StEll Ir - Сказки детского Леса
Я не ушёл, моя маленькая, не бойся никогда. Я всегда здесь на тихом маленьком острове возле лучиков твоих солнечных глаз. Только великий океан сегодня ночью волновался не в меру. Что-то случилось, когда пробежала та лёгкая тень по твоим детски-наивным глазам. Сегодня я буду там, чтобы узнать и понять, что происходит где-то не с нами, тревожащее нас. Мы поможем им, и океан не будет так волноваться и те облака, что пришли сегодня утром, лягут дождиком слёз на наш маленький остров. Я слышу уже, как открывается тяжёлая чёрная дверь перед царём Сигизмундом, я чувствую уже боль неуспокаиваемого сердца короля. Но всё хорошо и неиссякаемо солнце твоих улыбающихся миру глаз.
***Король был счастлив, потому что у него была Маленькая Элиза. А Маленькая Элиза была счастлива просто так, и все любили её. Няни рассказывали ей добрые сказки, а королевский повар всегда сам придумывал что-то новое, вкусное и интересное, когда готовил для принцессы. Придворные забывали о своей маленькой жизни, когда бывали в гостях у принцессы. И счастлив тем был король. И только совсем лёгкая маленькая и нежная печаль жила в глазах Маленькой Элизы. Король рассказывал Маленькой Элизе о маме и как-то она понимала всё, даже если неумело говорил король. Она утешала сердце, «папа, я ведь чувствую - мама с нами всегда», тогда становилось легче и хорошо королю, только лёгкая маленькая и нежная печаль жила в глазах Маленькой Элизы. Но всё было ещё хорошо. Всё хорошо…
В тот день принцесса слушала слова кого-то из придворных, бывшего в гостях у неё, и вышивала стежками трав шёлковый платок. Совсем незаметно острый кончик стальной иглы вошёл в легко поддавшуюся нежную плоть маленького пальчика. «Папа, это была кровь?» - спросила потом Маленькая Элиза у короля. Она лежала очень бледная, обессиленная на своей широкой кровати. И тогда все уже знали, что принцесса умирает. «Да, это была кровь, доченька», - ответил ей бывший когда-то счастливым король. И, сокрушённый в своём бессмертии, король опустился у ног умирающей принцессы и заплакал слезами ребёнка от боли.
***Но ведь и мы тоже были тут не за так. Придворные ждали, они дорогу уступили мне, чужестранцу. Я вошёл просто и сказал тихо, но понятно:
- Принцесса не умрёт. Ей рано. За ней пришёл сон. Любящий уйдёт в сон с нею. Король, ты не сможешь уйти один. Тебе жить…
И я ушел, не выходя из дверей.
***Были отпущены все желавшие, но никто не ушёл из дворца. Все уснули. Королевский дворец превратился в сон. Стены не выдерживали и рушились во сне. Королевство, убаюкивая, обернулось в дремучий лес. Вместо уходящих стен королевского дворца вплёл в бурю остатки великих деревьев в остатки великих стен. И один только сторож у крепкого сна. Незыблем покой мирно спящих, неприкосновенны их сомкнутые глаза и уснувшие души, пока бродит по развалинам королевского дворца дикий страшный и свирепый зверь, отчаявшийся в боли свирепый король.
***Тяжёлая большая, чёрная дверь медленно отворилась и затворилась впустив. Чего угодно можно было ждать, только пришло нежданное. За дверью не было руин, не было свинцово-серого неба, не было больше раздиравших ветвей бурелома. А было просто светло и как-то по-утреннему хорошо в солнечных окнах большого красивого дворца. Сигизмунд стоял, остановившись на первом шаге. Здесь было хорошо как-то, прежними оставались теперь только холод и жажда, но тогда он уже научился немного забывать о них. А потом была встреча с жителями сказочного дворца, они были тихими и очень спокойными в своей жизни, все без исключения, от высших особ до последнего лакея. Они все были задумчивы и никогда не торопливы. Они не спрашивали, они отвечали и казалось, что они отвечают внимательным взглядом своих глаз. И солнечный свет был розовым и нежным, когда повстречал Сигизмунд внимательный, но трогательно весёлый взгляд принцессы. И мудрый царь почувствовал, как холодно, как покрыто льдом всё вокруг, как непередаваемо хочется пить, как горло обращается в пустыню, не выпуская даже слова уже, но как всё это ничтожно рядом с её трогательно весёлым взглядом. Надежные, прочные, на все случаи оковы падали с сердца, оставляя обнажённым самое чистое и беззащитное. Улыбнулось сердце Сигизмунда и Сигизмунд улыбнулся принцессе. «Кто вы?..», выговорилось сердцем, минуя так и не разомкнувшиеся губы. И трогательной весёлой улыбкой в ответ «Меня зовут Элиза». Не стало ничего вокруг, остался только солнечный розовый свет и она маленькая и весёлая в нём. Сигизмунд уже оправился немного от холода и жажды и теперь уже мог говорить обычно, как говорят все люди, но принцесса так и говорила, умея не произносить вслух многих и немногих слов.
