Пауль Маар - Субастик в опасности
Ее голос гулко прозвучал в этом маленьком помещении, отделанном кафелем. Ей даже показалось, что она услышала легкое эхо.
Следующая дверь вела в гостиную. Там стояло красное кресло, по виду совсем новое, странный барный стул на высокой подставке в виде слоновьей ноги, на стуле — зеленый телефон, рядом — письменный стол, на котором Тина заметила вазочку с печеньем. Тина машинально взяла оттуда штучку и сунула в рот. Печенье оказалось твердым и невкусным. Тина хотела было положить его обратно, но вовремя сообразила, что господин Дауме наверняка заметит огрызок и тогда поймет, что в квартире кто-то побывал в его отсутствие. Она приоткрыла окно и выбросила печенье в сад за домом. В этот момент раздалось три звонка. Условленный сигнал! Тина бросилась вон из квартиры, захлопнула за собой дверь и вихрем слетела по лестнице вниз. Там ее поджидал Роланд. Вид у него был довольно спокойный.
— Что случилось? — спросила Тина, запыхавшись от бега. — Дауме идет? Чего мы тогда стоим?
— Извини, что я тебе помешал, — ответил Роланд. — Просто я хотел тебя предупредить. Тут крутится придурочный мойщик окон. Он уже в четвертый раз надраивает окно в туалете нижнего этажа. Сейчас он как раз перешел за дом. Ты там осторожнее, а то он еще полезет мыть на второй этаж и заметит тебя.
— Ну ладно, — сказала Тина. — Тогда я пошла обратно. Ты меня больше так не пугай!
И тут господин Понеделькус обнаружил на втором этаже открытое окно! Причем со двора! И как он его проглядел? Господин Понеделькус воровато оглянулся. Сад примыкал к соседским садам, которые были такими же пустыми и по-зимнему голыми, как и у господина Дауме. Ни души. Господин Понеделькус собрался с духом, решительно приставил лестницу, быстро вскарабкался наверх, влез в окно и очутился в гостиной господина Дауме.
Осторожно ступая по ковру, он обошел комнату. Возле красного кресла лежала стопка журналов «Мотоспорт». Вазочка с печеньем на столе. Господин Понеделькус не удержался и взял себе штучку. «Каменные, не раскусить», — пробормотал он и отправил надкушенное печенье в мусорную корзину.
Никаких признаков Субастика.
Господин Понеделькус решил обследовать следующую комнату.
Тина тем временем добралась до кухни. Обычная кухня, обычная обстановка, подумала она, оглядевшись. Посудный шкаф, хозяйственный шкаф, холодильник… А что это там на полочке? Это же…
И тут она услышала какой-то шорох в хозяйственном шкафу. Мышь? Тина любила собак, но побаивалась всех животных, которые были меньше карликовых пинчеров. Открыть, посмотреть? А вдруг оттуда выскочит мышь? Или, того хуже, крыса? Тина осторожно приблизилась к шкафу. Ей показалось, будто кто-то там внутри поет. Тоненьким-тоненьким голоском. И очень тихо.
— Субастик? — осторожно спросила она.
В этот момент дверь в кухню медленно отворилась и в щель просунулась лохматая голова какого-то дядечки.
Тина закричала от страха. Незнакомец тоже вскрикнул и быстро захлопнул дверь. Тина слышала, как он протопал по коридору и явно завернул в гостиную. «Наверняка побежал звонить в полицию», — подумала Тина.
Тина выскочила из кухни, рванула на себя входную дверь, забыв о всякой осторожности, скатилась с лестницы, и, выскочив на улицу, бросилась со всех ног прочь, крикнув на ходу Роланду:
— Уходим! Полиция!
Роланд припустил за ней.
Запыхавшись, они притормозили на углу, где их поджидал Мартин.
— Что случилось? — спросил Мартин взволнованно. — Вы нашли Субастика? Чего вы так несетесь?
— Нас накрыли! — сообщила Тина, отдуваясь. — Удрала в последнюю секунду. Там у Дауме кто-то живет. Может, брат. Или дядя. Не понимаю только, почему он не отреагировал, когда я звонила в дверь. Представляете, стою я в кухне, вдруг дверь открывается и входит какой-то дядька!
— А он что-нибудь сказал? Он не пытался тебя схватить или что-нибудь еще? — спросил Мартин.
— Нет, он сразу помчался в гостиную, — сказал Тина. — Наверняка он позвонил в полицию и сообщил, что у него в квартире взломщица.
— Тогда сматываемся, пока сюда машины с мигалками не понаехали и нас не сцапали! — предложил Роланд.
Ему не пришлось повторять свое предложение дважды. Сообщники рванули с места и задали стрекача. Они мчались по Рихард-Вагнервег и перешли на шаг, только добравшись до пешеходной зоны на Гёльдерлинплатц.
