Святослав Сахарнов - В гостях у крокодилов

Но можно подумать, что, путешествуя и рассказывая в своих книгах об этих путешествиях, писатель начинает изменять любимой теме — морской.

Нет, морской теме Сахарнов не изменяет на протяжении всего своего творчества. Просто расширяется мир интересов писателя, круг тем. Морская же по-прежнему интересует его постоянно. Итог этих интересов и пятнадцати лет работы — Детская морская энциклопедия «По морям вокруг Земли». Книга, где про море есть всё-всё-всё… Про корабли и про китов. Про компасы и про флаги. Про загадки моря и легендарного Морского Змея. Про современный океанский лайнер, такой, как «Иван Франко», и про корабли-революционеры — «Потёмкин» и «Аврору».

Всё, что относится к морю и представляет интерес для читателя, — всё можно найти в этой книге, написанной с выдумкой, потому что это ведь не просто энциклопедия, не просто сухое собрание различных справок о том о сём. Нет! Это рассказы, сказки, шутки, загадки и, главное, — кругосветное путешествие. Вся книга — плавание по всем морям и океанам. Вокруг света… Когда читаешь эту книгу, словно ощущаешь: вдруг вернулось детство, те дни, когда ещё так мало знаешь и когда всё — радость узнавания.

Детскую морскую энциклопедию перевели во многих странах мира.

Не менее интересна и познавательна книга Сахарнова «Слоны на асфальте». В этой книге — взволнованность писателя судьбами всего живого — и на море и на суше.

Как же Сахарнов пишет?

Его мир — это по преимуществу мир красок. В нём мало запахов и не очень много звуков. Зато краски подмечаются охотно, они яркие и чистые:

«По небу плыли красные перья облаков».

«Шхуна окуталась густым зелёным дымом».

«Среди мелких камней торчали мелкие рыжие водоросли».

«Дымилась красноватая земля. Зелёная щетинка трав била в трещины тротуаров…»

Недаром в его книгах цвет — даже в названиях многих рассказов, глав: «Какого цвета море», «Разноцветное море», «Зелёный слон» и так далее.

Разгадка проста — мир, полный красок, но без запахов, с редкими звуками, это мир водолаза. Таким Сахарнов запомнил его и перенёс это удивительное восприятие жизни на всё, что описывает.

«Пишите каждый день…» — эти слова Виталия Бианки стали правилом для писателя. Иначе не успеешь рассказать всё, что видел, не поведёшь читателя в мир, который уже открылся тебе, — такой загадочный, незнакомый, беспокоящий.

О. О р л о в

РАЗНОЦВЕТНОЕ МОРЕ

ДЕЛЬФИНИЙ ОСТРОВ

Моторная лодка ударилась с ходу о причал и остановилась. Матросы выскочили из неё и привязали лодку к чугунному столбику — кнехту.

Мы приехали на остров. Здесь живут дельфины. Не на земле, конечно, а в воде. На земле живут учёные, которые изучают морских зверей.

— О, туда стоит ехать! — говорили мне на прощание друзья. — Дельфин — это знаешь что такое? Это удивительное животное. Хищный подводный зверь, а приручается, как собака.

И я поехал, чтобы написать эту книжку.

На причале нас встретили учёные. Они были все молодые и с бородами. Самый бородатый сказал:

— Ещё один гость к дельфинам? Ну что ж, живите, знакомьтесь. Могу вам дать провожатого. Валерий — дельфиний доктор, — показал он на белобрысого парня в докторском халате. — Для начала он поможет вам отнести в комнату вещи.

На берегу стояло несколько домиков.

— Очень приятно! — сказал я. — Какие там вещи: чемодан, спальный мешок, пишущая машинка, рюкзак.

Учёные переглянулись.

— Тащи, Валерий! — сказал самый бородатый.

Я понял, что это начальник.

Когда мы с Валерием отнесли вещи, я спросил:

— Теперь к дельфинам?

Валерий покачал головой:

— Не спешите, сначала я покажу вам остров. Пойдёмте!

Остров оказался небольшим. Он был круглый и плоский, как блюдце. Мы шли вдоль берега по краю обрыва. Внизу громоздились камни. За ними зеленело море.

На потемневших от воды камнях сидели пучеглазые крабы. Они прищёлкивали и сучили клешонками около рта — ели.

Посередине острова торчала каменная башня маяка. Мы двигались вокруг неё, как стрелки.

— Что это там блестит? — спросил я про башню.

— Фонарь. На картах про наш маяк сказано: переменный. Ночью посмотрите, как он светит. Красиво!

Мы шли по узкой тропе. Она то спускалась к самой воде, то поднималась наверх и уходила в степь. Степь курилась жёлтой дымкой. В сухую, пожелтевшую от зноя траву с шорохом уползали змеи.

