Филип Пулман - Граф Карлштайн
— Но самое главное тут вот что, — сказал Макс, когда мы покончили с посудой и сели у огня. — Мы знаем, где находится мисс Давенпорт. Хотелось бы надеяться, что мы знаем также, где мисс Шарлотта. Но мы не знаем, где мисс Люси и доктор Кадаверецци. Мисс Давенпорт тоже не знает, где находится мисс Люси, а доктор Кадаверецци не знает, где нахожусь я, и ни одна из девочек не знает, что мисс Давенпорт здесь, а граф Карлштайн по-прежнему рыщет где-то поблизости, в деревне, и кроме того…
— Я что-то потеряла нить рассуждений, — сказала я. — Для начала нужно выяснить, сумела ли Шарлотта бежать — вот что самое главное.
— Но зачем? — удивился он. — Я думаю, раз ключ был у нее в тарелке с супом, она наверняка нашла его и, должно быть, давно уже выбралась из замка.
— Но ведь фрау Мюллер тогда застала меня прямо на месте преступления! Она вполне могла догадаться, зачем я туда зашла, и найти ключ в тарелке! Да и Шарлотту запросто могли поймать, когда она спустилась вниз…
— Хм… Ну что ж… И все-таки я считаю, что сперва нам следует разыскать Люси. По-моему, это важнее всего. Потому что…
— Нет. Ведь она-то, по крайней мере, на свободе, и граф Карлштайн пока до нее не добрался, верно? А вот Шарлотта, возможно, по-прежнему сидит в башне. Того и гляди, нам придется ее оттуда вызволять…
— Нам нужно найти доктора Кадаверецци…
— Нам нужно тщательно следить за графом…
— Нам нужно попасть в замок…
— Нам нужно поискать в горной хижине…
— Нам нужно повидаться с мисс Давенпорт! — сказали мы в один голос и посмотрели друг на друга через старый кухонный стол, на котором догорала свеча.
И в полутьме кухни, где на стенах плясали отблески огня, догоравшего в очаге, мы протянули друг другу руки и обменялись торжественным рукопожатием в знак вечной дружбы.
— Сейчас? — спросил он.
— Сейчас, — кивнула я.
Я накинула плащ, закуталась в него поплотнее, и мы вышли из дома. Деревня уже спала, светились только окна нашей таверны, но вскоре и они погасли. Старый Конрад вышел на крыльцо, запирая двери.
Прогулка до хижины дровосека заняла у нас почти час. Сперва Макс весело болтал, но потом примолк, а я и вовсе едва на ногах держалась от усталости. Под конец мы тащились в полном молчании, было слышно лишь, как скрипит снег под нашими башмаками да как время от времени над огромным притихшим лесом разносился крик совы.
Когда мы были почти у цели, я остановилась и осторожно огляделась. Влево вела тропинка, которую вы ни за что бы не заметили, если б не знали, куда нужно смотреть. А чуть раньше, пробираясь сквозь густой заснеженный подлесок, я успела заметить мерцание костерка.
Но на поляне никого не оказалось.
— Куда же она делась? — удивился Макс.
— Вряд ли они ушли давно, иначе костер уже потух бы, — сказала я. — А эти дрова только что подбросили в огонь. Смотри: они едва начали гореть.
Макс вытащил из костра горящую головню и, держа ее в руке, точно факел, сунул голову в хижину.
— Там тоже никого нет, — сказал он, пожимая плечами, — но все вещи там — и маленькая тележка, и палатка, и все остальное.
Он поднял горящую хворостину повыше и огляделся.
И тут из-за ближних деревьев вдруг грянул выстрел — с такого близкого расстояния, что я успела заметить вспышку пороха. И горящая головня, которую Макс держал в руке, вылетела и, крутясь в воздухе, как шутиха, мелькнула у него над головой и с шипением упала в ручей. Затем в звенящей тишине, которая установилась после выстрела, я отчетливо услышала негромкий щелчок. Мой брат Петер — охотник, так что я с детства знаю, как заряжают ружья и стреляют из них, и этот звук был мне очень хорошо знаком: боек ружья вот-вот готов был ударить по кремню. Сейчас тот, кто сделал первый выстрел, готовился выстрелить снова, а мы с Максом были для него превосходными мишенями.
