Огонь и лед - Хантер Эрин
— У меня та же беда, — кивнул Огнегрив.
Друзья болтали до сумерек, и лишь когда на небо взошла луна, вечерняя прохлада заставила их вернуться в пещеру. Вскоре Крутобок уснул, а Огнегрив все никак не мог сомкнуть глаз. Из памяти не шла давешняя кошечка. Он лежал, окруженный запахами родного племени, но в ноздрях все еще стоял нежный аромат домашней кошки. Что за наваждение?!
Наконец он уснул, но и во сне запах не отпускал его. И Огнегриву приснился сон: он снова был котенком. Вместе со своими братишками и сестренками он лежал, прижавшись к материнскому животу. Под ним была постель — да такая мягкая, что ни одно гнездышко из мха не могло сравниться с ней. И снова пришел запах кошечки…
Огнегрив проснулся, как от толчка, и резко распахнул глаза. Ну конечно! Встреченная в лесу кошка была его сестрой!
Глава X
Он проснулся на рассвете — и тут же снова вспомнил о сестре. Огнегрив поскорее вылез из пещеры, надеясь, что привычные дневные заботы прогонят навязчивые мысли. Утро снова выдалось морозное. У выхода из лагеря сидели Буран и Долгохвост, готовые заступить в патруль. Маленькая юркая Кисточка бежала к ним через поляну и, поравнявшись с Огнегривом, весело поприветствовала его. Буран недовольно окликнул Горчицу, та выскочила из своей пещеры и в последний момент успела присоединиться к уходящему патрулю. Эту сцену Огнегрив наблюдал множество раз, но сегодня впервые ему не захотелось присоединиться к патрулю, уходящему в морозную свежесть леса.
Он медленно побрел через поляну к пещере учеников. Интересно, проснулась ли Пепелюшка?
Из узкого выхода детской с трудом вылезла Чернобурка. За ней на свет выбрался крапчатый котенок, затем еще двое. Четвертый малыш выкатился следом и неуклюже упал на землю.
Чернобурка подхватила котенка за загривок и бережно поставила на лапки. Ее ласковая забота заставила Огнегрива замереть на месте. Наверное, мама вот так же нежно выхаживала его, когда он был слепым котенком…
Он не мог сдержать зависти при мысли о том, что все в лагере обладают тем, к чему он так безнадежно стремится. Все они были прирожденными членами клана. Огнегрив привык гордиться своей верностью Грозовому племени, которое приняло его и подарило судьбу, немыслимую для домашнего котенка. Он и теперь был верен племени и, не задумываясь, отдал бы за него жизнь, но впервые эта верность была омрачена горечью. Почему никому из членов племени не приходит в голову мысль уважать его происхождение?! Вот вчерашняя кошечка наверняка поняла бы его с полуслова! У них могли бы быть общие воспоминания, общая судьба…
От таких мыслей у Огнегрива защемило сердце. К счастью, сзади раздались тяжелые шаги Крутобока. Огнегрив повернулся и приветственно потерся носом о нос друга.
— Ты не мог бы сегодня взять с собой Пепелюшку? — вдруг спросил он. Крутобок изумленно уставился на друга.
— Зачем?
— Да так, ничего особенного, — ответил Огнегрив, старясь, чтобы его голос прозвучал как можно небрежнее. — Просто вчера я кое-что заметил, сегодня хотелось бы проверить… Ты, пожалуйста, приглядывай за Пепелюшкой, у нее есть привычка пропускать слова мимо ушей. Не спускай с нее глаз, она так и норовит куда-нибудь улизнуть. Крутобок весело пошевелил усами.
— Похоже, тебе достался настоящий бесенок! Что же, думаю, она даст хороший пример моему Папоротнику. Он и шагу не сделает, прежде чем не обдумает, стоит ли шевелиться!
— Спасибо тебе! — обрадовался Огнегрив и со всех лап побежал к выходу, прежде чем друг успел поинтересоваться, куда же он все-таки направляется.
Когда за деревьями появилась земля Двуногих, Огнегрив замедлил шаг и припал к ней. Широко разинув рот, он вдохнул морозный воздух. Отлично! Не пахнет ни патрулем Грозового племени, ни Двуногими. Он перевел дух.
Огнегрив медленно подполз к изгороди, за которой вчера исчезла кошечка. Тут он помедлил, внимательно огляделся и снова принюхался. Затем собрался в комок и прыгнул, единым махом перелетев через ограду. Двуногих поблизости видно не было. Перед ним лежал пустынный сад с незнакомыми, сильно пахнущими растениями.
