Эно Рауд - Муфта, Полботинка и Моховая Борода. Книга 4
Муфта и Моховая Борода были потрясены.
– Нет такого проступка, за который можно наказывать одиночеством, – сказал Муфта. – Это берусь утверждать смело, я знаю, что такое одиночество.
– Ты спас нам жизнь, Полботинка, – добавил Моховая Борода, и по его голосу было слышно, что он растроган. – И не для того же, чтобы теперь нас так бессердечно покинуть?
Лицо Полботинка дрогнуло. Он сдерживал слезы.
– К сожалению, я не подхожу вам, – еле слышно пробормотал он. – Моя вина слишком тяжела, но всё-таки вы не поминайте меня лихом…
– Полботинка, – закричал Муфта, – не говори глупостей! Это я во всём виноват!
– Ты? – поднял голову Полботинка.
– Конечно, я! – продолжал Муфта. – Это же совершенно естественно, что ты счёл меня за волчьего приёмыша. Ты только посмотри, какой я мохнатый. Мохнатый и некрасивый.
– Ну-ну, – пробормотал Моховая Борода. – А мы-то с Полботинком разве писаные красавцы?
Дело принимало совсем нелепый оборот – теперь они оба взахлёб обвиняли каждый себя.
Полботинка робко подошёл к машине.
– Дорогой Муфта, – сказал он, – по мне, так ты мог бы быть чьим угодно приёмышем. Ты благородный и великодушный накситралль, и тем тяжелее мне смотреть тебе в глаза.
– Входи, – сказал Муфта прерывающимся голосом. – Я очень тебя прошу.
И тут наконец Полботинка залез в машину.
Муфта включил мотор и выехал на лесную тропинку. Накситралли молчали.
Каждый думал о своём. Фургон медленно покатился по тропинке, постепенно увеличивая скорость. Мотор, похоже, был в полном порядке.
– Если всё пойдёт благополучно, возможно, к вечеру мы будем у моря, – предположил Муфта.
– Только по дороге надо было бы заскочить в магазин, – сказал Моховая Борода. – Воротник, несомненно, очень голоден, ведь он, бедняжка, не получил ни ягод, ни орехов.
– Верно, – добавил Полботинка. – И в том же магазине можно будет запастись и лимонадом.
Так они беседовали, но каждый из них чувствовал, что скованность их отношений всё ещё не прошла. Слова звучали как-то фальшиво и вымученно. Неужели это навсегда?
Прошло часа два или немного больше, и вдруг Муфта насторожился.
– Люди на дороге, – сказал он и сбавил скорость. Моховая Борода и Полботинка тоже уставились в переднее окно машины. Два человека. Два человека, сильно нагруженных туристским снаряжением.
– Послушайте! – воскликнул Полботинка. – Это же краеведы!
В самом деле – бородатый и лысый! Уложили своё имущество и, как видно, собрались уходить из леса.
Муфта нажал на тормоз, чтобы обсудить обстановку. Но краеведы уже заметили машину и стали махать руками.
– Просят подвезти, – предположил Моховая Борода.
Муфта нахмурился. У него не было особого желания встречаться с краеведами, но ничего не поделаешь, надо было ехать дальше. Он дал газу. Так, значит…
Фургон приблизился к краеведам. Остановиться? Нет. Муфта лишь указал пальцем назад, давая понять, что в машине нет места. При этом он посмотрел сквозь ветровое стекло прямо в глаза краеведам. Ну, конечно, узнали! С каким видом они уставились на Муфту! Разумеется, они и представить себе не могли, что увидят за рулём автомобиля так называемого волчьего приёмыша! Изумление придавало лицам краеведов до того смешное и глупое выражение, что Муфта расхохотался.
– Ну, теперь-то, пожалуй, они больше не считают тебя волчьим приёмышем! – сказал Моховая Борода.
Он тоже не выдержал и засмеялся. Это был заразительный смех. Вскоре смеялся и Полботинка. И вдруг все они почувствовали, что царившая между ними натянутость без следа исчезла.
Краеведы остались позади. Путешествие продолжалось.
Лес начал постепенно редеть. Наконец-то! Где именно кончался лес и где начиналось ровное поле, точно определить было трудно. Во всяком случае, они в конце концов выехали из леса. Вдали виднелось шоссе.
Муфта остановил машину, чтобы они, прежде чем показаться людям, привели себя в порядок. Но едва умолкло гудение мотора, как Моховая Борода сказал:
– Прислушайтесь!
Они внимательно прислушались. Муфта, чтобы лучше слышать, даже приоткрыл автомобильную дверцу.
Странный, отдалённый рокот…
И Полботинка произнёс дрожащим от волнения голосом:
– Море шумит…
Никто не сказал больше ни слова. Затаив дыхание они все трое взволнованно прислушивались к таинственному голосу моря.
