Дмитрий Емец - Дракончик Пыхалка и Великий Мымр
– Эй, дамочки, порвете богатыря, никому не достанется! – весело засвистел Святозар. – Смотрите, он уже хрипеть начинает!
Спохватившись, Мучуча и Авдохина выпустили синеющего Пирожкова из рук.
– Ты едва не поломала его, бедненького! – жалостливо сказала Авдохина, вытирая Пирожкову лоб ладонью.
– Это ты его едва не поломала! – возразила Мучуча, хватая князя Пирожевского и начиная его покачивать.
– Не смейте меня трясти! Я личность! – завопил князь Пирожевский.
– Конечно, личность! Кто спорит? – закивала Авдохина.
– Все карапузики с сабельками – личности! – поддержала ее Мучуча.
Святозар, Авдохина и Мучуча забрались на ковер и по лабиринтам, великолепно известным Мучуче, осторожно полетели к Старому городу, чтобы спуститься в Мрачную расщелину.
Глава 14
Последний фрагмент мозаики
То, что он сумел надуть Грыза, привело пупса в великолепное настроение. Напевая: «Пам-парам-пам!», Куклаваня ходил по комнате, засунув руки в карманы и посматривал на окружающих с явным чувством превосходства. Хотя Маша была намного выше пупса, девочке казалось, что Куклаваня и на нее глядит свысока. Что, мол, видела, какой я умный и героический? Смотри и учись!
– Он и раньше был зазнайкой, а теперь стал зазнайкой в квадрате! – громко сказала Оля. Она сидела на крылечке домика и, насупившись, наблюдала за перемещениями Куклавани по комнате.
– Ты чего это, кукла, мне замечания все время делаешь? Влюбилась, что ли? – поинтересовался Куклаваня.
– В тебя, что ли, пупсина? – Оля от возмущения едва не рухнула с крыльца.
– А хоть бы и в меня! – подбоченился пупс. – А если нет, то чего это ты мне проходу не даешь? Язвишь, под ногами путаешься и все такое прочее?
– Она тебя исправить хочет. Уж очень ты отрицательный! – промяукала Дуся. Она лизнула переднюю лапку, провела ею по носу и добавила: – А вообще-то тут такое дело: кто кого любит, тот того и исправляет. М-мяу… Вроде как Авдохина – Пирожкова или мама Маши – ее папу…
– Или ты, Дуська, – Мяуна! – не удержалась Оля.
Поддетая за живое кошка замолчала.
Куклаваня заложил руки за спину и, глубокомысленно шевеля за спиной пальцами, разглядывал куклу Олю. И выражение лица у пупса было самое что ни на есть ехидное. Кукла Оля не выдержала и кинулась к пупсу с поварешкой.
– Значит, я влюбилась! Так вот тебе, вот! – закричала она и стала колотить пупса поварешкой.
– А-а-ай! Героев бить нечестно! – вопил пупс, удирая от нее во все лопатки.
– Таких, как ты, честно! Жаль, что у тебя ребер нет, а одна вата! – кричала разгневанная Оля, загоняя пупса в ботинок.
Вечер прошел весело. Друзья словно забыли о Мымре и той опасности, которая от него исходила. Они не заметили, как заигрались допоздна. И ничего удивительного: когда тебе хорошо – время всегда летит быстро. И вот уже из коридора донесся мамин голос:
– Что-то Маша расшумелась. Пора укладывать ее спать, уже одиннадцатый час.
– Прячьтесь! Мама идет! – прошептала Маша, прыгая за стол и открывая учебник.
Все хорошо знали, что им делать. Пыхалка сделался невидимым. Куклаваня нырнул под кровать, подхватив зайчиков. Ученичкин скрылся на чердаке, а кукла Оля притворилась обыкновенной игрушечной куклой с голубыми глазами, которая говорит: «Ма-ма!», когда ее переворачивают головой вниз. Одна Дуся не пряталась и не притворялась – она-то была на легальном положении. И, как законная кошка, Дуся направилась навстречу маме и стала тереться о ее ноги.
Мама увидела Машу за столом с книгой в руке и улыбнулась тому, что Маша пытается ее провести.
– С кем ты разговаривала? – спросила она.
– Я… э-э… с кошкой.
– С кошкой? – поразилась мама. – Хотя что тут удивительного? Я тоже с ней иногда разговариваю. Жалко, она ничего не понимает.
«Еще как понимаю!» – подумала Дуся. Она потерлась о мамины ноги и сказала «мяу!». Кошки всегда говорят «мяу!», когда притворяются неговорящими.
Неожиданно Маша увидела, как над маминой головой пролетает словарь. Он парил в воздухе медленно и плавно, будто летел по своим делам. Девочка сообразила, что это развлекается Пыхалка – взял книгу в зубы, стал невидимым и носится по комнате. Хорошо еще, мама гладила кошку Дусю и не догадывалась посмотреть наверх.
Книга немного покружила над головой мамы, а потом, развернувшись, полетела в направлении лампы. Послышалось ойканье. Лампа закачалась. Словарь обрушился на пол.
Мама изумленно оглянулась.
– Откуда он здесь взялся?