Огнегрив забеспокоился. В облетевшем саду он чувствовал себя беззащитным. К счастью, прямо над его головой свисала толстая ветка какого-то дерева. Листья с нее давно облетели, но спрятаться наверху все-таки легче, чем на земле. Огнегрив молча подпрыгнул, растянулся на ветке, прижавшись к шершавой коре, и приготовился ждать.
Со своего места он отлично видел откидывающу-юся доску в двери жилища Двуногих. Когда-то давно, маленьким котенком, он сам лазил в дом через такой ход. Огнегрив уставился на доску, терпеливо дожидаясь, когда из-за нее покажется мордочка сестры. Солнце медленно взбиралось на небо, но Огнегрив лежал неподвижно и вскоре начал замерзать. Влажная ветка, казалось, высасывала тепло из его тела. А что если Двуногие держат сестру взаперти? В конце концов, она должна скоро окотиться! Огнегрив облизнул лапу. Может, пора возвращаться в лагерь?
Внезапно снизу донесся резкий хлопок. Огнегрив опустил глаза и увидел сестру, вылезавшую через откинутую доску наружу. Шерсть у него на спине встала дыбом от нетерпения, и он едва сдержался, чтобы не спрыгнуть в сад. Его удержал только страх напугать ее, как это произошло вчера. Ведь теперь от него пахнет диким лесным котом, а не домашним котенком.
Огнегрив дождался, пока сестра добежит до края газона, а затем сполз на краешек ветки, соскользнул на ограду и бесшумно спрыгнул на растущие под ней кусты. Запах домашней кошки вновь напомнил ему сегодняшний сон.
Но как привлечь ее внимание, не напугав до полусмерти? Огнегрив в отчаянии напряг память, пытаясь вспомнить, как Двуногие называли сестру, но из прошлого всплыло только собственное имя. Он тихо окликнул ее:
— Эй! Это я, Рыжик!
Кошка застыла на месте и огляделась. Огнегрив затаил дыхание и медленно высунулся из кустов.
Глаза кошечки округлились от ужаса. Огнегрив прекрасно понимал, что он выглядит ужасно — тощий, дикий, пропахший резкими лесными запахами. Сестра выставила вперед когти и угрожающе зашипела. Ее отвага восхитила Огнегрива.
И тут наконец он вспомнил ее имя.
— Принцесса! Принцесса, это я, Рыжик!
Она заметно расслабилась и теперь с удивлением смотрела на незнакомого кота, откуда-то узнавшего ее имя. Огнегрив, смиренно сгорбившись, ждал ее решения. Наконец, сердце его запрыгало от радости — страх сестры сменился живым любопытством.
Рыжик? — Принцесса настороженно принюхалась. Огнегрив шагнул вперед. Сестра не двинулась с места, тогда он сделал еще один шаг. Принцесса оставалась неподвижна, и вскоре Огнегрив подошел так близко, что между ними едва могла бы пробежать мышка.
— Ты не пахнешь Рыжиком, — отрезала Принцесса.
— Это потому, что я больше не живу с Двуногими.
Я живу в лесу в Грозовом племени. Это наш запах, пояснил Огнегрив и осекся. Она же никогда не слышала о Грозовом племени! Он вспомнил, что и сам ничего не знал о лесных котах до тех пор, пока не повстречал Клубка. Принцесса вытянула носик и осторожно провела губами по щеке Огнегрива.
— А вот здесь все еще сохранился материнский запах, — пробормотала она себе под нос. Огнегрив задохнулся от радости, но в следующую секунду Принцесса сощурила глаза и враждебно попятилась, прижав уши к голове.
— Чего тебе здесь нужно? — прошипела она.
— Вчера я увидел тебя в лесу, — признался Огнегрив. — Я пришел поговорить с тобой.
— Зачем?
— Как зачем? — не понял Огнегрив. — Ведь ты моя сестра!
Неужели она ничего не чувствует к нему?!
Какое-то время Принцесса молча смотрела на него. Огнегрив слегка воспрянул духом, заметив, как враждебное выражение постепенно исчезает из ее глаз.
— Уж очень ты тощий! — недовольно протянула она наконец.
— Для домашнего кота я и впрямь худоват, зато для племени — в самый раз! — отшутился Огнегрив. — Сегодня ночью мне приснился твой запах. Мне снилась ты, и остальные наши сестры и братья, и… А где наша мама?
