эрик. — Но перельдар ничего не знает. И не должна узнать. Ясно?
— Да, вполне. Так вот почему владыка все же уступил ей. А я гадал… Пойдем, провожу тебя.
Волк криво усмехнулся.
— Хорошо, только с Идой попрощаюсь.
Оборотень-волколак последний раз зашел к своей названной сестре. Ида не спала, она лежала и смотрела в темноту широко открытыми глазами.
— Мне пора, — шепотом сказал Эрик, опускаясь на колени рядом с кроватью.
— Бросаешь меня? — обреченно спросила девушка.
— Нет, просто исчезаю на время. Вейн позаботиться о тебе до моего возвращения.
— А можно мне с тобой?
— Не получится.
— Мне грустно и плохо, но не от того, что произошло сегодня. Я чувствую — тебе грозит опасность, может быть даже… — слово «смерть» с языка не слетело, но оба услышали его и так.
Эрика кольнула в самое сердце привязанность к нему этого чистого существа. Он почувствовал безудержную нежность, которая затопила душу влажной волной невидимых во мраке слез. Нет, они не полились из глаз молодого, но уже пропитанного цинизмом, оборотня. С досадой, волк тряхнул головой, прогоняя наваждение.
— Это усталость, — успокоил он себя.
— Делай то, что скажет Вейн. Я вернусь, как только смогу.
— Не вернешься, — ответил ему тихий голос, легкий как дыхание ветерка. — Я сама найду тебя, ты только знак оставь.
Эрик вздрогнул. Он наклонился к самому лицу девушки и легко поцеловал ее в лоб.
— Я вернусь, — твердо сказал волколак и ушел.
Вейн помог ему вывести из конюшни всех трех лошадей — их надо было вернуть хозяйке. Оборотни неловко обнялись на прощание, и Эрик уехал.
Пес стоял у ворот и смотрел на уже давно опустевшую дорогу. Потом повернулся, медленно вошел в дом.
