Борис Априлов - Самые новые приключения Лисенка
А Мокси думал: «Большого друга имеем мы, огромного, всегда готового выручить тебя из самого трудного положения. И как это он придумал его — это имя?»
Председатель жюри встал.
— Предложенное имя записано секретарем. Мы подсчитали слоги. Их двадцать. На два больше, чем у аиста. Только вот… — Публика захлопала в ладоши. — Тихо… — Соблюдайте тишину!.. Нам необходимо сделать важное сообщение! Только вот и я, и жюри сомневаемся в подлинности этого имени… Лягушонок, вы знаете свое имя?
— Да!
— Поскольку у нас возникли сомнения, скажите теперь его вы сами.
Лисенок, Димби, Домби, Мокси замерли и приготовились улепетывать.
— Чимижимибрымбордрымборчамижамичамбылчомбылжимболжомбыл!
Публика разразилась аплодисментами.
Председатель поглядел на секретаря, который следил за каждым слогом по записанному в книге имени. Секретарь утвердительно закивал головой.
— Правильно! — сказал председатель. — Ничего не по пишешь, — придется приз дать им.
— Минутку! — заговорил вдруг аист. — А остальные знают имя своего дружка?
— Никакой он нам не дружок! — крикнул Мокси. — Наоборот, я его ненавижу, терпеть не могу!
— Так несмотря на это. Вот вы, например! — сказал аист.
— Что? — спросил Димби, на которого указал аист.
— Вы можете?
— Что я могу?
— Произнести его имя!
— Чимижимибрымбордрымборчамижамичамбылчомбылжимболжомбыл! — словно выплюнул Димби.
«Ох!.. — Лисенок перевел дыхание. — Славный малый Димби! Молодец, Димби!»
— А вы? — крикнул аист Домби.
— Чимижимибрымбордрымборчамижамичамбылчомбылжимболжомбыл! — выпалил имя Домби.
«Браво, Домби!» — Лисенок был просто счастлив, но только до той минуты, пока аист не обратился к Мокси. Мокси в это время рассеянно смотрел направо, где, собственно, не было ничего, но в данный момент именно то, что там не было ничего, имело очень важное значение.
— А вы?
«Иногда, — думал в это время Мокси, — просто невозможно понять, что представляет собой ничто».
— Я вас спрашиваю! — снова обратился к Мокси аист.
Вопрос этот возникал у него и прежде, когда он разговаривал с Лисенком о том, что называется «ничто» и почему порой это ничто привлекает к себе внимание окружающих и заслуживает ли оно…
— Вы слышите? Я к вам обращаюсь!.. Не прикидывайтесь дурачком!
— Это вы мне говорите?
— Да.
— Почему?
— Вы знаете, как зовут этого лягушонка? Того, что стоит возле меня, вернее, почти подо мною…
— Мне… меня тут поставили, — принялся оправдываться Чими.
— Да ладно!.. — отмахнулся от него аист. — Так вы знаете его имя?
— Конечно, — ответил как можно любезнее Мокси.
— Скажите его.
— Вы считаете, что это необходимо?
— Да.
— Чимижимибрымбордрымборчамижамичамбылчомбылжимболжомбыл!
Аист нервно подпрыгнул и разъяренный улетел, но не в теплые края. Публика ликовала. Аплодировала, пыталась произнести имя. Потом все кинулись к столу жюри, подхватили и подняли лягушонка. Все кричали и носили его перед столом жюри. С высоты своей победы Чими не забывал, однако, поглядывать на корзину. Потом кто-то предложил качать победителя. Его стали подбрасывать. Высоко-высоко, почти до самого неба. И оттуда, с высоты, Чими видел красные ягоды земляники. Он падал на руки толпы, которая подбрасывала его вверх снова и снова. Натешившись вдоволь с лягушонком, толпа поставила его на траву и отошла в сторону, чтобы оттуда смотреть на самый торжественный момент.
Председатель жюри встал, попытался поднять корзинку, но не смог и позвал заместителя председателя. Вдвоем они сумели это сделать. Они направились с корзинкою к Чими. Когда они поставили перед ним корзинку, лягушонок снова исчез, как будто сквозь землю провалился и пришлось его искать, чтобы произнести при вручении речь. В речи говорилось о том, что короткие имена — это проявление лени. Они придуманы лентяями. А длинные имена — это проявление борьбы с ленью. Если ты хочешь доказать, что не лентяй, произноси имя своего друга полностью. Например, если его зовут Александр, говори ему Александр, а не Саша, если он носит имя Прометей, — называй его Прометеем, а не Проми. Поэтому приз за самое длинное имя на Первом межлесном конкурсе и фестивале в честь самого длинного имени такой большой. Он вручается лягушонку Чимижимибрымбордрымборчамижамичамбылчомбылжимболжомбылу и пусть он съест эти ягоды на здоровье и всяческих ему благ!
