Кристине Нёстлингер - Пёс спешит на помощь

— Где тебя выставят? — переспросил Пёс. — На улице? Или в каком-то помещении?

— Ну это просто так говорится, — объяснил Медведь. — Ты выставишь свою кандидатуру. Тебя выберут в муниципальный совет. Если ты будешь там успешно работать, то можно попробовать пробиться в парламент. А там уж надо постараться стать министром. И тогда ты сможешь принимать хорошие законы.

— И сколько нужно времени, чтобы стать министром? — спросил Пёс.

— По-разному, — ответил Медведь. — Одни делают стремительную карьеру, другие движутся потихоньку. Но, конечно, несколько лет на это в любом случае нужно положить. А главное, нужно правильно выбрать партию. Если вступишь не в ту партию, не бывать тебе в правительстве.

— Я старый Пёс, дружище, — ответил Пёс. — И к стремительной карьере сроду не был способен. А времени на медленное продвижение у меня уже просто нет. Может, есть какие-нибудь способы побыстрее?

Медведь долго молчал. Пёс подумал уже, что его друг заснул, но тут Медведь произнёс:

— Я думаю, можно и побыстрее, если мы останемся женщинами.

— Не смеши меня! — воскликнул Пёс. — Я, конечно, плохо разбираюсь в политике, но уж что женщины у нас мало что могут сделать, это я знаю. Да они и в других странах мало что могут сделать. Мужчины их просто не подпускают к руководству. Мои дочки могли бы тебе про это много порассказать…

— С одной стороны, ты, конечно, прав, — ответил Медведь, — а с другой… У нас в стране женщин больше, чем мужчин, и женское движение набирает обороты. Женщины не хотят больше всё это терпеть. И это даёт надежду. А потом… — Медведь замялся. — Тут ещё вот какое дело. Мужчины в принципе не хотят пускать женщин в политику, но одна-две в правительстве — это бы их очень устроило.

— Почему? — спросил Пёс.

— Потому что тогда они могут заявлять на каждом углу: «Ну что вы, мы совсем не такие, мы не против женского участия в управлении, у нас и в правительстве есть женщины…»

— Ладно, — сказал Пёс. — Останемся женщинами и попробуем сделать политическую карьеру. С чего начнём?

— Это мы обсудим завтра, — сказал Медведь, выключил лампу на ночном столике и захрапел.

Пёс натянул одеяло на голову и тоже погрузился в сон. Ему снились прекрасные законы, которые проведут в жизнь они с Медведем.

На рассвете Пёс проснулся. Медведь ещё спал. Пёс быстренько сбегал в туалет и забрался обратно под одеяло. «Сосну ещё часок», — думал он. Пёс любил подремать утром, когда уже почти выспался. В это время ему снились самые чудесные сны.

Пёс закрыл глаза, полистал в голове свой альбом с облаками и уснул. Но сон, приснившийся ему на этот раз, оказался нерадостным. Хотя начинался он хорошо: Пёс стоял на ораторской трибуне. Вокруг простирался зелёный луг, на нём собралось множество людей, и все они внимательно слушали Пса.

— Мы, женщины, — кричал Пёс в микрофон, — слишком долго наблюдали за тем, как мужчины ведут страну к упадку! Пора нам взять руль в свои руки и наладить дела в государстве! Женщины, голосуйте за женщин!

Он хотел ещё сказать, что и мужчины должны выбирать женщин, но тут сквозь толпу протиснулась полосатая Коза, вырвала у него из лап микрофон и завопила:

— Он мошенник! Я его выследила!

Она схватила Пса за грудь, вытащила у него из-под блузки клубки шерсти и бросила их в толпу с криком:

— Это мужчина! Мужчина!

— Какая наглость! Какая подлость! Обман! Подлог! — зашумели слушатели.

Пёс увидел, как толпа со всех сторон надвигается на трибуну, размахивая кулаками, копытами, когтями…

— Я хотел как лучше… — пытался он объяснить, но толпа шумела так, что он сам не слышал собственного голоса.

Тут Пёс проснулся. Медведь тряс его за плечи и спрашивал:

— Что ты хотел как лучше?

Пёс сел на кровати, сердце у него колотилось, по морде стекали крупные капли пота.

— Нет, женщиной-политиком я не буду, — сказал он.

— Даже ради меня? — спросил Медведь.

— Ради тебя я готов на всё, — ответил Пёс. — Ведь и ты ради меня пошёл на всё. Но женщиной-политиком я даже ради тебя не стану, потому что это плохо кончится.

И он рассказал Медведю свой сон. Но Медведь не верил в сны. Он упорно твердил, что должен сделать политическую карьеру под видом женщины, чтобы изменить мир. Пёс с Медведем чуть не разругались. Не рассориться удалось только потому, что они были очень привязаны друг к другу. В конце концов Медведь сказал со слезами на глазах:

— Значит, придётся нам расстаться. Ты пойдёшь своим путём, а я — своим.

