Орден Жёлтого Дятла - Лобату Монтейру Жозе Бенту Ренату
Но всякое счастье когда-нибудь кончается… Граф, который всегда все знал, раскрыл Эмилии тайну: волшебная сила всех волшебных палочек не вечная, каждая из них действительна лишь на определенное число превращений, в большинстве случаев на сто. После ста взмахов она сама превращается — и превращается в обыкновенную палку.
Узнав об этом, Эмилия чуть не заплакала от отчаяния. Играя в «повернись-обернись», она растратила уже почти всю силу палочки — и как глупо, милые мои, как глупо! — превращая даже камешки, щепки, мух — стыдно вспомнить!… По мнению графа, который был очень силен в математике, особенно после того, как полежал на полке между «Алгеброй» и «Арифметикой», палки могло хватить превращений на тридцать, не больше! Иными словами, Эмилия истратила семьдесят превращений на всякие глупости. Теперь ей придется расходовать остающиеся как можно более экономно. И Эмилия, тяжко вздыхая, достала свою заветную корзинку, где хранила любимые вещи, и спрятала туда волшебную палочку почти на последнем издыхании…
Было около пяти часов, и Эмилия вместе с Носишкой и Педриньо отдыхала в тени под деревом, как вдруг…
— Что это там? — спросил Педриньо, показывая пальцем на тропинку, ведущую к их дому. — Кажется, это соседские ребята?
Да, действительно, это были соседские ребята, целая толпа мальчишек, которые приближались к Домику Желтого Дятла, и почемуто приближались бегом и громко крича.
— Я все понимаю! — вскрикнула Эмилия. — Они узнали про мою волшебную палочку и хотят напасть на нас…
В одно из превращений она превратила майского жука в мальчика и в суматохе позабыла перепревратить его обратно, и, конечно же, он убежал и разболтал всем в округе про волшебную палочку. Ребята, естественно, пришли в раж и явились толпой отнимать ее.
Что делать? Сопротивление было бесполезно — силы противника составляли человек двадцать. Выход был один: превратить противников во что-нибудь. Но, чтобы превратить двадцать мальчишек, надо было истратить двадцать взмахов; значит, из тридцати превращений останется десять…
— Не хочу! — взревела Эмилия. — Не хочу тратить почти весь запас моих превращений на этих гадких мальчишек…
— Ах, не хочешь? — сказал Педриньо. — Тебе же хуже! Они отнимут палочку, и ты будешь равна нулю.
Эмилия в страшном огорчении поняла, что придется уступить. Но и тут она нашла способ сэкономить хотя бы один взмах.
— Ну, так вот: я превращу девятнадцать мальчишек. А одного ты положишь на лопатки. Или, может, с двумя справишься?
Педриньо заявил, что справится. Пусть она превращает восемнадцать.
Мальчишки были уже близко. Даже можно было расслышать выкрики вроде: «Волшебная палочка моя!», «Нет, моя!» или «Кто отобьет, тому и достанется!» — это был голос большинства.
— А во что превращать? — спросила Эмилия.
— В мух, — предложил Педриньо.
— В книги! — пришло в голову графу, который очень любил читать.
Но Эмилия была натура практичная и потому решила превратить мальчишек в полезные предметы: например, в перочинный ножик (конечно, из самых лучших — со штопором, отверткой и пилочкой для ногтей), в стерильный бинтик, в ножницы и в другие вещи, в каких нуждаешься каждый день.
Впереди шел самый рослый мальчик — Жукинья, сын сеньора Аполинарио да Сильва; их домик был неподалеку от Домика Желтого Дятла.
Лавина остановилась. Жукинья вышел вперед и сказал:
— Мы знаем, что у вас есть волшебная палочка. Если вы ее отдадите добром, все будет тихо-мирно. А не отдадите добром — отнимем силой! И вообще будем драться…
Эмилия отвечала на этот дерзкий вызов следующим образом:
— Палка тут! Возьмите, если можете… Я вас всех превращу в мерзких жаб…
Угроза смутила было мальчишек, но так как осторожность вообще мальчишкам несвойственна, то самый отчаянный из вражьего войска шагнул вперед и протянул руку, чтоб вырвать палочку у Эмилии. Но она быстро-быстро пропела: «Повернись-перевернись…» — и превратила дерзкого в перочинный ножик. Второго она так же резво превратила в стерильный бинтик. Еще взмах — и третий превратился в ножницы… А Педриньо пока боролся с двумя противниками одновременно…
Соседские мальчишки потерпели поражение. Вместо них на траве теперь лежало девятнадцать полезных предметов. Почему девятнадцать? Да потому, что Эмилия в азарте нечаянно превратила также одного из тех двух, с которыми боролся Педриньо.
