Сказки старого Сюня - Рифтин Борис Львович

Лю пустился в обратный путь. Вернулся он в родную деревню и позвал к себе четырёх соседей. Один из них жил напротив Лю, фанза второго стояла позади фанзы Лю, фанза третьего — справа, фанза четвёртого — слева. Когда соседи собрались, Лю рассказал нм обо всём.

Соседи ответили:

— Ты беден, и мы не богаче тебя, — значит, должны помогать друг другу. Мы пойдём с тобой в город.

А самый старший из соседей сказал:

— Твоё дело простое, но я уже стар и знаю — начальник может запутать его так, что и сам потом не разберётся. Не позвать ли нам на помощь…

— Ма Дань-би! — подхватил младший из соседей.

— Верно вы говорите, — обрадовался Лю. — Пошлю-ка я к нему своего сына. Пока мы дойдём до города, подоспеет туда из своей деревни и Ма Дань-би.

И вот сын Лю отправился в деревню, где жил Ма Дань-би, а сам Лю с четырьмя соседями зашагал по дороге, ведущей в главой город провинции Чжэцзян.

Однако, когда путники доплелись до ворот каменного дома начальника, Ма Дань-би там не оказалось.

— Видно, сын не застал его, — с огорчением сказал Лю. — Ма Дань-би занятой человек. Бедняков на свете много, а Ма Дань-би один…

Они подождали до полудня и пошли к начальнику. Должно быть, писарь еще не успел истратить серебряную монету, полученную от Лю. Поэтому он был милостив и пропустил крестьян к начальнику, всего только обозвав их земляными червями и оборванцами.

Увидев Лю и его земляков, начальник нахмурился.

— Почему так мало свидетелей?

— Господин начальник, — отвечал Лю, — вы велели привести моих соседей, вот они и пришли со мной.

— Для того, чтобы разбирать жалобу, мне нужны твои соседи и соседи твоих соседей. Потому что, если твои соседи подтвердят твои слова, то слова твоих соседей должны подтвердить их соседи.

— Смилуйтесь, господин начальник, — чуть не заплакал Лю. — Как же я смогу привести столько народу!

— Так и быть, — сказал начальник, — я позволяю тебе привести не всех соседей твоих соседей, а только по одному соседу каждого из твоих соседей. А так как мне надоело возиться с твоим делом, позаботься о том, чтобы все эти свидетели были здесь ровно через час и ни минутой позже.

— Но, господин начальник, — застонал Лю, — ведь до моей деревни три дня пути…

Начальник затопал ногами.

— Ты еще осмеливаешься возражать! Вон отсюда, пока я совсем не раздумал разбирать твоё дело!

Лю и его земляки так испугались, что не успели опомниться, как очутились снова у ворот дома начальника. Тут они увидели не кого иного, как самого Ма Дань-би.

— Слишком поздно! — воскликнул Лю. — Теперь даже ты не сможешь мне помочь.

И Лю рассказал ему обо всём.

Ма Дань-би засмеялся.

— Всё как нельзя лучше, а ты еще огорчаешься! Пойдём на базар, съедим по горячей лепёшке, это займёт не больше часа.

Ма Дань-би весело зашагал к базару. Лю и его землякам ничего не оставалось, как идти за ним.

Ровно через час они все уже стояли перед главным начальником.

— Сколько раз тебе нужно повторять одно и то же? — закричал начальник. — Я велел тебе привести соседей каждого из четырёх соседей, а ты привёл только одного.

Тут выступил вперёд Ма Дань-би.

— Осмелюсь сказать, господин начальник, — заговорил он, — я живу дальше самого дальнего соседа Лю, даже не в той деревне. Так что мои показания понадобятся лишь в том случае, если вы захотите опросить всех жителей провинции Чжэцзян. А что касается вашего приказания, то оно исполнено в точности. Все требуемые свидетели стоят сейчас перед вашей милостью.

— Как так? — удивился начальник.

— Очень просто, — ответил Ма Дань-би, — вы велели, чтобы пришли не только четыре соседа Лю с юга, севера, востока и засада, но и по соседу каждого из этих соседей. Так и сделано. Вот спросим хоть Вана: кто твой сосед с севера?

— Чжан, — ответил Ван кланяясь.

— А с запада?

— Чэнь.

— А с востока?

— Сюй.

