Игорь Стрелков - Сказки Заколдованного Замка
Когда рассеялся туман, в начале второго дня путешествия окутавший рыцарский отряд почти непроницаемой пеленой, Горамышц Турнирский и Объёлм Жов-Жеватский немедленно обнаружили, что остались одни со своими свитами. Никого из остальных претендентов не наблюдалось и в помине. Но удивиться или обдумать сложившуюся ситуацию герои не успели — за небольшим поворотом просеки перед ними открылось широкое поле с возвышающимся посередине мрачным полуразрушенным замком.
— Ну вот, приехали! — вздохнул Жов и энергично сплюнул подсолнечную шелуху. — Уф! Какое жуткое место! Смотрите! — указующий палец рыцаря нацелился на Главную Башню. Теперь она была сверху до низу увешана ржавыми железными клетками, в которых в различных позах, по одному и группами, лежали и сидели человеческие скелеты. На самом верху, выше всех остальных клеток, прикованная кандалами по рукам и ногам прямо к каменной стене, располагалась одетая в длинные белые одежды сама Принцесса-Королевна Фаэтина. А рядом, на вынесенном за стены башни деревянном балконе, водили хоровод вокруг огромного кипящего котла, под которым полыхал мрачный багровый огонь, дикого вида монстры и ведьмы.
Горамышц промолчал и ткнул собственным пальцем в другую сторону. Проследив за направлением, Жов-Жеватский закряхтел и нервно завозился в седле: прямо перед воротами замка, вольготно развалившись на боку и вполне по-человечески оперевшись огромной уродливой головой на согнутую в локте переднюю лапу, возлежало жуткое чудовище. Глаза дракона, снабжённые черными кожистыми крылышками, кружились высоко над головой и внимательно наблюдали за пришельцами.
— Вот ужас-то! — передёрнул плечами Жов. — Но что поделать… Тянем жребий, кто первый?
— Принцесса! Предупреждаю вас: первому из рыцарей дракона не одолеть! Кто из них должен вытянуть жребий? — Краставац ожидающе уставился на Фаэтину обоими выпученными глазками.
— Мне всё равно, — спокойно ответила королевна, переглянувшись с Повелитикой. — Положимся на судьбу.
Рыцарь Объёлм в полном вооружении осторожно приближался к дракону, столь же спокойно, в лежачем положении наблюдающему за противником. Целый час подготовки к бою не прошёл для героя даром. Оруженосец — большой знаток рыцарских романов — рассказал своему сюзерену о всех известных случаях битв людей с огнедышащими монстрами, видах драконов, выявленных слабых местах и прочих качествах. Единственное, чего паж не знал вовсе, так это какие куски драконятины наиболее вкусны, полезны и питательны.
— Придётся определять самому! — решил про себя храбрый воин. — Хвост и ляжки наверняка должны быть вполне съедобны — вон какие массивные. А окорок, думается, если предварительно как следует замариновать и потом потушить, станет украшением свадебного стола. Крылышки — на барбекю, передние лапы, шею и голову — на холодец, седло — на шашлык, язык — закоптить и с хреном под водочку!
Жов плотоядно облизнулся и поудобнее перехватил рукой эфес своего остро отточенного тяжёлого меча…
«Ишь, слюнки пустил! — прокомментировал Краставац события на ристалище. — У меня от такого „кулинарного“ подхода к битве аж мурашки по коже побежали. Вот проглот. Такой даже мою каменную шкуру приготовить и сжевать сумеет».
Рыцарь шёл прямо на противника, рассчитывая на свою ловкость (которой, как мы уже убедились, ему было не занимать), на опыт, могучую силу, волю к победе и удачу. План его опирался на скрытое от глаз оружие и имел неплохие шансы на успех. (Вот сейчас поднявшийся на лапы дракон плюнет огнём и взлетит. Когда Жов увернётся — надо будет ждать атаки. Драконы всегда первыми атакуют. Чудище налетит и попытается схватить его своими передними или задними лапами, потом — поднять в небо (как орёл черепаху) и сбросить вниз, чтобы далее поджарить огнем и вскрыть недвижные доспехи наподобие консервной банки, получив на обед излюбленное «рагу из рыцаря». Но не таков Жов-Жеватский, чтобы самому стать пищей для какого-то дракона! Когда дракон кинется сверху, рыцарь вновь увернётся и моментально выстрелит из-под защищающих руки стальных пластин сжатыми в пружины гибкими и прочными стальными струнами с крючками-грузилами на концах. Он захлестнёт ими шею или крыло промахнувшегося чудовища, не давая тому взлететь. Дракон от неожиданности потеряет равновесие и ориентировку в пространстве, упадёт с размаху на землю и некоторое время будет биться, став почти беззащитным — его размеры и вес будут играть против владельца. А там уж дело техники — воткнуть длинный меч в одно из уязвимых мест — в низ живота, в основание шеи или под крылья).
