Арника Эстерль - Самые прекрасные сказки тысячи и одной ночи (+16)
– Шахерезада сама решила стать твоей невестой, о повелитель, – ответствовал удручённый отец. – И я был не в силах отговорить её.
А Шахерезада опустилась на колени перед Шахрияром и поклялась быть ему верной женой, сколько бы ни продлились дни её жизни. Тогда он взял её за руку и повёл на свадебный пир.
Как только вечер пригасил дневной свет, Шахрияр с молодой женой уединился в своих покоях. Он откинул вуаль с её лица и подивился необыкновенной красоте девушки. А когда услышал её занятный разговор, был очарован и тонким умом. Тут Шахерезада и попросила призвать её младшую сестру, с которой она не успела проститься. Шахрияр немедленно послал за девушкой слугу.
Дуньязада явилась и села, как было условлено. Обняв со слезами Шахерезаду, она молвила:
– Возлюбленная моя сестра, прошу тебя, расскажи одну из твоих чудесных историй, которые так радовали нас и скрашивали последний час перед сном.
– Если изъявит своё желание и позволит мой муж и повелитель, – скромно потупилась Шахерезада.
Шахрияр с готовностью кивнул, ибо уже был покорён и голосом, и прекрасным ликом своей жены.
Шахерезада поцеловала руки и край туфель Шахрияра, возлежавшего на шёлковых покрывалах, устроила его голову на своих коленях и начала рассказывать. Сказки изливались из ее уст, как свежайший источник, питающий устье великой реки. Одна сказка сменялась другой. И были они так увлекательны, что Шахрияр не замечал, как текли минуты и часы, отсчитывающие движение звёзд и Луны. Но едва кончилась ночь и в окно заструился свет утра, Шахерезада прекратила рассказ.
– Рассказывай дальше, – нетерпеливо потребовал Шахрияр. – Я хочу знать конец сказки.
– Повинуюсь, мой господин. Но ты должен даровать мне ещё один день, чтобы я могла досказать сказку вечером.
– Конечно дарую! – поспешил согласиться Шахрияр.
Так Шахерезада продлила свою жизнь на один день. Но и на следующую ночь она не замолкала, рассказывая всё новые и новые волшебные сказки, истории и небылицы. Тем она спасла и следующий день, и следующий за ним, и другие последующие дни, ибо Шахрияр, жаждавший продолжения, не мог прекратить ее жизнь на середине сказки.
Некоторые из этих необыкновенных историй собраны в нашей книге, а позже мы увидим, как закончилась и собственная история Шахерезады.
Али-Баба и сорок разбойников
Случилось это очень давно. Некоторые о том слышали ушами, а другие, сказывали, видели глазами. В одном персидском городе жили два брата – старший Касим и младший Али-Баба. Отец оставил им крохотное наследство, и они его быстро растратили. Но Касим женился на богатой девушке по имени Фатима и получил за ней в приданое большой дом и магазин. Он стал торговать дорогими тканями, шёлковыми шальварами и парчовыми халатами и быстро разбогател.
Али-Баба женился на дочери бедняка, звали ее Зейнаб. Ютились они в жалкой хижине, ели что придётся, но были счастливы. Али-Баба каждое утро запрягал старого мула и отправлялся в лес за хворостом, а потом продавал его на базаре, чем и зарабатывал на пропитание. Простая эта работа была опасной, ибо в лесу прятались разбойники. Но Али-Баба знал там каждую тайную тропинку, каждую полянку и камень.
Как-то раз Али-Баба забрёл в самую тушу леса. Он нагрузил на мула большую вязанку и уже повернул к дому, когда услыхал стук лошадиных копыт и увидел мелькающих между деревьями всадников. «Разбойники!» – испугался Али-Баба. Убегать было уже поздно. Он затолкал мула в кусты, а сам взобрался на дерево и замер среди густой листвы.
А всадники подъехали совсем близко, спешились у огромного чёрного валуна и скинули на землю тяжёлые седельные сумки. Все всадники, как на подбор, были молодыми, крепкими и свирепыми на вид. Али-Баба насчитал ровно сорок человек. «Точно, разбойники, – подумал он. – Ограбили караван!»
Один из разбойников, самый усатый и важный, похожий на главаря, воскликнул:
– Сезам, откройся!
И вдруг камень откатился, за ним оказалась скала, которая медленно разверзлась, открыв вход в пещеру. Разбойники один за другим втянулись во мрак пещеры, и скала за ними сомкнулась.