Рассказ мисс Августы Давенпорт
(продолжение)
Когда-нибудь, не сомневаюсь, для юных леди будет столь же естественно учиться разводить костры, ловить диких животных, свежевать их и готовить из них пищу, как сейчас рисовать акварелью и петь дурацкие песенки, неумело аккомпанируя себе на фортепиано. И поют, и играют они обычно весьма плохо — так, во всяком случае, подсказывает мне мой опыт. У себя в женском колледже, в Челтнеме, я постоянно старалась привнести в воспитание учениц определенный элемент авантюризма и предприимчивости, впрочем, боюсь, без особого успеха. Разве можно одолеть ее величество Моду? В наши дни молодые девушки считают весьма модным быть хрупкими, томными, чуть что падать в обморок и слабо попискивать от восторга, если они чем-то довольны, или сразу терять сознание, если их что-либо огорчило. Более нелепое зрелище трудно себе представить, особенно когда роль хрупкой романтической героини пытается сыграть крупная румяная толстуха лег пятнадцати-шестнадцати. Только они ведь все равно будут так вести себя, и ничто не сможет их переубедить, никому не удастся объяснить им, как нелепо они выглядят, ибо такова нынешняя мода! Вот я и жду, стараясь быть максимально терпеливой, когда подуют иные ветра и мода наконец переменится. Возможно, я, Августа Давенпорт, к этому времени буду еще жива и с превеликой радостью встречу зарю новой эпохи!
Возьмем, к примеру, мою служанку Элизу. Как только ее молодой человек, Макс Гриндофф, нас покинул, я сразу заметила, что с каждой минутой она все сильнее нервничает. Было бы весьма поучительно понаблюдать со стороны за этим очередным притворством, если б я, правда, могла видеть в темноте. Хотя темнота, разумеется, была ей совершенно необходима, чтобы произвести нужное впечатление. Впрочем, не имея возможности видеть Элизу, я вполне могла основывать свои выводы на ее репликах:
— Мисс Давенпорт, вы верите в привидения?
— О, мисс Давенпорт! Я слышу… слышу голос духа… я уверена, что слышу его!
— Мисс Давенпорт, вы видели? Там что-то страшное! Там, в темноте, за деревьями… Какая-то ужасная тень растет… вздымается…
— Ах, мисс Давенпорт! Вы слышали этот вопль? Просто кровь стынет в жилах!
(На самом деле, просто сова крикнула, да только Элиза бы мне все равно ни за что не поверила.)
— Мисс Давенпорт! Какой ужас! Это летучая мышь!!! Я уверена! Ах, вдруг это вампир?
— Ох, мисс Давенпорт! Слышите? Это волки! Конечно же, это волки воют!..
В общем, когда мы наконец добрались до цели, моя девица от страха чуть сознание не теряла. Но страх, разумеется, был не настоящий (характер у Элизы уравновешенный, и настоящую опасность она встретила бы вполне мужественно), а воображаемый, этакий модный страх. И не имело ни малейшего смысла бранить ее за это притворство, так что, когда мы добрались до хижины, я тут же отправила ее за хворостом и велела разжечь костер, а сама занялась осмотром местности, надеясь обнаружить дичь. Этим всегда очень полезно заняться. Однажды в Туркестане, когда мы уже начинали голодать, мне удалось вспугнуть и подстрелить дикого козла, причем в обстоятельствах, весьма схожих с нынешними. Это было очень нелегко, зато спасло мне жизнь.
Впрочем, на сей раз ничего столь же питательного я не обнаружила и вернулась в лагерь. Элиза же, как оказалось, просто вся тряслась от страха, и я потеряла терпение.
— Элиза, возьми наконец себя в руки! — резко сказала я ей. — И перестань смотреть на меня выпученными глазами! Да что с тобой такое, черт побери? Чего ты боишься?
— Ах, мисс Давенпорт, я их слышала! Ох, мисс! Они вон там, за деревьями! Их двое. Бедные маленькие призраки, плывущие среди леса… Ах, мисс!..
— Что ты такое несешь?
— Там две маленькие девочки, мисс!
— Люси и Шарлотта? Ты уверена?
— Они неживые, мисс! Это духи! Призраки, влекомые сквозь ночь неведомой силой… Они не могут даже остановиться и отдохнуть, ибо проклятие преследует их и на краю земли… И знаете, мисс…
— Ну, что еще, бедная ты моя?
— Один из призраков нес свою голову под мышкой! Ох, мисс…
— Что?
— Да, девочка была без головы, мисс… Ох, как это ужасно, мисс Давенпорт! Маленькая девочка несла собственную голову в руках… И плащ у нее весь сбился на бедной обнаженной шейке… Потому что головы у нее на плечах совсем не было, зато в руках она точно голову несла! Ох, этого мне никогда не забыть, до самой смерти!..
На мгновение мне показалось, что служанка моя и впрямь лишилась рассудка. Призрак, несущий в руках собственную голову! Вот уж чушь! Впрочем, этому должно было найтись какое-то разумное объяснение, и я принялась расспрашивать Элизу.
Из ее ответов мне стало ясно, что кто-то (то ли девочки, то ли нет) буквально пять минут назад прошел неподалеку от хижины дровосека. Их было двое, и они вполне могли оказаться Люси и Шарлоттой. Сомнений у меня не было — придется последовать за ними и все выяснить. Я взяла оба своих пистолета и двинулась в ту сторону, куда ушли «призраки». Элиза, вся дрожа, последовала за мной.
