Михаэль Энде - Бесконечная книга
Фухур улёгся так, что его мощная голова оказалась рядом с Атреем, и он мог участвовать в беседе.
— Представьте себе, — сказал он, — Атрей думает, что пробыл там всего одну ночь!
— А разве не так? — спросил Атрей.
— Семь дней и ночей! — сказал Фухур. — Посмотри, за это время зажили все мои раны!
Только теперь Атрей заметил, что и его собственная рана зажила. Травяная повязка отпала. Он удивился:
— Как же это возможно? Я прошёл через трое заколдованных ворот, потом я говорил с Уиулалой, потом заснул — но не мог же я столько проспать!
— Пространство и время там, — сказал Энгивук, — видимо, несколько иные, чем здесь. Тем не менее, так долго, как ты, в Оракуле не пробыл ещё никто. Что же там произошло? Рассказывай наконец!
— Сперва я хотел бы узнать, что произошло здесь!
— Сам видишь, — сказал Энгивук, — краски исчезли, всё становится прозрачным, и ворот Великой Загадки больше нет. Похоже, началось уничтожение.
— А сфинксы? Куда подевались они? Улетели? Вы это видели?
— Мы ничего не видели, — пробормотал Энгивук. — Мы-то надеялись, ты нам что-нибудь объяснишь. Верхняя плита обрушилась, но никто из нас не видел и не слышал этого. Я даже сходил туда и осмотрел обломки. И знаешь, что оказалось? Развалины — древние, уже мхом поросли, как будто столетия здесь пролежали, как будто ворот Великой Загадки не было и в помине.
— Но ведь они были, — тихо сказал Атрей. — Ведь я проходил сквозь них и потом сквозь ворота Волшебного Зеркала и ворота Без Ключа.
И Атрей рассказал всё, что пережил. Он без усилий припомнил все подробности. Энгивук, который вначале задавал уточняющие вопросы, становился всё молчаливее. И когда Атрей почти слово в слово повторил всё, что открыла ему Уиулала, он окончательно замолк. На его морщинистом личике отразилась глубокая скорбь.
— Теперь ты знаешь тайну, — заключил Атрей, — которой тебе так недоставало. Уиулала — существо, состоящее из одного голоса. Её образ — только слышимый. Она там, где она звучит.
— БЫЛА там, ты хочешь сказать, — хрипло выдавил Энгивук.
— Да. По её словам, я последний, с кем она говорила.
По сморщенным щекам Энгивука покатились две слезинки.
— Всё напрасно, — вздохнул он, — вся работа моей жизни, мои исследования, мои многолетние наблюдения — всё тщетно! Только получил, наконец, последние данные для завершения научного труда — и, как назло, теперь это не стоит выеденного яйца, потому что самого предмета больше не существует!
Он затрясся от рыданий, тётушка Ургл сочувственно погладила его лысый череп и пробормотала:
— Бедный старый Энгивук! Не надо так сокрушаться! Найдём что-нибудь другое.
— Женщина! — запыхтел Энгивук, сверкая глазами. — То, что ты видишь перед собой, вовсе не «бедный старый Энгивук», а трагическая личность!
И, как это уже бывало, он убежал в пещерку и сердито захлопал там дверьми.
— Он славный старик, но, к сожалению, совсем сумасшедший, — вздохнула тётушка Ургл. — Пойду паковать вещи. Много нам не унести, но хоть кое-что.
— Вы хотите уйти отсюда? — спросил Атрей.
— А что нам ещё остается? Где началось уничтожение, там больше ничего не растёт. Да и моему старику нет больше смысла оставаться здесь. А вы? Что будете делать вы?
— Я должен делать то, что сказала Уиулала, — отвечал Атрей. — Искать человеческого ребёнка, чтобы привести его к Детской Королеве.
— Где же ты будешь его искать?
— Сам не знаю. По ту сторону Фантазии.
— Нам всё удастся, — прозвенел голос Фухура. — Вот увидишь.
— Мы поможем вам переехать! — предложил Атрей.
— Этого мне ещё не хватало! — ответила тётушка Ургл. — В жизни никогда не летала по воздуху. Порядочные гномы держатся земли. Да и вам надо спешить: ваше дело поважнее — для всех нас.
— Но я хотел бы как-то отблагодарить вас, — сказал Атрей.
— Лучше всего ты сделаешь это, если не будешь терять попусту время!
— Она права, — сказал Фухур. — Идём, Атрей!
Атрей вскочил на спину везучего дракона и обернулся, чтобы проститься, но Ургл была уже в пещерке.
Спустя несколько часов они с Энгивуком вышли наружу, нагруженные вещами, и заковыляли прочь от пещерки на своих маленьких ножках, не оглядываясь и увлечённо ругаясь между собой. Впрочем, Энгивук впоследствии даже прославился — правда, вовсе не из-за научных изысканий. Но это уже другая история, и мы расскажем её как-нибудь в другой раз.
