Автор неизвестен - Самба-храбрец. Сказки и легенды Сенегала
Наверное, из-за этой истории родичи М'Бама-осла уважали и почитали тех, кто хворост собирает и нищенством добывает себе пропитание. Наверное, тоже надеялись когда-нибудь извлечь из вязанки хвороста невиданные богатства.
Так или иначе М'Бам-осел до своей третьей молодости все ходил и ходил в учениках у Серинь Тхиеро Тородо, тукулера, по утрам выпрашивал милостыню себе на пропитание, — иной раз ему везло, но не часто, — а по вечерам приносил учителю вязанки хвороста.
Родители М'Бама-осла не роптали и даже не пытались взять свое дитя из школы Серинь Тхиеро Тородо, марабута тукулера. Не в пример родителям гиены Буки.
А надо сказать, что гиена тоже ходила в ту же самую школу и тоже учила Коран у Серинь Тхиеро Тородо. Но родители Буки рассудили вскоре, что их сыночку не пристало таскать в дом учителя охапки хвороста для вечерних занятий и для кухонного очага жен марабута тукулера, как это делали все другие ученики.
— Из-за этих вязанок хвороста, — говорили они, — у нашего Буки спина прогнется, ноги ослабнут, а зад совсем повиснет до земли!
А главное, родители гиены Буки считали, что арабский язык марабута тукулера, тот самый язык, на котором говорили все марабуты, пришедшие из Футы, годится только для горла, языка и зубов и совсем не годится для носа. А гиены, как известно, издавно гнусавят! Вот они и прицепились:
— Нет, у марабута не настоящий арабский язык. Это не тот арабский, на котором говорят в Медине и Мекке, или в Фесе и Кэруане, или даже в Чингетти и Бутилими. Для нашего гнусавого племени гиен он не подходит!
И вот родители гиены Буки решили отправить своего сыночка на север от Большой реки, в школу марабута мавра шейха Мохаммеда Бейдана. Ибо сказано: свежую, чистую и прозрачную воду найдешь только у истоков в роднике!
Там, в школе марабута мавра, ученикам не приходилось таскать большие и тяжелые вязанки хвороста, потому что в стране песков не было пи лесов, ни кустов, ни старых сухих пней. Да если бы они и смогли где-нибудь собрать тяжелую большую вязанку хвороста, она бы марабуту мавру не понадобилась. Потому что не было у шейха Мохаммеда Бейдана жен и не нужны ему были дрова для очага. Стряпал шейху М'Барик молодой раб-пуронь, и всего-то посуды у него было котелок да чайник.
А что до вечерних занятий, то их у шейха Мохаммеда Бейдана вовсе не было. В той стране без теней дни тянулись долго и дня вполне хватало для чтений и поучений, к великому удовольствию учеников.
Но шейх Мохаммед Бейдан пил чай весь день с утра до ночи, и ученикам его приходилось все же отыскивать и приносить солому, ветки, сучки, а главное — сухой верблюжий помет, чтобы поддерживать огонь под котелком с водой и чайником.
Может быть, поэтому гиена с первых же дней в школе марабута мавра завязала дружбу с шакалом Тиллем, сыном той страны песков. Ибо Тилль еще с детства знал от родителей, где в пустыне старые пастбища, где караванные тропы и где пути, по которым перегоняют скот. С ним гиена без хлопот и забот собирала свою долю топлива для очага учителя-мавра.
Тилль-шакал рад был каждой возможности удрать от палатки шейха Мохаммеда Бейдана, где ученикам приходилось весь день сидеть на корточках и бормотать стихи Корана или надрывать глотку, петь псалмы, раскачиваясь вперед и назад. Куда милей ему было рыскать по саванне и пустыне, гоняясь за их обитателями. За темп, кто ползает, как ящерица Багг и варан М'Бётт, кто летает и порхает, как цесарка Натт и куропатка Тиокер, кто ходит и бегает, как мышь Кантиоли, пальмовая крыса Джар, циветта Ках, виверра Сикор, хорек Вэхэн и другие грызуны, которые издавна словно насмехались над племенем Тилля.
Однако все эти удовольствия и развлечения, охота и сбор топлива даже для самого нерадивого, для ученика марабута, не главное. Главное же — это забота о благополучии и здоровье учителя. Поэтому Тилль-шакал вместе со всеми учениками шейха Мохаммеда Бейдана прилежно собирал топливо для очага, на котором кипел чайник марабута.
И вот однажды отправился Тилль, сын песков, далеко на север. С ним был и Буки, сын саванны и джунглей, куда не заходят караваны мавров, потому что там живет муха цеце, муха Сонная Смерть. И на своем пути Буки в первый раз в жизни увидел верблюда Гелема.
