Народные сказки - Бразильские сказки и легенды

Однажды, сторожа, как обычно, свое поле, он вдруг увидел девушку, прекрасную, как сама любовь. Она шла между стеблей, наклонялась и обрывала все бобы. Подкрался он к ней осторожно и схватил ее за руку.

— А, так это ты таскаешь мои бобы? Теперь ты пойдешь ко мне в дом и будешь моей женой.

Девушка кричала и вырывалась:

— Отпусти меня, я больше не буду рвать твои бобы! Никогда не буду!

Но крестьянин никак не отпускал ее. Наконец девушка смирилась.

— Ладно. Я выйду за тебя. Но смотри никогда не проклинай тех, кто живет под водой.

Крестьянин обещал и привел ее к себе в дом и женился на ней. После свадьбы его состояние начало расти как по волшебству. Он построил себе хороший дом, купил рабов; у него появилось много скота, много угодий, много денег.

Шло время, и его жена становилась все более задумчивой и рассеянной. Ну такой рассеянной, что и представить себе не можете. Словно нарочно. Она забывала дать поесть детям, и они ходили грязные и оборванные. Дома всегда было не прибрано, везде полно мусору. Рабы, без доброго хозяйского глаза, отлынивали от работы, да только и делали, что ссорились между собой. А сама хозяйка, босая, в рваном платье, с растрепанными волосами, целыми днями спала.

Бедняга крестьянин чувствовал себя спокойно, только когда уходил из дому по своим делам. Но стоило ему переступить порог дома, как на него обрушивались ругань и жалобы, и он чувствовал, что сходит с ума.

Плакали от голода дети:

— Отец, я хочу есть… Отец, я хочу есть…

А рабы жаловались друг на друга:

— Сеньор, заступись, такой-то меня обманул. Сеньор, заступись, такой-то меня ударил.

Сущий ад! Он был настолько пришиблен всем этим, что старался пореже бывать дома. Однажды, совершенно измученный такой жизнью, он тихонько сказал:

— Проклинаю тех, кто живет под водой…

А молодая женщина давно ждала этих заповедных слов и давно мечтала уйти отсюда, потому что она была Царицей Вод и ей безумно хотелось вернуться к себе, в реку. Она поспешно встала и выбежала за дверь с песней:

За всё, что мы тут видели,Калунга,За то, как нас обидели,Калунга,Кто служит мне по чести,Калунга,Со мной идите вместе,Калунга,В дом мой родной,Калунга,Глубоко под водой,Калунга…Забыл ты обещание,Калунга,Обрек на поругание,Калунга,Живущих под водой,Калунга,В реке моей родной,Калунга…

В ужасе закричал крестьянин:

— Не уходи, жена моя, не уходи!

Но разве ее удержишь! Она ушла, и тотчас за ней потянулись дети, рабы, быки, лошади, овцы, свиньи, утки, куры, индюки — все, все. А бедный хозяин, схватившись за голову, кричал:

— Не уходи, жена моя, не уходи!

А она даже не оглянулась и продолжала свой путь, напевая:

За всё, что мы тут видели,Калунга,За то, как нас обидели,Калунга…

Вслед за людьми и животными потянулась из дома мебель, посуда, одежда, сундуки и все, что было куплено на ее деньги. А крестьянин бежал сзади, одетый в свои прежние лохмотья, и кричал:

— Не уходи, жена моя, не уходи!

Но все было напрасно. Наконец за нею двинулись дом, телятники, курятники, сараи, хлева, пашни, деревья и все остальное. Придя на берег реки, молодая женщина со всем, что с нею было, скрылась под водой и исчезла.

А крестьянин стал жить бедно, как когда-то, обрабатывая свое бобовое поле. Но Царица Вод больше уже не трогала его бобы.

Мальчик и дудочка

Рассказывают, что однажды, очень давно, когда звери умели говорить, один мальчик пошел с матерью к ручью, взяв с собой дудочку, на которой он любил играть по вечерам, чтобы девочки танцевали. Когда мальчик вернулся домой, он увидел, что забыл дудочку у ручья. Он хотел пойти поискать ее, но мать не разрешила, так как уже стемнело и наступил час, когда звери выходят из чащи на открытые места. Но мальчик заупрямился и пошел.

