Марина Соколова - Необыкновенные истории для друзей Любавы
«Если бы у меня был такой хвост, я бы, наверное, не занималась наукой», – откровенно призналась мерроу. «Разве русалки занимаются наукой?» – опять остолбенела Любава. «Приходится, – помрачнела мерроу. – В Чёрном море мало соли, очень мало кислорода, зато много сероводорода». «Фи, – передёрнулась Любава. – Я не переношу запаха тухлых яиц. Постой-ка! Я его совсем не ощущаю». «Потому что он поглощается в ходе окислительно-восстановительной реакции». «Как же вы дышите без кислорода?» – поинтересовалась девочка. «Кислород мы добываем посредством термического разложения, – маминым тоном произнесла мерроу. – А где взять столько соли – просто ума не приложим». «Я вас не понимаю, – пожала плечами Любава. – Лично я терпеть не могу пересоленный суп». «Чёрное море – это не суп, – поучительно сказала мерроу. – Если бы морская вода была более солёной, она была бы более привлекательной для морских обитателей». «И что же делать?» – зарделась пристыженная девочка. «Для ответа на этот вопрос предок и организовал торжественный приём в честь твоей Мамы». Любава приготовилась задать следующий вопрос, но мерроу её опередила: «Не будем торопить события. Если хочешь осмотреть Золотой дом, плыви за мной следом. В нашем распоряжении всего пять-семь минут».
Девочка не могла себе представить, как за такое короткое время можно ознакомиться с необъятным дворцом. Она просто забыла, что соприкоснулась со сказочным миром, в котором жизнь протекает по своим законам, а время – понятие растяжимое. Мерроу без особых усилий удалось его сжать, и за несколько минут Любава узнала дворец вдоль и поперёк. Золотой дом Нептуна представлял из себя сложное сочетание различных объёмов. Залов в нём было 150, как в Воронцовском дворце, только они отличались поразительными размерами. В прихожей стоял Колосс Нептуна высотой 35 метров, а плафон оживляла живописная «Свадьба Купидона и Психеи». Собственно Нептуну принадлежал Ореховый кабинет с библиотекой, овальным зеркалом и шахматным столом с янтарными фигурами. Книгочея Любава заинтересовалась обширной библиотекой, где на почётном месте выстроились небесные творения Юпитера, Сильвана, Дианы и Майи. А неподалёку примостилась настольная мамина книга «Мифы и легенды Древней Греции и Древнего Рима». Алькова у Нептуна не было, так как бог морей и потоков никогда не спал. Все остальные помещения принадлежали всем желающим. Во дворце было видимо-невидимо гостевых залов, термы, концертный зал, жилище фазанов. Разумеется, Любава не прошла мимо Оранжереи, напоминавшей Никитский ботанический сад. Здесь и там росли платаны, секвойи, земляничники и тисы. Благоухал розарий. Вызывали аппетит инжир, мушмула, хурма. «Осталось заглянуть в картинную галерею. Предок по праву ею гордится», – устало произнесла мерроу. Галерея поразила воображение Любавы невиданным масштабом. Грандиозные полотна принадлежали божественной кисти Марса, Юноны, Весты и самого Нептуна. «Настоящий шедевр, – похвалила мерроу. – Узнаёшь? Предок сам рисовал». Любава взглянула на портрет – и онемела от неожиданности: это была её Мама – с зелёными глазами, с зелёными волосами… и с рыбьим хвостом. «Да… нет… да», – промямлила девочка. «А теперь нам пора в Мраморный зал. Гости, должно быть, уже собрались».
Ступив в Мраморный зал, Любава почувствовала, как ей передалось его спокойное величие. У входа гостей встречала фигура бога солнца Аполлона римской работы II века нашей эры. В центре цветного пола возвышалась сцена, вокруг которой были расставлены многочисленные столы. Огромное пространство зала прекрасно освещали бронзовые с хрусталём люстры. Потолок был с поворотными плитами, чтобы рассыпать цветы, и с отверстиями, чтобы рассеивать ароматы. Мощные стены и изящные камины покрывал серый мрамор с тёмно-синими прожилками. Любава не успела перевести дух, как оказалась на одном из диванчиков в окружении нимфы и мерроу. На столе лежали разнообразные закуски: сыр, яйца, салат, овощи, устрицы, улитки. Вследствие фантастических приключений Любава сильно проголодалась и, не раздумывая, схватила с серебряного блюда первый попавшийся овощ. Им оказался репчатый лук, который гурманка – благодарение богам! – испробовать не успела, так как своевременно услышала дивный голос Нептуна. Он доносился со сцены – и девочка вся обратилась в слух. Обомлев от наслаждения, Любава вслушивалась в оды Горация, хотя об авторстве даже не догадывалась.