— Ура! Ура! — кричала маленькая победительница, собирая драгоценные трофеи.
Только один из нападавших уцелел — Жукинья, но был взят в плен Педриньо, который держал его крепко и приговаривал:
— Будешь знать Орден Желтого Дятла! Победа была полная.
Эмилия посчитала остающиеся взмахи: одиннадцать. Замечательно! Одиннадцатью взмахами каких еще можно натворить чудес!
А граф? В пылу битвы о нем совершенно забыли.
— Что с графом? — переполошилась Эмилия. Графа нашли на земле. Он стонал. — Что случилось, граф? Почему вы так стонете?
— Я ранен, — отвечал ученый слабым голосом. — Я, кажется, сломал ногу…
Эмилия подняла графа. Он упал снова. Педриньо осмотрел его.
— Да, сломал левую ногу, бедный.
Но если есть волшебная палочка, то сломанная нога— дело поправимое. Один маленький взмашек — и сломанная нога превращается в новую…
— Эмилия, скорей! — закричал Педриньо. — Преврати сломанную ногу графа в здоровую.
— Ну, вот еще! — фыркнула жадная кукла. — Буду я на него тратить почти что последний взмах! Положи ему ногу меж двух досочек и забинтуй -вот увидишь, скоро заживет.
И, сколько Педриньо ни настаивал, упрямое создание стояло на своем.
— Правильно говорит тетушка Настасия, что у тебя нет сердца, — с досадой сказал Педриньо.
— Сердце у меня, между прочим, есть, — дерзко отвечала Эмилия, -но и голова на плечах тоже есть. Нога у графа скоро заживет, а если не заживет, тетушка Настасия сделает новую, — так почему же я должна тратить целый взмах? Нет, и нет, и нет.
— Ты что же, не любишь графа?
— Люблю, даже очень, но… а если бы у меня не было палочки? Нельзя же все трудности разрешать при помощи волшебства…
Не было возможности ее переубедить. Педриньо взял две щепочки, обстругал перочинным ножиком, положил между ними ногу графа и забинтовал стерильным бинтом.
А что делать с пленником? Отпустить сразу домой опасно — будут осложнения со стороны родителей. Сеньор да Сильва пожалуется бабушке, и… Надо задержать его подольше. Но как?
— Вот что, — сказал Педриньо: — пустить мы тебя не пустим, пока ты не поклянешься, что ничего не расскажешь папе и маме.
— Клянусь! — сказал Жукинья.
— Тогда давай с нами играть. Согласен?
Спрашивать мальчишку, хочет ли он играть, — это все равно, что спрашивать кота, хочет ли он молока. Побежденный с радостью согласился и ушел домой только вечером. Провожал его почти весь Орден Желтого Дятла, кроме графа, у которого очень болела нога.
— До свиданья, Жукинья, приходи почаще!
— А можно привести мою сестру Кандоку?
— Обязательно приводи!
Так мирно кончился второй «превращательный день». Однако на третий Эмилию ждали осложнения: сосед, отец вчерашнего пленника, все же выведал тайну у сына — видно, уж очень пристал, взрослые это умеют. И, конечно, папы и мамы девятнадцати мальчишек с раннего утра собрались вместе и подняли крик.
— Пусть она вернет нам наших детей, или мы ее выгоним из нашей местности!
— Ужасное положение, — сказала Эмилия и поморщилась: — мальчишек девятнадцать, а взмахов осталось одиннадцать… Да-а…
Но вскоре кукла улыбнулась. Кажется, она нашла выход. Надо разложить на земле девятнадцать предметов один за другим. Десять превратить обратно в мальчишек, а по остальным махнуть палочкой разом — р-р-р-р-р!…
— Созывайте родителей, я готова! — сказала Эмилия. Операция с единым взмахом удалась на славу. Девятнадцать мальчишек бросились в объятия своих родителей, а волшебная палочка, исчерпавшая свою силу, была положена на почетное место среди прочих удивительных предметов, которые Эмилия собирала для своего домашнего музея.