Звери увидели, что он идет к ручью, и решили спрятаться в чаще, чтобы схватить мальчика, когда он пойдет назад, и съесть. И вот, когда мальчик пошел домой, звери его окружили и стали спрашивать, что он делает в такой поздний час. Мальчик ответил, что он ходил к ручью искать свою дудочку, на которой он любит играть по вечерам, чтобы девочки танцевали. Тогда звери велели мальчику сыграть для них, чтобы и они тоже могли потанцевать. Мальчик взял дудочку и заиграл:

 Филеле, филеле Бабаминоку, филеле!

И вот вышел танцевать ягуар. Танцевал, танцевал, совсем выбился из сил и ушел в лес. Потом пошел танцевать другой зверь, потом еще один, и скоро уже все звери кружились в танце. Танцевали они, танцевали, а потом один за другим уходили в чащу.

Бедный мальчик уже так устал, что просто не мог больше играть. Обезьяна вошла в круг и запела:

Поиграем, поиграем,Потанцуем, потанцуем,Китикау, китикау…

Наконец все ушли и остался один барашек. Он подошел к мальчику, взял дудочку, а мальчика прогнал. И начал играть. Мальчик давно уже был дома, а барашек все играл.

А зверям в чаще леса ужасно хотелось съесть мальчика, и они говорили между собой:

— Братец барашек танцует слишком долго. Сейчас мы братца барашка тоже съедим.

Когда барашек устал играть, он бросил дудочку и убежал. Услышав, что стало тихо, звери вышли из чащи, но уже не нашли никого — ни мальчика, ни барашка.

Птичка колибри

У одного человека была дочь на выданье. Пришел день свадьбы. Невеста со своей родней и друзьями отправилась в церковь, а рабыни остались на кухне готовить праздничный обед. И вдруг не хватило воды, чтоб подлить в кастрюли, уже стоявшие на огне. Тогда одна из служанок взяла кувшин и побежала к роднику. Приходит и видит — сидит на ветке птичка колибри. Сидит и поет:

Цветочки, листочки,Где пищи достать?Махну-ка хвостомДа пойду-ка плясать…Туит-туит-туит…

Поставила негритянка кувшин на землю и давай самбу плясать. Про все на свете забыла: и про воду, и про обед, и про свадьбу. Ждут ее дома, ждут не дождутся, а она все у родника. Птичка колибри все поет, а негритянка все пляшет.

Прошло много времени, и отправилась к роднику другая рабыня — посмотреть, что там ее товарка поделывает, почему воду не несет. А та увидела подругу и запела:

Ах, подруженька душа,Песня птички хороша!Попляши,Попляши!

Подбежала подруга и тоже пустилась в пляс. Стали теперь в доме ждать двоих. Звали, кричали — ни ответа ни привета. Тут и третья рабыня пошла к роднику, вслед за ней четвертая и так все до одной. Придут и ну плясать самбу, как полоумные.

Когда в доме не осталось больше ни одной рабыни, пошла за ними одна из сестер невесты. Едва негритянки увидели ее, как принялись петь:

Ах, хозяюшка-душа…

Вошла девушка в круг и так заплясала, что только держись. Пошла другая сестра. Но едва первая заметила ее, как запела во все горло:

Ах, сестричка, ах, душа…

Та ни минуты не колебалась. Пустилась плясать без оглядки. А мать девушек сидит как на иголках, не знает, что делать: обед подгорает, гости не идут и вообще ничего не готово. Все, кто в доме оставался, торчат зачем-то у родника и воду не несут.

Сказала она тогда себе:

— Да нет, с ними со всеми что-нибудь случилось там, у родника. Пойду-ка сама погляжу.

Накинула она шаль на голову и пошла. Еще издалека она услышала, как под ногами пляшущих земля кипит, а уж когда увидела, что все собрались в круг и пляшут самбу, и услышала, как птичка колибри заливается, то еще издали принялась выписывать ногами такие узоры, что только держись. А тут еще дочери, едва завидев ее, запели хором:

Ах ты, матушка-душа…

Старуха не выдержала и сама пустилась в пляс, что было мочи. То-то веселье пошло! Птичка так распелась, ну просто на части разрывалась. И чем больше она пела, тем отчаяннее плясали женщины.

Дома остался только старик, досадуя, что не идут новобрачные, не идут гости и куда-то подевались все женщины, которые ушли к роднику: жена, дочери, рабыни — одним словом, все. Он готов был лопнуть от злости. Наконец, проклиная все на свете, он схватил плеть и сказал:

— Погодите мне, ужо я вас разыщу!

И помчался по дороге к роднику, вне себя от гнева. Старуха, как только его заметила, так сразу подбоченилась и запела: