Сергей Сухинов - Дочь Гингемы (иллюстр. М. Мисуно)
— Ты… говоришь о Страшиле? — пробормотал пораженный до глубины души Гуд. — О моем самом старинном и самом лучшем друге?
Корина пожала плечами.
— Конечно, о нем, о ком же еще! — сухо ответила она. — Это соломенное пугало и приснилось мне нынешней ночью. Но он был не один. Вместе с ним заговор готовит еще один ваш друг, хоть и не такой давний…
— Дром? — догадался Гуд.
— Верно, Дром. Не такой он и добряк, как вам кажется, мой милый, доверчивый король. Никто не избрал его своим правителем, никому он оказался не нужен. Все страны имеют своих владык: Зеленой правит Страшила, Фиолетовой — вы, Желтой — Виллина, Розовой — Стелла. А Марраны выбирают себе вождей только из своего народа. Об угрюмых подземных рудокопах я и не говорю. Вот Дром и остался не у дел. Вспомните, разве в последнее время он не сошелся со Страшилой? Это соломенное пугало и подговаривает глупого железного великана свергнуть вас.
— Не может быть… — ошеломленно пробормотал Гуд. Корина сочувственно посмотрела на него.
— Мне снилось, что Страшила уговаривал Дрома: «Послушай, сынок, разве Железный Дровосек может справиться с тобой? Нет, не может. Оба вы — механические люди, оба сделаны из железа, но ты в десять раз больше этого чурбана и в сто раз его сильнее. Да и что он особенного сделал? Ничего. Дровосек он и есть дровосек, ему бы деревья рубить, а не государством править. Вот ты — другое дело, ты настоящий воин! Разве тебя не любят и не уважают все Мигуны? Любят и уважают. Конечно же они рады были бы видеть своим королем могучего гиганта, а не эту жалкую жестянку. Но Мигуны боятся Дровосека, его страшного топора. Пойди и освободи бедных Мигунов от этого жестокого тирана!»
— Но это только сон, сон! — простонал король, схватившись за голову. — Страшила всегда был самым верным и преданным моим другом!
— Вот именно — БЫЛ, — усмехнулась принцесса. — Раньше это жалкое соломенное пугало нуждалось в вас, мой доверчивый Гуд. Ведь сам он слабее младенца, его может сбить с ног даже ветер. Вспомните, сколько раз вы выручали его из беды? Но теперь у правителя Зеленой страны есть друг посильнее вас и поглупее. С ним пугалу не страшна никакая колдунья. Вы больше не нужны Страшиле, мой бедный друг, и он решил от вас избавиться.
— Не верю… — пробормотал Гуд. — Не верю! Я поеду в Изумрудный город и поговорю с ним!
Корина испуганно вскочила со скамейки.
— Не вздумайте, мой простодушный повелитель! Вы тот час же попадете в лапы этому железному зверю Дрому! Нет, уж если идти в Изумрудный город, то во главе большой армии, с пушками и тяжелыми снарядами. Тогда вы сможете поговорить с ВАШИМИ ВРАГАМИ как следует.
Гуд долго молчал, опустив голову.
— Нет, — тихо сказал он наконец, — только не это. Или я поеду один, как в прежние времена, или не поеду вообще.
Корина с ненавистью посмотрела на него, но сдержалась.
— Хорошо, — сказала она, натянуто улыбаясь. — Как скажете, мой король. Быть может, это и впрямь был только сон.
Она торопливо пошла назад, ко дворцу. Король Гуд растерянно смотрел ей вслед.
В полночь Корина вновь пришла к скамье под грушевым деревом. Здесь ее ждал Нарк.
— Ты привел мастера Бака? — сурово спросила Корина.
— Конечно, хозяйка. Парень здорово перетрусил, когда я подкараулил его на улице. Он здесь, ваше величество.
— Высочество, — сердито поправила его Корина. — До чего вы с Гудом бестолковые — не можете запомнить такое простое слово! Ладно, веди его.
Волк нырнул за дерево и вскоре вернулся, ведя трясущегося от страха молодого Мигуна. Увидев при свете звезд принцессу, он упал на колени и взмолился:
— Пощадите, волшебница Корина! Я ничего плохого не делал.
— Встань, — приказала принцесса, недобро усмехаясь. — Я не собираюсь тебя наказывать. Ты — внук знаменитого мастера Мига, не так ли?
— Да… — пролепетал Бак, продолжая стоять на коленях.
— Наверное, ты не раз присутствовал при ремонте нашего доброго властелина, великого короля Гуда?
— Нет… то есть да. Только ремонт был мелким…
— Это не важно. Скажи, ты мог бы сделать такой несложный ремонт самостоятельно?
— Да… Это совсем нетрудно…
— Хорошо. Только не подумай что-нибудь дурное, дурачок. Я не собираюсь причинять моему повелителю вред. Наоборот! Мне хочется преподнести ему сюрприз, только и всего. Ты знаешь, где у Железно… то есть у короля Гуда находится его знаменитое шелковое сердце?