В то время, когда Двоежители отправились в путь, Атрей с Фухуром были уже далеко от этого места.
Бастиан невольно поднял голову к слуховому окну и представил — что, если бы вдруг в этом небе, уже совсем потемневшем, он увидел сейчас белого везучего дракона — ах, если б они прилетели сюда и взяли его с собой!
— Да! — вздохнул он. — Вот было бы здорово!
Он поможет им — а они ему. Это было бы спасением для всех.
Глава VIII
В СТРАНЕ ПРИВИДЕНИЙ
Замирая от скорости, Атрей летел на Фухуре всё дальше. Его красный плащ реял за ним, как знамя. Чёрные волосы трепетали за плечами. Фухур, белый везучий дракон волнообразными движениями скользил по небу сквозь туман и клочья облаков. Вверх и вниз, вверх и вниз, вверх и вниз… Как долго они были в пути? Дни, ночи и снова дни — Атрей потерял им счёт. Дракон мог лететь даже во сне, и Атрей временами впадал в дремоту, крепко вцепившись в белую гриву, — но это был беспокойный сон.
Внизу под ними тянулись горные цепи, страны, моря, острова и реки. От усталости Атрей уже не замечал их и больше не торопил дракона, как вначале, когда полагал, что по воздуху будет не так уж трудно достичь границ Фантазии, а потом и внешнего мира.
Он просто не знал, как велика Фантазия. Время от времени он собирал всю свою волю, выпрямлялся и напрягал зрение, озирая окрестности, но скоро опять тонул в полузабытьи и только видел перед собой сверкающие чешуинки на драконьей спине, переливающиеся розовым и белым перламутром. Дракон тоже устал. Даже его силы, которые, казалось, были неистощимы, подошли к концу.
Не раз уже им попадались места, проглоченные уничтожением, на которые нельзя было смотреть без ощущения слепоты. Были провалы небольшие, но были и огромные, как целые страны, протянувшиеся до самого горизонта. С замиранием сердца они облетали эти места.
Но привыкаешь даже к ужасному, если оно повторяется. И хоть провалы в Ничто становились всё больше, Фухур и Атрей уже начали к ним привыкать. А может, то было безразличие усталости.
Они давно уже молчали, подавленные этой усталостью, но однажды Фухур подал голос:
— Атрей, господин мой, не будет ли разумнее повернуть назад?
— Повернуть назад? Куда? — не понял полусонный Атрей.
— К Башне Слоновой Кости. К Детской Королеве.
— Ты считаешь, мы можем явиться, не выполнив задания?
— Ну, я бы так не сказал. В чём состояло задание, Атрей?
— Я должен был узнать причину болезни и средство исцеления.
— Но добыть это средство — уже не твоя задача! Может быть, мы совершаем ошибку, пытаясь пересечь границу Фантазии и отыскать человеческого ребёнка.
— Я не пойму, к чему ты клонишь, Фухур? Скажи прямо.
Детская Королева смертельно больна, — сказал дракон, — потому что ей нужно новое имя. Об этом тебе поведала древняя Морла. Но дать это имя могут только человеческие дети из внешнего мира. Это открыла тебе Уиулала. Значит, твоё задание выполнено, и мне кажется, ты должен скорее сообщить об этом Детской Королеве.
— Но что пользы, — воскликнул Атрей, — если я лишь сообщу это и не приведу с собой человеческого ребёнка, который её спасет?
— Ты не можешь этого знать. У неё куда больше силы, чем у нас с тобой. Может, ей ничего не стоит призвать к себе человеческого ребёнка. Может, у неё есть для этого пути, не ведомые больше никому в Фантазии. Но сперва она должна узнать то, что знаешь пока ты один. И если всё это так, мы совершаем не только бессмысленный Поиск. Вдруг она умрёт, а ведь мы могли бы её спасти, вовремя вернувшись!
Атрей молчал. С одной стороны, дракон был прав. Но с другой стороны… Что, если в ответ на его сообщение она скажет: зачем мне всё это? Если бы ты привёл ко мне спасителя, я бы выздоровела. А теперь уже поздно посылать за ним.
Атрей не знал, как поступить. И он устал, страшно устал, чтобы прийти к какому-нибудь решению.
— Знаешь, Фухур, ты, может быть, прав, а может, и нет. Давай пролетим ещё немного. Если границы не будет, повернём назад.
— «Ещё немного» — это сколько? — спросил дракон.
— Несколько часов, — пробормотал Атрей, — да что там, ОДИН час.
— Хорошо, — отвечал Фухур. — Значит, ещё один час.
Но этого часа оказалось даже слишком много.
Они не обратили внимания, что небо на севере потемнело от туч. На западе оно пылало кровавыми полосами, предвещая беду. С востока надвигалась свинцовая буря, гоня впереди себя рваные тучи. А с юга тянулась серо-жёлтая хмарь, в которой сверкали молнии.