— Желтопузик! — сказал Валерий про коричневую, с круглой головой змею. — Леопардовый полоз! — про жёлтую с чёрными пятнами. — Да вы не бойтесь: ядовитых здесь нет.

— Я вижу, вы и по змеям специалист.

— Немного, — усмехнулся Валерий. — Я ведь ветеринар. Когда-то лечил кошек. Потом надоело, бросил. Был пожарником, медицинским братом в сумасшедшем доме. А теперь снова вернулся к зверям… Ну, вот мы и обошли весь остров. Вон вольер!

Вольер — клетка из сетей. Она стояла у берега в маленькой бухте. Бухта была такая узкая, что волны с моря не заходили в неё. Откипев, они гасли у входа.

Вольер был собран из железных сетей. От солёной воды металл покраснел. Багровые блики плясали под мостками. Мостки шли вдоль вольера. Они качались на поплавках — гулких металлических бочках. Когда бочки сталкивались, по вольеру шёл низкий стонущий звук — бомм-м!

С берегом вольер соединяли неширокие сходни. Мы прошли по ним.

— Вот и дельфины! — сказал Валерий. — Видите?

Я ничего не видел. Я только слышал, что рядом кто-то тяжело дышит: пых! пых!

Наконец у самых моих ног из воды показалась блестящая чёрная спина. В том месте, где спина переходила в голову, вдруг что-то провалилось — получилась дырка. Из дырки вылетел вверх фонтанчик брызг, и животное шумно вздохнуло: пых!

Потом дырка захлопнулась, и зверь погрузился в воду.

— Да разве его так разглядишь? — сказал я. — Ну что мне спина!

— А вы посмотрите направо.

Я повернулся. Справа на меня смотрело из-под воды бело-голубое, похожее на рыбу животное. У него была удлинённая птичья морда и тёмные внимательные глаза.

Дельфин не шевелился.

Насмотревшись на меня, он так же спокойно погрузился. Пошёл к себе домой. На дно.

Валерий сказал, что никакого дома на дне у дельфинов нет. Их дом — верхний, пронизанный солнечным светом слой воды. Граница моря и воздуха. Здесь они носятся, то погружаясь в прохладный полумрак, то поднимаясь к поверхности.

— Малыш… Макс… Шустрый… Русалка… Пират, — называл мне Валерий дельфинов по именам.

— Как вы их различаете?

— То есть как? — удивился он. — Они же разные. Малыш — дельфинёнок, он меньше всех. Русалка — его мать, они плавают вместе. У Макса на спине белое пятно. Шустрый — с зазубриной на плавнике. У Пирата на голове три царапины — его весной укусил Макс.

Я хотел было спросить, за что так назвали Пирата, но решил: успею.

Принесли мороженую рыбу. Высунув из воды головы, дельфины ждали. У самых их хвостов бродили стайки зеленоватых кефалей, но дельфины не обращали на них никакого внимания. Они ждали, когда сторож бросит им в воду оттаявших в ведре, дряблых рыбин.

«Наверное, они не очень хищные», — подумал я.

Поев, дельфины собрались около меня. Они высовывались из воды и стояли как столбики, сильно работая хвостами.

— Это они на вас смотрят, — сказал Валерий.

— Почему?

— А вы не такой, как надо. Ведь мы тут все одинаковые: в коротких штанах, загорелые, с непокрытыми головами. А вы…

Я посмотрел на своё отражение в воде. Брюки до пола. Кожа белая. На голове шляпа. М-да! На голове у меня была прекрасная широкополая шляпа из белого войлока, с кисточками по краям.

— Пожалуй, с точки зрения дельфинов, я действительно выгляжу чучелом, — сказал я. — Ладно, штаны я сменю, загар ко мне липнет быстро, но шляпа… Простите, я человек северный, мне надо беречь голову от солнца. Я не могу одеваться так, как хочется этим зверюгам. Пусть привыкают.

Дельфины продолжали смотреть на меня.

Так началась моя жизнь на острове.

Я приходил каждый день в вольер, садился на мостки и смотрел. Я старался понять дельфинов.

Оказалось, что они очень любят играть. У каждого была своя любимая игрушка. Макс больше всего любил плавать с красным мячом. Шустрый — таскать в зубах обруч. У Пирата главная забава была тряпочка.

Кто уронил её в вольер, неизвестно. Простая чёрная тряпочка. Она лежала на дне. Пират подплывал, поддевал носом и мчался с ней по вольеру. Он мчался, а чёрный лоскут лежал у него поперёк морды. На глазу. Совсем как повязка у разбойника. Ясное дело — Пират.

Надоест Пирату лоскут на морде таскать, сбросит его и сейчас же — оп! — поддел плавником. Развевается тряпочка на плавнике.

Плывёт Пират, сбросит тряпочку — оп! — подцепил хвостом. На ходу, не оглядываясь. Таскает на хвосте.