Люк Бессон - Артур и минипуты
Широким жестом он приглашает всех посмотреть на камень с воткнутым в него мечом и на преклонившего пред ним колено воина.
– Меч этот больше не должен был служить делу войны. Он должен был напоминать минипутам о том, что все проблемы можно решить мирным путем.
Зрители согласны со своим королем. Не согласен, похоже, только Барахлюш. Вернее, он слишком взволнован возложенной на него миссией, а потому все время вертится и подпрыгивает на месте.
Король продолжает.
– У входа во дворец предки наши сделали надпись, которую с тех пор мы чтим и соблюдаем как самую главную заповедь. Всем известно, надпись эта гласит, что, если наступит день, когда землям нашим будет угрожать жестокий захватчик, то чистый душой воин, исполненный чувства справедливости и не таящий в сердце ни ненависти, ни мести, сможет извлечь из камня могучий меч и отправиться с ним на битву… которую он должен честно выиграть.
Король делает еще одну, более продолжительную паузу, и с тяжким вздохом заключает:
– И вот, к несчастью… день этот настал.
По рядам проносится горестный шепот. Каждый спешит разделить общую беду с соседом.
– Наши шпионы сообщили нам, что… Ужасный У… собрал многочисленную армию и собирается напасть на наши земли.
Над площадью проносится сдавленный вопль ужаса… Чтобы посеять страх среди жителей города хватает одной только буквы имени чудовища. А представьте себе, какая началась бы паника, прозвучи оно полностью!
– Теперь прошу вас высказать ваше мнение! – обращается король к собравшимся. Слова его становятся сигналом к началу шумной разноголосицы, когда никто никого не слушает, зато каждый говорит, что хочет. Подобное обсуждение больше напоминает перебранку торговок на рыбном рынке, чем дебаты в Национальном собрании.
– Надолго они тут застряли? – спрашивает обеспокоенный Барахлюш у королевского стража.
– О ля-ля! Это только начало! – весело отвечает страж и, устремив глаза к небу, начинает задумчиво перечислять: – Еще должна быть заключительная королевская речь, речи мудрецов, принесение присяги воином, потом ратификация королем бумаг… а в заключение – буфет! – бодро завершает он, и на лице его появляется довольная улыбка человека, явно знающего толк в хорошей еде.
Барахлюш в растерянности и от волнения принимается размахивать руками.
– О, мой народ! Нельзя терять ни минуты! – восклицает король, пытаясь утихомирить разбушевавшиеся языки.
– Он прав! – соглашается Барахлюш. – Не будем терять времени!
Король торжественно спускается с помоста и направляется в сторону коленопреклоненного перед волшебным камнем воина. На полпути он останавливается и, повернувшись к советникам, говорит:
– Настал трудный час, и потому я прошу вас отбросить все формальности и немедленно утвердить владетелем могучего меча ту, кто, по моему мнению, обладает всеми необходимыми качествами для предстоящей опасной миссии…
Сделав еще несколько шагов вперед, король снова останавливается и продолжает, при этом лицо его приобретает необычайно ласковое выражение, а голос звучит умильно:
– …ту, кто через несколько дней официально займет мое место, то есть станет во главе нашего королевства…..
От детской улыбки, заигравшей на губах короля, лицо его молодеет на глазах.
– Полагаю, вы уже поняли, что я говорю о принцессе Селении, моей дочери!
И он с нежностью раскрывает объятия коленопреклоненному воину.
Юная девушка, облаченная в костюм воина, медленно, как того требует протокол церемонии, встает, поднимает голову и всем становится видна ее ангельское личико. Она еще красивее, чем на рисунке в дедушкиной книге. Цвет ее отливающих сиреневым блеском взлохмаченных волос удивительно гармонирует с миндалевидными глазами цвета мальдивской бирюзы.
В душе этой хрупкой девочки живет неукротимый дух: больше всего она любит играть в разбойников и воинов. Однако никакой боевой костюм не может скрыть ее изящной женской фигурки. Это настоящая принцесса: белокожая, как Белоснежка, красивая как Золушка, грациозная, как Спящая Красавица и проказница, как Робин Гуд из Диснеевского мультика.
Король очень гордится своей красавицей-дочкой. При мысли о том, что эта очаровательная девчушка – его дочь, он буквально багровеет от удовольствия.
Зрители аплодируют в знак одобрения. Но вряд ли кто-нибудь выиграет пари, если станет утверждать, что выбор пал на Селению после долгих и взвешенных размышлений. Скорее всего, свою роль сыграло очарование принцессы, мгновенно покорившее всех присутствующих.
И только Барахлюш совершенно равнодушен к ее чарам.