Прогремело «ура», заиграл оркестр, запел хор. Начались поздравления.
Поздравления, оркестр, танцы.
Танцы еще продолжались, но публика уже расходилась. Шум затихал. Жюри уже давно не было… Кончились танцы, все разошлись, наступила тишина.
Полная тишина. Все кончилось. Только примятая трава напоминала о том, что тут происходило торжество.
На траве — корзинка. Лягушонок Чимижимибрымбордрымборчамижамичамбылчомбылжимболжомбыл, а или теперь мы уже можем вполне спокойно сократить его имя до Чимижимичамижами, стоит возле корзинки и поглядывает на красные ягоды земляники. В стороне от него, но не так уж далеко, стоят Лисенок, Мокси, Димби и Домби.
Лисенок посмотрел на своих приятелей. Те посмотрели на него. Они знали, что он собирается что-то сказать, но что? Разве догадаешься, что может сказать в следующую минуту Лисенок?
— Отличное приключение мы себе устроили, — сказал Лисенок. — И даже сумели наполнить его напряжением. Вы согласны, что у нас было напряжение?
— Согласны.
— Ведь был момент, когда напряжение превратилось почти в страх. Вы согласны, что был момент, когда мы были готовы кинуться наутек?
— Согласны.
— Еще как! — вставил Мокси. — Правда, я сперва хотел удрать не столько со страху, сколько от стыда.
— Мне тоже стало стыдно, — сказал Димби.
— И я тоже здорово устыдился, — сказал Домби. — Мы же впервые вынуждены были сказать неправду.
— Вот именно, — согласился Лисенок. — Это приключение останется для нас примечательным тем, что сопровождалось обманом, мы впервые вынуждены были прибегнуть обману. Но если мы представим себе, к какому надувательству прибегнул аист, чтобы отхватить Большой приз, то наш поступок представляется вполне оправданным. Как же ему не стыд но собрать в кучу несколько слов и выдать за свое имя. Ведь это же было не имя, а целая фраза: Аист пестрый, длинноногий, потуктукай нам с дороги — тук-тук! В ней даже запятые и тире есть. Какое же это имя с запятыми и тире! Да это скорее строчки из стиха какого-то.
— Конечно, — подтвердил Домби, — поэтессы Доры Габе.
— Совершенно верно, — согласился Лисенок. — Вот потому мы и были вынуждены прибегнуть к обману.
— Хо-хо! Да за такую корзинку не только стоило соврать, но и еще кое-что можно было сделать! — сказал Мокси.
— И все же я до сих пор еще не могу понять одного, — продолжал Лисенок, — как же это вы сумели запомнить придуманное мною имя. Ведь вы же не знали даже настоящего имени лягушонка.
— Мы и сейчас его не знаем, — согласился Мокси.
— Вот потому-то я и спрашиваю: как же это вы сумели произнести придуманное, полностью и без единой ошибки?!
— Эх, Лисенок, да неужели ты не догадываешься?
— Нет, Мокси. Никак не могу себе этого объяснить, и, наверное, всю жизнь буду удивляться, как же оно так получилось?!
— Лично я, — сказал Мокси, — при виде этой корзины ягод повторил бы наизусть не только имя лягушонка, но и библию… Смотрите, — тут же по меньшей мере два кубических метра ягод!
Друзья перевели взгляд на корзинку.
— Нет! — раздался вдруг крик Чими. Ответом была тишина.
— Нееет! — снова крикнул Чими. И снова молчание.
— Все мое!.. Это мой приз!.. Убирайтесь!.. Чего уста вились?! Убирайтесь! Вы меня раздражаете!..
Друзья переглянулись. Домби беззвучно плакал. Мокси вздыхал. Димби закашлялся.
— Хорошо, Чими, — сказал Лисенок. — Мы уйдем. Но остановимся там.
— Где там?
— Вон там — метрах в двадцати отсюда.
— Зачем?
— Просто так.
— А я хочу, чтобы вы ушли совсем!
— Мы будем стоять и смотреть.
— На что вы будете смотреть?
— Как ты будешь есть ягоды.
— А я не хочу!
— Лесную землянику, — спокойно продолжал Лисенок.
— Хочу, чтобы вы просто побродили где-нибудь подальше безо всякого дела! Я хочу побыть один!
— Красные ягоды! — словно не слыша Чими, продолжал Лисенок. — Мы будем стоять и только глядеть. Ну так словно смотрим интересное представление… Пошли, ребята! Отойдем чуть подальше, чтобы видеть, как наш лягушонок Чимижимичамижами с аппетитом уплетает землянику…
— Да, съем свой приз!
— Ну, конечно же — приз, который ты завоевал таким упорством!
— Чтоб и духа вашего здесь не было, злюки!
