Кай Майер - Мерле и Королева Флюидия
- Рада слышать.
- А ты, кажется, про нас, про людей, совсем мало знаешь! Так ведь?
- У меня не было возможности узнать все лучше.
Мерле молча покачала головой. Столько веков поклонялись Королеве Флюидии, обожествляли и возносили ее до небес, а сама Королева об этом даже не знает. Ничего не знает о людях, о том, как много она для них значит. Она - Лагуна. Поэтому для Венеции она - Божество?
- Может ли Фараон быть Богом потому, что египтяне чтут его как Бога? спросил голос. - Для египтян он - Бог, для вас - не Бог. Божественное видится всем по-своему.
У Мерле не было настроения ломать голову над вопросом о богах и она спросила о другом.
- Это ты в египтянина мое зеркало швырнула и пальцы ему сожгла?
- Нет.
- Значит, само зеркало прыгнуло? Или призрак, который в нем сидит?
- А тебе не подумалось, что ты сама могла бросить зеркало в египтянина?
- Еще что за новости!
- Когда ты слышишь в себе голос, он может быть и твоим собственным голосом. Когда ты совершаешь некоторые поступки бессознательно, именно они оказываются самыми правильными.
- Чушь. Так не бывает.
- Как знаешь.
Больше они не обронили ни слова, но в голову Мерле запала тревожная мысль: что, если ей только чудится, будто она слышит голос Королевы Флюидии? А сама все время разговаривает непонятно с кем. Выходит, что во всех своих поступках она теперь подчиняется не себе самой, а каким-то колдовским силам, которые неизвестно откуда берутся.
Такие размышления нагнали на нее больше страха, чем сознание того, что в ней поселилось нечто чужеродное. Потому что ничего чужеродного она в себе не ощущала. В общем, все жутко перепуталось и вверх дном перевернулось.
Мерле подбежала к устью канала Изгнанников. Праздник еще не окончился, с десяток любителей погулять еще сидели на мостике и беседовали в свое удовольствие или молчали, уставившись в свои кубки. Ни Юнипы, ни мальчишек нигде не было видно. Наверное, они уже давным-давно отправились спать.
Мерле пошла по пешеходной дорожке вдоль канала к мастерской Арчимбольдо. Вода, шурша, плескалась о камень. В последний раз она взглянула на ночное небо и представила себе, как там, недосягаемые для света газовых фонарей и факелов, кружат львы. Гвардисты в темноте ничего не могут разглядеть, но ведь кошки - ночные хищники. Ей казалось, что желтые глаза летучих тварей так и шарят по земле в поисках девочки в мокром разорванном платье, чтобы ее найти и растерзать.
Она постучала в дверь. Никто не ответил. Она забарабанила сильнее. Потом стала колотить в дверь ногами, - грохот разносился далеко окрест. Как же не стучать? Ведь один из львов наверняка мчится сюда, вот он уже снижается, прорезает слои холодного воздуха, потом - пыльную мглу над городом, завесу дыма от костров и каминов, слабый свет фонарей, - и камнем падает прямо на Мерле. Она испуганно взглянула вверх, в небесную темень, и вероятно что-то там узрела - огромные каменные крылья, вытянутые лапы с когтями - и...
Дверь распахнулась. Унка схватила ее за руку и втащила внутрь.
- Что это тебе вздумалось пуститься в бега? - Глаза русалки пылали гневом. Она заперла за Мерле дверь на засов. - От тебя я меньше всего ожидала подобных глупостей...
- Мне надо поговорить с Мастером. - Мерле в страхе оглянулась на входную дверь.
"Там нет никого", - успокоила ее Королева.
- С Мастером? - спросила Унка. Видно, голоса она не слышала. - Или ты не знаешь, который сейчас час?
- Извините. Правда. Очень важное дело.
Она выдержала взгляд Унки и попыталась понять, догадывается ли русалка о случившемся? "Тебя коснулась Королева Флюидия", - сказала Унка не так давно. Ее слова оказались пророческими, прорицание исполнилось сегодня ночью. Ощущает ли она изменение, происшедшее с Мерле? Чует ли постороннее присутствие в ее мыслях?
Как бы там ни было, Унка вдруг перестала упрекать Мерле. Повернулась и коротко сказала: "Пойдем".
Молча дошли они до двери в мастерскую. Здесь Унка задержала Мерле и вымолвила:
- Арчимбольдо еще работает. Он работает каждую ночь. Расскажи ему все, что хочешь рассказать.
С этими словами она исчезла во тьме, ее шаги заглохли в коридоре.
Мерле осталась одна у двери. Она никак не могла решиться поднять руку и постучать. Что сказать Арчимбольдо? Всю правду без утайки? Не сочтет ли он ее сумасшедшей и не выгонит ли из дому? Или того хуже: вдруг поймет, какую опасность она может навлечь на мастерскую и ее обитателей?