У горбатого странника была такая уродливая морда, — страшнее, чем у мамэ Буки, прабабушки всех гиен. И ученик марабута мавра Буки сразу подумал, что об этом он расскажет родичам и всей деревне, когда вернется домой, закончив ученье. Он расскажет об этом вечером у костра, прочитав суры Корана и пропев молитвы, и это будет одним из самых замечательных рассказов.
Гелем-верблюд был стар и брюзглив. Он не заблудился, и не отстал от каравана, и не потерял свое стадо. В тот день ему просто хотелось побыть в одиночестве. Стоял он, презрительно оттопырив толстую губу, и по виду его нельзя было понять, то ли он злится, то ли скучает.
Тилль-шакал осторожно подкрался к Гелему-верблюду и сказал:
— Мир тебе! Кто ты? Из какого племени? Вот мой друг Буки. Он ученее меня. Он из южных краев, где все дружат между собой. И он знает все правила и обычаи.
— Мир тебе! — сказал Буки. — Ты красив и могуч. Как твое имя?
— Мое имя написано на подошвах моих задних ног, — ответил верблюд Гелем.
— Буки! — сказал Тилль-шакал. — Ты знаешь лучше всех, что пишет на наших дощечках для письма шейх Мохаммед. У тебя самые зоркие глаза. Прочти же, как в школе, что написано на толстых дощечках для письма этого одинокого странника.
Прилежный ученик Буки сунулся носом к задней правой ноге верблюда Гелема.
Но ни одной буквы не смог Буки там разобрать. Потому что горбатый странник так лягнул его в нос, что Буки с вывихнутой челюстью покатился по песку далеко в кусты.
С того злосчастного дня Буки ничего не читает. И все гиены неграмотные.
Бегемот и гиена
Когда-то давно, в незапамятные времена, бегемот Мали и гиена Дийятру были большими друзьями. Мало кто сейчас в это поверит, но так было.
Каждый день бегемот Мали приходил к гиене Дийятру в гости, они усаживались друг против друга, вели задушевные беседы и угощались кускусом из фасоли. А чтобы вареная фасоль была вкуснее, бегемот Мали каждый раз поливал ее собственным салом. Даже своего жира он не жалел, лишь бы нажраться до отвала — такой он был обжора!
Но скоро гиене Дийятру надоело делить с Мали свою фасоль, хоть и заправленную салом бегемота. И решила она погубить бегемота, чтобы фасоль сберечь и все его сало сразу заполучить для себя и своих детей. Да и о мясе бегемота гиена давно уже мечтала!
И вот коварная гиена со своими детьми вырыла у себя в хижине на том месте, где обычно сидел бегемот, глубокую яму. Сверху яму прикрыла она циновкой и стала ждать.
«Придет Мали, усядется на свое место и провалится, — радовалась про себя гиена Дийятру. — А как провалится, переломает себе ноги, расшибет себе голову, и мы с детками его добьем!»
Но маленький заяц Сонсани увидел, как дети гиены выносят из хижины корзины с землей. Удивился он: что еще такое Дийятру задумала?
Подкрался заяц Сонсани к хижине гиены, поглядел в щелку и увидел глубокую яму. Подслушал разговоры жены с детьми и все понял. И со всех ног помчался заяц Сонсани на берег реки к своему приятелю бегемоту Мали.
Мали, Мали! — закричал он еще издали. — Дийятру задумала тебя погубить. В своей хижине она вырыла глубокую яму под тем местом, где ты всегда сидишь, и накрыла яму циновкой.
— Как же так, ведь она мой старинный друг! — удивился бегемот Мали.
— Нет страшнее врага, чем гиена-друг, — ответил ему маленький заяц Сонсани. — Все на свете знают эту истину.
— Что же мне делать? — спросил бегемот Мали. — Не ходить больше к Дийятру?
— Нет, — ответил заяц Сонсани. — Тогда Дийятру поймет, что ты разгадал ее хитрость, испугается и убежит из этих мест. А ее надо наказать. Те, кто предает друзей, недостойны жить.
— Я согласен, но как это сделать?
— А вот как, — ответил заяц Сонсани. — Я сейчас начну копать подземный ход от берега до ямы в хижине Дийятру. Тут не очень далеко, но за день мне все равно не управиться. А ты иди к Дийятру в гости, как всегда, словно ничего не знаешь. Но только на свое обычное место на циновку не садись!
— Ладно, что-нибудь придумаю, — согласился бегемот и пошел купаться.
А заяц Сонсани сразу принялся за дело: начал рыть из-под берега подземный ход.
К вечеру, в условленный час, бегемот Мали пришел, как всегда, к гиене Дийятру поговорить и полакомиться фасолью.
Гиена, и все дети ее, и все ее родичи собрались к тому времени в хижине и ждали бегемота с нетерпением.
Вошел бегемот Мали в хижину, чинно поздоровался, как ни в чем не бывало. Гиену удивило только, что Мали весь в красной глине, но она и виду не подала.