Они вместе позавтракали, оплатили счёт, вышли из трактира и обнялись на прощание.

— Куда ты теперь пойдёшь? — спросил Медведь.

— Куда глаза глядят, — ответил Пёс. — Просто куда глаза глядят.

Он немного запинался, произнося эти слова. Потому что Пёс лгал. А лгать другу было очень неприятно. Но рассказать Медведю о своих планах он не мог.

Медведь побрёл направо, к авторемонтной мастерской. А Пёс зашагал налево. Он шёл очень медленно и через каждые три шага оборачивался. Когда Медведь превратился в еле различимую на дороге точку, Пёс развернулся и побежал обратно. В посёлке он зашёл в галантерею и купил краски для волос разных цветов: «огненно-рыжий», «вороново крыло» и «серебристый блонд». Потом зашёл в магазин одежды и сказал продавщице:

— Моему мужу нужен синий комбинезон.

— Какого размера? — спросила продавщица.

— В длину — как на меня, а в ширину — втрое больше, — ответил Пёс.

Синего комбинезона такого необычного размера в магазине не нашлось, но был зелёный. Пса это вполне устроило. Он сунул комбинезон под мышку, зашёл в оптику и купил очки без диоптрий. Потом обзавёлся большой пуховой подушкой и сумкой с рабочим инструментом. Со всем этим добром Пёс бодро зашагал по дороге и вскоре вышел к пруду. Здесь он осмотрелся — кругом не было ни души — и стащил с себя женское платье. Свернул его узлом, привязал к узлу камень и бросил свёрток в пруд. А сам сел на берегу и принялся втирать в шерсть краску для волос. Одно ухо намазал рыжим, другое — чёрным, а между ушей — «серебристым блондом». Вокруг глаз нанёс чёрную краску, на щёки — рыжую. Затылок и лапы раскрасил в разноцветный горошек, хвост — в рыжий цвет, живот — в полоску. На спину краски не хватило.

Пёс подождал, пока краска высохнет, и ещё час, пока она как следует впитается, а потом прыгнул в пруд и проплыл тринадцать кругов под водой, чтобы хорошенько выполоскаться. Когда он вылез на берег и досуха отжал шерсть, от природной его окраски ничего не осталось. Теперь он был пегим псом. Пёс посмотрел на своё отражение в воде и сказал себе:

— Ну, теперь тебя разве что лучший друг узнает!

Но как раз лучший друг его и не должен был узнать. Поэтому Пёс влез в широченный комбинезон, засунул под молнию подушку, так что получился толстый живот, нацепил на нос очки и повесил через плечо сумку с инструментом.

— Изуродован до полной неузнаваемости, — пробормотал он и пошёл обратно в посёлок.

Вернулся он туда ровно в полдень.

— Сейчас у рабочих обед, — сказал себе Пёс. — Как раз то, что мне нужно.

Он неторопливо пошёл по улицам, высматривая кафе, где обедали рабочие. Его интересовали их фуражки. В одном из заведений он увидел на крючке у входа то, что искал, — красную форменную фуражку с надписью «Наладчик».

Пёс подошёл к стойке, взял кружку пива, а уходя, прихватил с крючка фуражку наладчика. Теперь оставалось найти жильё. Снимать номер в гостинице он не хотел, потому что это дорого, а задержаться здесь — предчувствовал Пёс — придётся надолго. Ведь Пёс решил непременно помочь своему другу Медведю в беде. Потому что не сомневался — рано или поздно Медведь со своими планами попадёт в беду.

На краю посёлка Пёс нашёл дешёвое жильё — комнату с правом пользования кухней.

Комната была обшарпанная, на кухне пахло рыбными консервами, но Пёс здесь всё равно собирался только ночевать.

Ведь он должен был не спускать глаз с Медведя. Три дня понадобилось ему только на то, чтобы узнать, где тот поселился. Медведь нанял крошечный домишко на главной площади и повесил на дверь объявление:

Медведица с педагогическим дипломом даёт частные уроки по всем предметам (включая музыку и физкультуру).

Перед домом Медведя была телефонная будка. Пёс взял кусок картона и написал на нём:

Прилепил картонку на дверь будки, а сам засел внутри и притворился, будто чинит телефон. Раз сто он разбирал аппарат и собирал обратно. А сам тем временем наблюдал за домом Медведя. Это было нетрудно, потому что у Медведя не было занавесок на окнах.

Ученики к Медведю не шли. А сам он вышел из дому всего два раза: утром за продуктами и после обеда. Во второй раз он отсутствовал два часа и вернулся с большой пачкой пропагандистского материала под мышкой.