Господин Понеделькус так резво вылез из окна, что чуть не шмякнулся на землю. Нога соскользнула с верхней ступеньки, и лестница едва не кувырнулась. В последнюю секунду он успел ухватиться за карниз и нащупать пятками нужную ступеньку.
Чуть погодя он уже предстал перед господином Пепперминтом.
— Ты чего так несешься? И где твое ведро? — удивился господин Пепперминт.
— Неужто я впопыхах его забыл? Точно, забыл, — сообщил господин Понеделькус, отдуваясь.
Он снял лестницу с плеча и оглянулся.
— Давай ты спереди, я сзади, и быстро уходим! — скомандовал он, подхватывая лестницу с одного конца.
Господин Пепперминт послушно взялся за другой конец лестницы, и друзья посеменили по Генералштрассе в сторону Хоймаркт.
Дойдя до площади, они прислонили лестницу к фонарю, и господин Пепперминт потребовал у господина Понеделькуса отчета.
— Что стряслось-то? Ты видел Субастика? От кого мы убегали?
— Все пропало. Пропало все, — сообщил господин Понеделькус. — Весь план насмарку! Представляешь, у этого Дауме, оказывается, есть дочь!
— Да что ты говоришь? — ахнул господин Пепперминт.
— Невероятно, но факт! У него есть дочь! — повторил господин Понеделькус. — Сначала все шло как по маслу. Я забрался в квартиру. В гостиной никого, чисто-пусто. Захожу в кухню, а там эта девчонка! Ка-а-а-а-к заорет! На сто километров слышно! Наверняка она уже и полицию вызвала. Завтра во всех газетах мой фоторобот будет.
— Фотороботы составляют только в случае особо тяжких преступлений! — попытался утешить друга господин Пепперминт. — А тут — неудавшаяся попытка ограбления! Уверяю тебя, никто с фотороботами возиться не станет! Пойдем-ка мы лучше с тобой в «Золотой якорь», выпьем чего-нибудь горячего, — предложил господин Пепперминт. — Хорошая кружка глинтвейна тебе сейчас не повредит! Честно заслужил!
— Точно, заслужил, — согласился господин Понеделькус. — Только я предпочел бы выпить глинтвейна в «Черном медведе». Более вдохновляющее название.
— А с лестницей что будем делать? — спросил господин Пепперминт.
— Оставим пока тут, — сказал господин Понеделькус. — На обратном пути заберем.
— Зря старались, — печальным голосом проговорил Мартин. — Если Дауме живет вместе с дядей или братом, то весь наш план насмарку!
— От нашего плана, конечно, придется отказаться, — сказала Тина, — но старались мы не зря!
Тина сунула руку в карман своей клетчатой куртки.
— Смотрите, что я добыла! — сказала она с широкой улыбкой.
— Так это же… — не верил своим глазам Мартин. — Это же мой пузырек с возвратными каплями! — закричал он вне себя от радости. — Откуда он у тебя?
— Стоял в кухне, на полочке, — объяснила Тина. — На самом видном месте. Я его сразу узнала, по этикетке. Там ведь написано «В. к. д. С», и я догадалась, что это возвратные капли для Субастика.
— Тогда мы можем вызвать к себе Субастика, — сказал Роланд. — Проще простого. Давай, Мартин! Ведь Субастик слушается только Пепперминтов!
— Держи! — сказала Тина и протянула Мартину бутылочку с каплями.
— Ну, не на улице же пить, — возразил Мартин. — Сейчас как раз обеденное время. Я пойду домой и сделаю вид, будто вернулся из школы. Родителям не обязательно знать, что я сегодня прогулял. А то папа примется горевать, что он меня плохо воспитал и так далее. Так что встретимся позже, у Роланда.
— Вайденуфер, шестьдесят четыре, четвертый этаж, справа от лифта, — сказал Роланд, обращаясь к Тине.
— А фамилия какая на дверях? Хагенштефен? — уточнила она с таким простодушным видом, что опять было невозможно догадаться, шутит она или всерьез.
Глава десятая
Общее горе
И вот настал торжественный момент. Настроение было как в Рождество, когда ты стоишь еще за дверью, а родители раскладывают последние подарки под елкой, и ты не можешь дождаться, когда же тебя наконец позовут.
Мартин сидел на диване, между Тиной и Роландом. В одной руке он держал пузырек, в другой стакан с апельсиновым соком. Капли падали одна за другой, а друзья считали хором:
— Раз… Два… Три… Четыре… Пять… Шесть…
— Ну, всё, — сказал Мартин. — Наверное, хватит.
— Давай еще одну, — предложил Роланд. — Семь — хорошее число. Помнишь игру «Семь самураев». А еще есть «Семь пещер ужаса».