— А с юга?

— Лю.

Ма Дань-би повернулся к начальнику и сказал:

— Теперь вы видите, господин начальник, что Ван пришёл не один, а привёл своего соседа с юга. Вот он перед вами. — И Ма Дань-би показал на Лю.

Начальник не знал, что сказать. С одной стороны, его как будто провели, с другой стороны — всё было правильно. Поэтому он промолчал.

Ма Дань-би заговорил снова:

— Спросим теперь Гао: кто твой сосед с севера?

— Чэнь, — ответил кланяясь Гао.

— А с запада?

— У.

— А с юга?

— Цуй.

— А с востока?

— Лю.

Ма Дань-би поклонился начальнику и сказал:

— Вы можете убедиться, господин начальник, что и второй сосед, Гао, пришёл не один, а привёл своего соседа с востока. Вот он перед вами. — И Ма Дань-би снова показал на Лю.

Начальник вконец растерялся. А Ма Дань-би продолжал:

— Скажи ты, Цзяо, кто твой сосед с юга?

Но не успел Цзяо раскрыть рта, как начальник, у которого голова пошла кругом, замахал руками и закричал:

— Хватит, хватит! Я уже разобрался в жалобе. Пусть только свидетели подтвердят, что полем просителя Лю действительно издавна владел его род.

Дальше дело пошло без заминки. Слова просителя Лю подтвердили его соседи, а слова каждого из соседей подтвердил их сосед Лю.

Пришлось начальнику продиктовать писарю решение, в котором говорилось, что земля Лю принадлежит Лю.

Вот каков был Ма Дань-би. Недаром про него говорили бедняки, что ума у него хватило бы на первого министра. Разве не так?

О Лян Шань-бо и Чжу Ин-тай

Жила когда-то в Китае девушка по имени Чжу Ин-тай. Она умела хорошо рисовать, искусно вышивала на шелку фениксов, поющих на ветке, и играла на лютне. Но это еще не всё. Чжу Ин-тай красиво выводила иероглифы тонкой кисточкой и прочла множество старинных книг. Так что учёностью она могла поспорить с любым юношей.

Старый отец недаром гордился своей дочерью. Он отказал уже трём женихам, так как они показались ему недостаточно знатными и богатыми. Ведь он считал, что дочь его достойна самого лучшего мужа во всей Поднебесной. Но Чжу Ин-тай совсем не думала о женихах.

В городе Ханьчжоу жил старый знаменитый учёный. У него было много учеников из разных провинций Китая. Одни, достигнув больших успехов в науках, с благодарностью покидали своего учителя, на их место приходили другие. К нему-то и задумала отправиться Чжу Ин-тай.

Отец сначала и слышать не хотел об этом. Где это видано, твердил он, чтобы девушки покидали родительский дом и одни отправлялись в дальний путь. Однако Ин-тай стояла на своём.

— Обычай предков, — говорила она, — запрещает девушке учиться вместе с юношами. Но я надену мужскую одежду, и никто не узнает, что я родилась девушкой.

Ласками, мольбой и слезами Ин-тай добилась согласия отца, и он отпустил её на три года.

От селения, где жила Ин-тай, до города Ханьчжоу был не близкий путь. Ин-тай вышла рано утром, к полудню дошла до развилины дорог и присела отдохнуть в тени под ивой. Скоро на другой дороге показался путник. Когда он подошёл поближе, Ин-тай увидела, что это юноша, чуть постарше её самой. Юноша, верно, тоже устал и сел под тем же деревом.

Они разговорились. Ин-тай узнала, что юношу зовут Лян Шань-бо и что он идёт учиться в тот же город и к тому же учителю. Дальше они пошли вместе и еще до того, как закатилось солнце, так подружились, что называли друг друга не иначе, как братец Шань-бо и братец Ин-тай.

Дружба их стала ещё крепче, когда они начали учиться. Слушая учителя, они всегда садились рядом, читали одни и те же книги и выбирали для своих сочинений одинаковые темы. Учитель радовался их быстрым успехам и никак не мог решить, кого из них назвать первым.

Так прошёл год, за ним второй. Но вот к учителю приехала погостить его старшая сестра. Как говорится, мужчина первый видит гору, но если надо найти на этой горе паутинку, сотканную самым маленьким паучком, лучше послать на поиски женщину.