«Какой у вас красивый предок!» – не удержалась девочка. «Это не предок, а его любимый тритон», – поправила мерроу. «Ка-а-ак! Я видела его в Алуште!» – вскричала Любава. «В Алуште на Празднике Нептуна тритон играл его роль. Тритоны часто выручают предка. Это обычная практика. Он же не может везде поспеть», – спокойно объяснила мерроу. «А где же Нептун?» – успокоилась Любава. «Что-то задерживается, – осуждающе сказала нимфа. – Или в Древнем Риме, или на Нептуналии». «Т-с-с, – остановила разговор мерроу. – Лёгок на помине».
Через весь Мраморный зал к своему золотому креслу размашистым шагом шествовал бог морей и потоков Нептун. На ходу к нему подбегали русалки и тритоны – кто с венком, а кто с раковиной. В знак благоволения владыка касался их чудодейственным трезубцем. Вдруг с потолка на него посыпались лепестки роз. Весь усыпанный розами, Нептун занял своё место и ударил трезубцем о цветной паркет: «Торжественный приём в честь наипрекраснейшей Марины объявляю открытым. Введите Марину!» Тотчас в зал впорхнула стайка водяных красавиц, а вслед за ними появилась Любавина Мама, которая затмила русалок своей земной красотой. Летящей походкой она пересекла громадный зал и удобно устроилась в кресле по правую руку божества. «Свои все в сборе, – широко улыбнулся Нептун. – Однако на празднике скучно без гостей». Бог морей и потоков выдержал театральную паузу, после чего добавил хорошо поставленным голосом: «В прихожей собрались дорогие гости. Пока они прихорашиваются, я вам расскажу, где был и что делал. А был я, дети мои, на экваторе, где посвящал новичков в бывалые-солёные».
Предок рассказывал так красочно, что Любава увидела перед глазами живые картинки. Вот бог морей и потоков с помощью русалок и тритонов намыливает головы новичкам большой малярной кистью и бреет безразмерной деревянной бритвой. На второй картинке испытуемых бросают в «купель», чтобы они хлебнули солёной воды. Спрятавшихся новичков отыскивают и под общий смех насильно крестят водой экватора. И, наконец, на последней картинке посвящённым в бывалые-солёные сам владыка морей и потоков вручает удостоверения. Сей документ гласит: «Всем русалкам, сиренам, змеям, китам, акулам, дельфинам, скатам, пиявкам, крабам, а также и всем многим другим нашим верноподданным. Удостоверяется сим, что такой-то признан нами достойным быть сопричисленным к нашим верноподданным бывалым-солёным как пересекший экватор и подвергшийся крещению морской водою с посвящением в орден океанских глубин. Нептун, владыка морей и океанов и водных стихий».
В то время как Любава смотрела цветное кино, к Нептуну незаметно подошла русалка-секретарь и что-то шепнула на ухо. Бог встрепенулся и ударил трезубцем о пол. Любава прочла перед глазами: «Конец» и со всей серьёзностью воззрилась на предка. Неземной старец величаво покинул золотое кресло и громогласно объявил: «Наипрекраснейшей Марине оказывают почёт величайшие боги Древнего Рима. Встречайте: Юпитер – бог неба и дневного света».
В окружении целого сонма тритонов и русалок в Мраморном зале появился пожилой и солидный мужчина со скипетром и державой в руках. Храня гордое молчание, он мерной поступью проследовал на своё позолоченное место – по левую руку от хозяина. Вслед за ним Лукуллов пир почтили своим присутствием супруга Юпитера добрейшая Юнона – богиня брака и рождения; воинственная Диана, облачённая в львиную шкуру, сжимающая лук в цепких пальцах; кудрявый Фавн – защитник гор, лугов, полей и пещер; богиня семейного очага Веста – вся в белом, с длинными тёмными волосами; вечно юная и весёлая Флора – богиня расцвета и весны, украшенная венком из разноцветных водорослей. Завершила процессию дородная Майя – покровительница плодородной земли, с длинным прозрачным шлейфом, возложенным на худенькие плечики русалок.
Сирены закончили свой ритуальный танец – в честь римских богов и уступили место на сцене накаченным тритонам, пустившимся в пиррические пляски.
Пресытившись танцами, владыка вновь ударил трезубцем о пол – и восстановил тишину: «А теперь вниманию присутствующих я представляю достойного супруга наипрекраснейшей Марины». Любава не сразу признала Папу в оробевшем человеке с золотым венком набекрень. Сначала девочка испугалась, что Папа сделает что-нибудь не так, но уже через минуту от страха за Папу не осталось и следа. Все русалки и тритоны смотрели на него с уважением, а боги одобрительно кивали головами. К тому же, они потеснились и пропустили Папу в свои ряды.