У Маши тревожно забилось сердце.
– Я уронила.
– Ты читаешь словари? – Мама рассеянно взяла у Маши словарь, полистала его и поставила на полку. – Надо же! Никогда не думала, что моя дочь – вундеркинд. Нужно сказать об этом папе.
Она выглянула из комнаты и крикнула:
– Ты слышишь, отец, наша дочь читает словари!
В ванной, где папа чистил зубы, кто-то страшно закашлялся. Папа от изумления едва не захлебнулся водой из стакана, но быстро пришел в себя.
– И ничего удивительного, это все мои гены! – крикнул он в ответ.
– Твои гены? Но у тебя в школе были тройки! Ты сам рассказывал, у твоей учительницы были три оценки твоей деятельности: плохо, очень плохо и никуда не годится.
– При чем тут это? Мы говорим не об оценках, а о генах! – возмутился папа.
Мама, разгорячившись, выбежала из комнаты, чтобы продолжить с папой спор, чьи же гены все-таки проснулись в их дочери, что она запросто читает словари и ей это интересно.
– Ну вот, – грустно сказала Маша. – Теперь мне и правда придется читать словари, а нормальные книжки прятать под подушку. Это все из-за вас!
Едва мама ушла, Пыхалка вновь стал видимым. Он сидел на ковре и тер лапой лоб.
– Ты чего ойкал и словарями швырялся? – спросил Куклаваня.
– Я лбом об лампу треснулся, а словарь сам упал, когда я вскрикнул, – объяснил дракончик.
Оля подошла к дракончику и сосредоточенно разглядывала его, в задумчивости сунув в рот палец.
– Знаешь, Пыхалка, кажется, у тебя чего-то не хватает, – сказала она.
– Как это не хватает? Ты имеешь в виду, что у меня не все дома?
– Нет, не это. У тебя на шее была ленточка с глазом грифона, а теперь ее нет.
– Нет ленточки? – Пыхалка недоверчиво потрогал лапкой шею и, убедившись, что ленточка с зашитым в нее осколком мозаики исчезла, забегал по комнате.
– Потерял! Я ее потерял! Вот олух! Но где? Вдруг ее украла Тоска?
– Вряд ли! – сказал Куклаваня. – Когда мы с Дусей шли у тебя по шее, чтобы накормить тебя горчицей, ленточки уже не было. Значит, ты потерял ленточку, когда стал жирафом.
– Но как я ее мог потерять?
– Запросто. При превращении в жирафа твоя шея стала толще. Ленточка лопнула. Закон физики, – впервые согласился с Куклаваней Ученичкин.
Пыхалка растерянно оглядел пол.
– Она должна быть где-то здесь! Мы должны срочно ее найти, пока этого не сделал Мымр!
– Сейчас я мигом все найду! – вызвался Куклаваня. – Раз-два-три-четыре-пять, пупс идет искать! Эй, перестаньте! Я сыщик! Что вы делаете?
Но остальные, не дожидаясь ценных распоряжений великого сыщика, уже искали сами. Перерыли всю комнату: смотрели и на полу, и под кроватью, и на шкафу – во всех местах, где был сегодня Пыхалка. Искали до глубокого вечера, нашли массу всякого хлама, вроде потерянных ручек и пуговиц, но глаза грифона не было нигде.
– А что, если Мымр уже нашел мозаику? – еле слышно прошептал зайчик Трувор.
– Мымр еще ее не нашел и не найдет. Главное – не сдаваться! – уверенно сказал Пыхалка и продолжал поиски.
Только когда мама стала настойчиво кричать из коридора, чтобы Маша ложилась спать, Дусе вдруг пришла в голову очень простая мысль.
– Я знаю, где глаз грифона! – промяукала она. – Когда Пыхалка высунул голову в форточку, он вполне мог упасть в сугроб.
Дуся вспрыгнула на подоконник и посмотрела вниз, где при свете фонарей синели сугробы. Воздух был полон быстрыми пушистыми снежинками – начинался снегопад.
– Фрр! Снег! Не буду в нем ковыряться! – поежилась кошка.
– Сегодня уже ничего не найдем. Под домом намело большие сугробы и темно, – заявил Ученичкин. – Придется отложить до утра.
– Не хочется откладывать, но ничего не поделаешь, – согласилась Оля. – Это даже хорошо, что глаз грифона на улице. Великий Мымр думает, что он в квартире. Будет искать его и не найдет.
Все заметно повеселели, один Пыхалка остался печальным.
– Мымр не такой глупый. Многие из тех, кто недооценил его, уже лежат в могиле. За пятьдесят тысяч лет многому можно научиться.
– Это точно! Мне вон три года – и то я какой умный! – закивал Куклаваня.
– Ты у нас умник хоть куда. Сам себя не похвалишь, так кто ж похвалит? – засмеялась кукла Оля.
– Маша, да что же это такое! Опять не спишь? – донеслось из коридора.
– Я уже сплю, мамочка! – крикнула через дверь Маша, а сама быстро стала листать записную книжку в поисках телефона Пирожкова. Она хотела позвонить Ягусе, рассказать ей, что Пыхалка потерял глаз грифона, и спросить, что делать?