— Да… Но мы никогда не открывали эту крышку на его груди.
— Придется открыть. Видишь ли, вчера я заметила на полу в моей комнате опилки. Сначала я не поняла, в чем дело, а затем вспомнила: ведь Великий Гудвин набил сердце Гуда именно опилками! Видно, за долгие годы шелковая материя прохудилась, и опилки рассыпались. Такое ведь может случиться, верно?
Бак покосился на волка. Нарк смотрел на него таким хищным взглядом, что молодой Мигун послушно кивнул. Он отлично знал, что крышка на груди короля пригнана очень плотно и никакие опилки высыпаться оттуда не могут. Но оскаленная пасть Нарка заставила его забыть об этом.
— Да… — пробормотал он, вбирая голову в плечи. — Вполне возможно.
Принцесса одобрительно похлопала его по плечу.
— Очень хорошо, Бак. Я вижу, ты очень толковый мастер. Хочешь, возьму тебя во дворец и сделаю Главным механиком страны? Твой дед уже стар, ты будешь ему отличной заменой. Я позабочусь о твоем будущем.
— Спасибо, ваше высочество, — уже бодрее ответил Бак. Глаза его радостно загорелись — ведь он так мечтал стать богатым и знатным Мигуном!
Корина достала из сумки что-то округлое и протянула механику.
— Я заказала нашему дорогому королю замечательное сердце, — вкрадчиво сказала она. — Уверена, что оно не хуже, чем шелковое сердце Гудвина, но куда надежнее и долговечнее. Согласись, это же неестественно, когда у железного правителя сердце мягкое и непрочное.
Бак робко протянул руку. Ему в ладонь опустилось что-то тяжелое и холодное. Молодой Мигун даже вспотел от страха: он держал самый обыкновенный камень! Камень!!
Волк приблизился и, дыша прямо в ухо, прорычал:
— Чудесное сердце. Как считаешь, парень?
Бак поднял глаза на волшебницу. Она белым призраком вырисовывалась во тьме.
— Лучшего сердца не бывает, — еле слышно прошептал Бак. — Первый сорт…
— А главное — надежное и прочное, — улыбнулась Корина. — Я заколдовала его, и оно никогда не испортится. Такое и должен иметь король. Так ты сможешь заменить то, ПРОХУДИВШЕЕСЯ, сердце?
— Смогу, — еще тише ответил Мигун.
— Но учти, я хочу сделать для короля Гуда сюрприз, — продолжая улыбаться, сказала принцесса. — Ты знаешь, что такое сюрприз, Бак?
Мигун понимающе усмехнулся.
— Не беспокойтесь, ваше высочество, король ничего не заметит. Скажите ему, что мастер Миг послал своего внука заменить масло в шарнирах шеи. В таких случаях мы обычно на время отвертываем Гуду голову… Тогда-то я и заменю то, ПРОХУДИВШЕЕСЯ, сердце на новое.
Принцесса вновь запустила руку в свою сумку. На этот раз она достала мешочек с золотыми монетами.
— Это тебе за понятливость, мастер Бак, — сказала она. — И помни: если все будет сделано как следует, ты станешь Главным механиком Баком. А теперь проводи его домой, Нарк.
Через два дня дворцовая стража переполошилась, услышав со стороны сада чьи-то громоподобные крики. Поспешно схватив пики и кинжалы, солдаты понеслись по аллее апельсиновых деревьев, готовясь схватиться с неведомым врагом.
Каково же было их удивление, когда они увидели короля Гуда, командующего двумя десятками вспотевших Мигунов! На будущих полковников и капитанов королевской гвардии было жалко смотреть — Гуд их совсем замучил.
— Встать! Лечь! Встать, болваны, я кому говорю! Лентяи, лежебоки, толстобрюхи! Обнажить мечи, олухи! Коли! Руби! Да не так, дурачье, не так!
Король подскочил к одному из Мигунов, вырвал у него меч и наградил неумеху звонкой пощечиной. Бедняга, взвизгнув, унесся в кусты. Но развоевавшийся Гуд, казалось, даже не заметил этого. Со свирепым выражением на лице он так замахал мечом, что Мигуны бросились врассыпную.
— Вот как надо колоть! — рычал король, нанося бешеные удары невидимому противнику. — А так надо рубить — хрясть, хрясть, хрясть! Так ты назвал меня жалкой жестянкой, пугало огородное? Хрясть, хрясть, хрясть! Коли, руби! А ты похваляешься, что раздавишь меня одной рукой, дубина ты железная, безмозглая? А я тебя так, и так, и мечом, и пушкой, и топором!!! Хрясть, хрясть, хрясть! Будете знать, мерзавцы, кто здесь хозяин! Коли, руби! Коли, руби!
С того дня король Гуд стал готовиться к походу на Изумрудный город. Его больше никто не называл Добрым, а кое-кто шепотом величал совсем иначе: король Гуд, Великий и Страшный.