– Давай, смелей, Барахлюш! – подбадривает себя мальчик.
Король делает последний шаг в сторону дочери.
– Принцесса Селения, да пребудет с вами победоносный дух предков! – торжественно провозглашает король-отец.
Селения подходит к камню и медленно протягивает руки к мечу, готовясь половчей ухватить его рукоятку.
В эту минуту на арену выскакивает Барахлюш.
– Папа! – кричит он на бегу.
При виде его Селения от злости топает ногой.
– Ах ты, Барахлюш несчастный! – шипит она сквозь зубы. Она прекрасно знает, что даже в такой торжественный момент ее младший братец способен выкинуть любой фортель.
Король ищет взглядом младшего сына.
– Я здесь, папа! – кричит мальчик, подбегая к разгневанной Селении.
– Ты опять хочешь меня разозлить? Не мог подождать десять секунд? Валял бы потом дурака сколько угодно!
– На меня возложена очень важная миссия, – возражает Барахлюш, старательно подражая торжественному тону отца.
– Что? А моя миссия, значит, не важная? Я должна вытащить меч и идти на битву с Ужасным У!
Барахлюш пожимает плечами.
– Ты слишком большая гордячка, чтобы вытащить этот меч из камня, и ты это прекрасно знаешь!
– Послушай, господин всезнайка, – ехидно произносит Селения, – а не завидуешь ли ты мне?
– Нисколечки! – устремив взор к небу, отвечает Барахлюш.
– Стоп! Прекратите оба! – прикрикивает на них король: – Что ты себе позволяешь, Барахлюш? – строго спрашивает он. – Это же очень важная церемония! Надеюсь, у тебя действительно есть серьезная причина ее нарушить.
– Конечно, отец. Ведь сегодня открылась световая дверь в верхний мир, – отвечает Барахлюш.
– И кто же явился на этот раз? – спрашивает король голосом оперного тенора.
Словно отличник у доски, Барахлюш отчеканивает:
– Его зову Артур. Он внук Арчибальда.
Ответ порождает среди зрителей бурю эмоций. Имя Арчибальда помнят все. Но король явно огорчен.
– И… чего хочет этот… Артур? – уныло спрашивает он.
– Он хочет выступить на совете. Он говорит, что на нас вот-вот обрушится огромное несчастье, и он один может нас спасти.
Оживление минипутов готово смениться тот ли паникой, то ли мятежом.
Оттолкнув брата, Селения подбегает к отцу.
– Наше великое несчастье называется Ужасным У и нам не нужен никакой Артур! Это я, Селения, принцесса минипутов, должна исполнить свой долг и защитить наш народ!
И, не дожидаясь королевского согласия, она подскакивает к камню, и схватив меч за рукоятку, изящным жестом пытается извлечь его из каменного плена.
Но, увы, безуспешно. Меч даже не шелохнулся. Тогда она хватает рукоятку двумя руками и изо всех сил тащит клинок на себя. С прежним результатом – меч остается в камне.
Селения упирается ногами в камень, силится вытащить меч, дыхание ее учащается, она буквально рычит от злости… Но все напрасно. Зрители в смущении. Король также в растерянности, он изо всех сил пытается скрыть свое разочарование.
Запыхавшись, Селения останавливается передохнуть.
– Вот видишь, я же говорил, что ты слишком гордая! – поддразнивает сестру Барахлюш.
– Ах, ты!… – вытянув руки, Селения бросается вперед, явно намереваясь задушить нахального братца.
– Селения! – укоризненно восклицает отец.
Принцесса отступает.
– Дочь моя, мне очень жаль, – прочувствованно говорит король. – Мы все знаем, как ты любишь наш народ, но… Твое сердце переполняют ненависть и жажда мщения.
– Неправда, отец! – чуть не плача возражает она. – Это… это Барахлюш нарочно меня разозлил! Я уверена, стоит мне только успокоиться, как я вытащу этот меч из камня!
Король скептически взирает на дочь. Как доказать ей, что ее ослепляет ярость? Что в ее груди клокочет ненависть? Что пока она не успокоится, могучий меч не пойдет к ней в руки?
– Что бы ты сделала, если бы сейчас перед тобой оказался Ужасный У? – неожиданно спрашивает у Селении король.
– Ну… ну, я бы обошлась с ним так, как он того заслуживает, – уверенно говорит она, изо всех сил стараясь подавить рвущуюся наружу злость.
– А чего он, по-твоему, заслуживает? – не успокаивается король, желая испытать нервы дочери на прочность.
– Я… я… я бы удавила этого негодяя! За все его преступления и все несчастья, которые он обрушил на нас, а также…