- Я Сигизмунд, меня зовут царём, я шёл поэтому встретить дикого зверя, но я попал к вам, я каким-то чудом встретил вас.
«Дикого зверя?» вопрос слегка приподнятых лёгких бровей. «Дикого зверя - страшного и свирепого?».
- Да, он был за той чёрной тяжёлой дверью в дремучем лесу.
«Вы пришли в сон. Тот, кого у вас зовут диким зверем - мой отец. Только папа совсем не страшный и не свирепый. Он обыкновенный несчастный король. Он один остался жить, когда все мы ушли в сон. Он всё время ждёт и ищет мою маму, которая была его прекрасной смертью. К нему приходят иногда гости и вы, наверное, один из них. Гости всегда помогают ему, чем могут, так он говорит, тогда на время он тоже как будто уходит в сон. Только не в наш и он говорит, что в том сне он не может сколько-нибудь уменьшить боль о маме».
На маленький миг только глаза из весёлого в грусть, но на душу как плитой могильной. И к беззащитному холод, но улыбнулся тогда царь Сигизмунд.
- Тогда я, наверное, попал туда куда шёл. Я чувствую уже, что всё ближе и ближе приближаюсь к себе. И теперь я уже точно знаю, что мне нельзя убить дикого зверя.
И снова живой по-детски весёлый взгляд. «А вообще-то у нас здесь хорошо. Вам понравится, вот увидите. У нас тут почти не бывает ночи и придворные, они, знаете, такие все замечательные, они все сами согласились и ушли в мой сон вместе со мной. Только они не спрашивают ничего, наверное, потому что всё знают, но они могут рассказывать очень много интересного». И вдруг откуда-то из глубокого далека, из затаённого вопросом в испуганных глазах ребёнка: «А вы не уйдёте от нас через год?».
- Нет! - спокойно и твёрдо ответил тогда не по годам мудрый царь Сигизмунд. И успокаивающийся, словно прижимающийся щекой взгляд прекрасной принцессы.
- Я не уйду никогда, - сказал царь Сигизмунд. - Только почему вы сказали «через год»?
«Ровно через год от нас уходили все наши редкие гости. Я ещё ни разу не слышала такого сильного слова «нет».
Они сидели уже за большим, утопающим в блюдах столом и встрепенувшийся вопрос в распахнутых больших глазах «Мы заболтались с вами, вы верно голодны с дороги? Вы кушайте, пожалуйста, пока, а я позову моего старого учителя, он вообще кажется знает больше всех. Он всё объяснит вам».
Старый учитель был мудр и как все здесь очень спокоен. В чёрной мантии пришёл он, сел в глубокое чёрное кресло и долгим взглядом смотрел в одну далёкую, понятную только ему точку. Он очень похож был на старого верного друга Добрыню и Сигизмунд чувствовал, как глубокий покой исходит в душу от этого задумчивого взгляда. Спокойно и очень размеренно говорил старый учитель обо всем, что было уже и не вернётся никогда в это сказочное королевство.
«…Всё очень просто, - заканчивал старый учитель, - вам предстоит прожить с нами ровно год, потому что год в королевстве нашего сна равен дню вашего царства. Будет последний день ваш в нашем сне и последний вопрос последнего дня. Вслед за вашим ответом последует ваш уход, и вы навсегда забудете о нас. За плечами останется чёрная тяжёлая дверь и цель вашего прихода - загнанный и убитый зверь».
- А вы? - не сходящая тяжесть с души. - Что будет с вами?
«Всё будет также», ответом неподвижных далёкое видящих глаз. «Мы будем спать. Король получит возможность временного беспокойного сна, а мы будем жить во сне его и нашей общей тоской».
Устало поднялся старый учитель и покинул, оставив наедине их завороженные сердца. Тогда только один встревоженный вопрос затрепетавших в ужасе глаз «Ведь ты не уйдёшь? Правда? Да?» И в ответ твёрдое, ничем уже непоколебимое «Да!».
***Год в королевстве сна, день в царстве людей, время уходит, как песок, с одинаковой скоростью. Только с каждым днём в королевстве сна сильней мучит холод им жажда. И всё есть, всё хорошо, но заслоняют собой всё холод и жажда. В последние дни уходящего года сна Сигизмунд ощущал уже только одни бесчисленные раздирающие иглы холода и плотную завесу неутолимой жажды. Но у него была она, маленькая любимая принцесса Элиза и холод и жажда были всё также ничтожны, как в первый день года сна, подарившего ему Маленькую Элизу.
И настал последний день года сна, когда все придворные собрались в огромном тронном зале, и пришёл старый несчастный король, и пришло время последнего вопроса.