Долго ждал Али-Баба, и уже собирался соскользнуть с дерева и убраться восвояси, как камень снова откатился, а скала разломилась пополам. Разбойники вышли наружу и вскочили на лошадей. Вожак крикнул:
– Сезам, закройся! – И камень лёг на примятый мох, будто никогда и не двигался с места.
Разбойники пришпорили коней, присвистнули и скрылись.
Не сразу Али-Баба решился покинуть своё убежище. Но когда все стихло в лесу, он сполз на землю, подошёл к камню и стал с любопытством его разглядывать. Что же таится там, за скалой в пещере? Не попробовать ли произнести те волшебные слова, которые выкрикнул атаман разбойников?
– Сезам, откройся! – крикнул Али-Баба, и камень отвалился, скала раздвинулась, и открылся вход в пещеру.
Сжимаясь от страха, он протиснулся сквозь расщелину и проник в пещеру. Поток света, лившегося через отверстие в потолке, освещал всё вокруг. Оглядевшись, Али-Баба понял, что это настоящая сокровищница. Пещера была почти доверху завалена разбойничьей добычей. Грудой лежали золотые блюда, подносы, кубки, кувшины, по углам стояли кожаные мешки с золотыми и серебряными монетами, громоздились кипы шёлковых и парчовых тканей, горы дорогой одежды, на стенах висели луки и колчаны со стрелами, мечи в дорогих ножнах. И все это, конечно, было добычей лесных разбойников.
Али-Баба боялся, что воры вот-вот вернутся, но всё же ухватил пару мешков с золотыми монетами и поторопился к выходу. Однако скала крепко сомкнулась, не желая выпускать беднягу наружу. Он не растерялся и снова выкрикнул волшебные слова. Скала тотчас разомкнулась. Али-Баба нагрузил на мула, смирно дожидавшегося его, добытые сокровища, старательно запрятав их под хворостом.
– Сезам, закройся! – крикнул он, и камень лёг на место.
Али-Баба гнал и гнал мула, а сам, подобрав полы халата, бежал следом. Приехав, он наглухо закрыл ворота, схватил мешки с золотом, внёс их в дом и грохнул на стол перед женой.
– Что это? – воскликнула потрясённая Зейнаб, увидев рассыпавшиеся по столу монеты. – Ты кого-то ограбил?
Али-Баба рассмеялся:
– Не тревожься, жена, я не разбойник. Мне выпала небывалая удача.
И он поведал ей о своём приключении. Долгим был его рассказ, а жена тем временем пересыпала в руках золотые монеты, и глаза её сияли от радости. А кто не возрадуется при виде чудесно свалившегося на него несметного богатства? Зейнаб начала было считать монеты, но Али-Баба остановил её.
– Оставь это, жена. Надо поскорей вырыть яму и спрятать наше золото от чужих глаз.
– Если ты не даёшь мне сосчитать, то разреши хотя бы взвесить золото, чтобы знать ценность нашего сокровища, – попросила Зейнаб.
В доме у них весов не было, и Зейнаб поспешила к дому Касима.
– Не одолжишь ли ты мне ненадолго весы? – спросила она у его жены Фатимы.
Та подивилась, что эти бедняки могут взвешивать на весах, когда и рис они меряют горстями? И, задумав хитрость, пропела:
– С радостью, сестра!
Сбегала на кухню, быстро достала весы и смазала их чашу воском. «Теперь хоть зёрнышко, а прилипнет, – хихикнула она про себя. – Вот я и узнаю, что они взвешивали».
Возвратилась Зейнаб домой и стала взвешивать золотые монеты. Потом они с мужем зарыли мешки во дворе, и уже в сумерки она отнесла весы назад в дом Касима.
Хитрая Фатима быстро оглядела весы и увидела золотую монетку, влипшую в воск.
– Они взвешивали не рис, а золото? – изумилась она. – Так вот какие они, наши бедняки! Кого-то ограбили, не иначе.
Женщина просто позеленела от зависти, и мысль о тайном богатстве Али-Бабы терзала её до самого возвращения мужа.
Едва Касим вошёл в дом, Фатима кинулась к нему со словами:
– Увы нам, муж мой! Твой брат Али-Баба только прикидывается бедняком, на самом деле он богаче нас! Они взвешивают золото, как крупу!
– Не говори глупостей, женщина! – рассердился Касим.
– Ах, ты мне не веришь! – обиделась Фатима и выложила мужу свою затею с воском, а потом достала из фартука золотую монетку и протянула её Касиму.
Тот повертел монетку в руке, попробовал на зуб и убедился, что она настоящая.
Всю ночь Касим ворочался с боку на бок, размышляя о небывалом богатстве брата. Злость и зависть мешались в его сердце. Наутро он не выдержал и отправился к Али-Бабе.