Всё так и получилось: шар жидкого огня, пущенный шагов с тридцати, ловкий воин пропустил над собой, мгновенно упав лицом вниз. С утробным рёвом, поднявшись саженей на сто, рептилия отлетела далеко в сторону, потом развернулась и перешла в бреющий полёт, нацеливаясь на одетого в железо человека. Все четыре лапы вытянулись вперёд, растопырились пальцы-когти, в сведённых под углом к корпусу крыльях завыл и засвистел ветер. В последний момент Жов метнул в дракона свой щит и с неожиданной для зрителей лёгкостью стремительно совершил двойной кувырок в сторону. С новой позиции, приподнявшись на колено, он резко выкинул вперёд обе латные перчатки. Тонкие стальные нити, ставшие продолжением рук, опутали левое крыло промахнувшегося налётчика, уже пролетающего мимо. С грохотом и треском накренившееся чудовище боком врезалось в землю, подняв тучу пыли, которая мгновенно заволокла поле боя…
Зрители по обе стороны ристалища вскрикнули одновременно. Среди небольшой группы оруженосцев и слуг, окруживших внимательно наблюдавшего за схваткой Горамышца, падение дракона вызвало дикий вопль восторга и торжества.
А вот на башне обитатели Заколдованного Замка все как один вскочили и застонали от ужаса. Даже Отрубленная Драконья Голова на картине взвыла словно от боли:
— Как не стыдно так небрежно использовать мою вторую половину! Это просто возмутительно!
Принцесса, прижав ладони к щекам, со стоном метнулась к перилам балкона. За ней последовали горничная, фея и даже Краставац (лишь погрузивший голову в Волшебный Шар волшебник остался сидеть забытой всеми неподвижной статуей). Впрочем, трэльф ненадолго растерялся: несколько пассов лапками, неразборчивое заклинание — и налетевший сильный порыв ветра вмиг унёс пыль и вновь открыл для людских взоров эпицентр схватки.
А там шла отчаянная борьба. Словно подбитая из рогатки гигантская ворона, дракон кругами скакал по полю на задних лапах, тщетно пытаясь стряхнуть со спутанного волочащегося крыла клещом впившегося в него рыцаря Жова. Тот же, не будь дурак, держал свой меч наготове, на случай если противник попытается схватить его своей пастью и подставит под удар длинную шею. Объёлм хорошо запомнил наставления пажа о том, что от удара рыцарского меча, нанесённого у основания черепа, драконья голова должна оторваться, как спелое яблоко от иссохшего черенка.
— Милый Ординарус! Не отдавайте меня этому обжоре, умоляю вас! — отчаянный крик принцессы-наследницы услышали все участники событий.
Разве что искажённый под действием наведённого трэльфом первоклассного морока, до ушей «рыцарей-освободителей» он долетел совсем с иным содержанием. «Славные герои! Скорее освободите меня от этого дракона!» — якобы призывала их прикованная к стене красавица.
То ли возглас Фаэтины придал обоим сражающимся новые силы, то ли они поняли, что схватке пора уже заканчиваться чьей-нибудь окончательной победой, но и рыцарь, и дракон изменили тактику. Первый принялся поспешно карабкаться выше, торопясь достигнуть хребта чудовища, а второй перестал скакать и, тяжело дыша (даже издали было прекрасно видно, как часто вздымаются и опускаются бока древней рептилии), застыл на месте. Жов поспешил воспользоваться благоприятным моментом. Рывок — и он уже оседлал спинной плавник дракона с явным намерением добраться, цепляясь за его многочисленные выступы, до вожделенной шеи. Но хитрый противник, как выяснилось, только того и ждал. Внезапно он завалился на бок, перевернулся и начал кататься и тереться спиной о землю, в точности как это делает какая-нибудь кошка или собака. Через пару минут дракон снова вскочил, встряхнулся и, присев на задние лапы, принялся спокойно рассматривать, как пытается выковырять себя из земли втёртый в неё Жов-Жеватский, лишившийся теперь и меча, и кинжала.
Когда же рыцарь с трудом сумел подняться на карачки и, мотая головой, принялся вытряхивать из шлема забившуюся туда землю, чудище вытянуло во всю длину свой тяжёлый хвост, согнуло его кончик наподобие клюшки, пару раз взмахнуло, примериваясь (так в далёком будущем станут готовиться к удару знатные игроки в гольф), и сильным точным щелчком по прикрытой стальной юбкой филейной части послало рыцаря точнёхонько в сторону опушки леса, где толпились его оруженосцы.