Тем не менее в ней росла твердая уверенность в том, что если и рассказывать кому-то обо всем, то именно ему, а не Унке. Русалка боготворила Королеву Флюидию. История, случившаяся с Мерле, могла показаться ей просто святотатством, хвастливой болтовней девчонки, желающей нагнать себе цену.
По ту сторону двери послышались шаги, дверь открылась, и показалось лицо Арчимбольдо.
- Мерле! Ты вернулась!
Она никак не ожидала, что он заметил ее исчезновение. Должно быть Унка ему сообщила.
- Входи, входи! - кивком головы он пригласил ее войти. - Мы уже стали серьезно беспокоиться.
Это было что-то новое. Мерле никогда не видела, чтобы в приюте друг о друге беспокоились. Если кто-нибудь из детей пропадал, его для вида немного поищут и рукой махнут. Ребенком меньше, дышать легче.
В мастерской было тепло. Водяные пары вырывались белыми облачками из многочисленных сосудов, соединенных между собой трубками, шлангами, ретортами. Мастер-зеркальщик приводил в действие свои аппараты только по ночам, когда оставался один. На дневное время откладывал самые обычные дела, чтобы, возможно, не открывать своим ученикам тайны своего искусства. Спал ли он когда-нибудь? Трудно сказать. В глазах Мерле мастер Арчимбольдо был такой же всегдашней частью мастерской, как дубовая дверь и высокие окна с толстыми стеклами, в вековечной пыли которых не одно поколение учеников нацарапывало свои инициалы.
Арчимбольдо подошел к одному из приборов, передвинул какой-то рычажок и обернулся к ней, а из-за его спины, шипя, вырвались к потолку три облачка пара.
- Ну, рассказывай! Где ты была?
По пути в мастерскую Мерле долго думала о том, что же ей следует рассказать Арчимбольдо. Решение давалось нелегко.
- Я не думаю, что вы меня поймете.
- Не беспокойся. Мне нужно только знать правду.
Она глубоко вздохнула.
- Я пришла, чтобы вас поблагодарить. И сказать вам, что у меня все в порядке.
- Ты говоришь так, словно хочешь уйти от нас.
- Я должна покинуть Венецию.
Она ожидала с его стороны всего - насмешки, брани, даже побоев, - но только не того, что он так опечалится. Никакой злости, никаких укоров, одно лишь искреннее сожаление.
- Что же случилось?
И она рассказала ему обо всем. Начиная со встречи с Серафином, про события в заброшенном домике и кончая пленением Серафина и спасением флакона с Королевой Флюидией. Она описывала ему одежду и лица трех предателей, а он каждый раз с досадой кивал, будто ему заранее было известно, о ком идет речь. Она поведала и о голосе в ее голове и, немного смущенно, о том, что выпила содержимое флакона.
Выслушав ее, Арчимбольдо устало опустился на табурет. Вытер платком пот со лба, громко высморкался и швырнул платок в топку. На их глазах огонь обуглил и сжег материю. Они немного помолчали, словно чувствовали, что сгорело и еще кое-что: воспоминание или, скорее, мечты о том, какой могла бы быть жизнь - без египтян, без предателей и колдовских чар, изгнавших Королеву Флюидию из каналов.
- Ты права, - проговорил, наконец, Арчимбольдо. - Быть здесь тебе опасно. И везде в Венеции. А Королева Флюидия может с тобой вместе покинуть город, ибо ты здешняя и сама являешься частицей Лагуны.
- Вы гораздо больше знаете о Королеве, чем нам рассказывали, заметила Мерле.
Он горько усмехнулся.
- Немного больше. Она была важнейшей частью моей работы. Без нее больше не будет волшебных зеркал.
- Но это значит, что...
- ... что мастерская рано или поздно закроется. Это так. Без воды из Лагуны мое искусство - ничто. Без дыхания Королевы Флюидии, которым овеяно каждое зеркало, мое мастерство бесполезно.
У Мерле сжалось сердце.
- А что будет с остальными? С Юнипой, с Боро и... - комок в горле мешал говорить. - Им надо обратно, в приют?
Арчимбольдо подумал и сердито мотнул головой.
- Нет, ни за что. Но кто знает, что тут будет твориться, когда войдут войска египтян? Никто не может знать. Возможно, произойдет сражение. Тогда мальчики, конечно, пойдут сражаться на стороне защитников города. - Он потер ладонями лицо. - Хотя это ничего не решит.
Мерле очень хотела, чтобы Королева Флюидия подсказала ей ответ. Просто пару слов в утешение, или еще что-нибудь. Но голос в ней молчал, а сама она не знала, чем ободрить Мастера.
- Вы должны позаботиться о Юнипе, - сказала она. - Обещайте мне.
