Михаэль Энде - Момо
И тут он вытащил из багажника другую куклу. Такой же величины, как Бибигерл, столь же роскошный, это был юноша. Серый господин посадил его рядом с куклой-совершенством и объяснил:
— Его зовут Бибибой! Для него у меня тоже припасено множество вещей. А если и это надоест, существует еще подруга Бибигерл, с собственным набором вещей. А для Бибибоя имеется подходящий друг, у которого тоже есть друзья, а у них подруги. Теперь ты понимаешь, что тут не до скуки, ведь такое занятие может длиться бесконечно, и всегда останется что-нибудь про запас.
Разговаривая так, он доставал из своего, казалось, бездонного багажника одну куклу за другой и ставил их вокруг Момо, которая все так же безмолвно и испуганно смотрела на него.
— Ну? — произнес он наконец и выдохнул густое облако дыма. — Ты теперь уловила, как играть с такой куклой?
— Да, — ответила Момо. От холода она вся дрожала.
Серый господин удовлетворенно кивнул и затянулся своей сигарой.
— Ты, конечно, хочешь получить все эти красивые вещи, правда? Хорошо, моя маленькая, я дарю их тебе! Но не все сразу, а постепенно, одну за одной, и не только эти, а еще множество других. И ничего я от тебя не требую. Тебе надо только играть с ними, как я объяснил. Ну, что скажешь?
Серый господин выжидающе улыбался ей, но, поскольку она в ответ только смотрела на него своими серьезными глазами, он быстро добавил:
— Твои тебе друзья больше не потребуются, понимаешь? Ты вполне удовольствуешься новыми развлечениями, ибо станешь обладать массой прекрасных вещей и получать их все больше и больше, так ведь? Ты ведь этого хочешь? Тебе ведь нравится такая чудесная кукла? Ты ведь непременно мечтаешь ею завладеть, так?
Момо инстинктивно чувствовала, что ей предстоит борьба, она уже находилась в самом центре сражения. Но она не знала, в чем его смысл и с кем ей предстоит бороться. Чем дольше она слушала гостя, тем больше испытывала такое же чувство, как тогда с куклой: она слышала голос говорящего, различала слова, но не воспринимала того, кто говорил. Она встряхнула головой.
— Ну что, что? — спросил серый господин, высоко подняв брови. — Ты по-прежнему недовольна? Да, нынешние дети и вправду ненасытны! Ну, ответь, чего тебе еще не хватает для этой прекрасной куклы?
Момо смотрела в землю и думала.
— По-моему, — тихо сказала она, — ее нельзя любить.
Серый господин растерянно замолчал, таращась перед собой отсутствующим, как у куклы, взглядом. Наконец он взял себя в руки.
— Совершеннейшая чепуха, — изрек он ледяным голосом.
Момо посмотрела ему прямо в глаза. Именно холод, который они излучали, пугал ее больше всего. Но порой она даже жалела своего гостя, хотя и не понимала почему.
— Но мои друзья, — сказала она, — я же их люблю.
У серого господина вытянулось лицо, будто его внезапно пронзила зубная боль. Но он опять взял себя в руки и усмехнулся тонкими, как лезвие бритвы, губами.
— Я думаю, — тихо произнес он, — нам, моя маленькая, следует, наконец, серьезно поговорить о самом насущном.
Он вытащил из кармана серую записную книжку и начал листать ее, пока не нашел то, что хотел.
— Тебя зовут Момо, так?
Момо кивнула. Серый господин захлопнул свою книжку, снова засунул ее в карман и, тихо покряхтывая, опустился на землю рядом с Момо. Он немного помолчал, задумчиво пыхтя маленькой серой сигарой, а потом начал:
— Итак, Момо, послушай меня внимательно.
Именно это Момо и пыталась сделать. Но слушать его было труднее, чем любого другого человека. Прежде она могла как бы раствориться в рассказчике и понять его мысли. Но с сегодняшним посетителем ничего не получалось. Она постоянно старалась вникнуть в его слова, но всякий раз натыкалась на какую-то темную пустоту, в которой ничего нет. Такого она еще никогда не ощущала.
— Единственный смысл в жизни, — продолжал ее гость, — имеет то, что приносит результат, дает тебе нечто, из чего можно извлечь пользу. Тот, кто сумеет все это развить и пронести дальше, получит больше других, станет важнее всех, и такие блага, как любовь, дружба, уважение и прочее, придут к нему сами. Ты, значит, считаешь, что любишь своих друзей? Давай-ка, мы обстоятельно разберемся в этом.
Серый господин выпустил несколько колечек дыма. Момо подтянула под юбку свои босые ноги и, как смогла плотнее, закуталась в куртку.
— Итак, возникает самый первый вопрос, — снова заговорил серый господин, — какая польза твоим друзьям от того, что ты у них есть? Что они от тебя имеют? Ничего! Смогут они от общения с тобой больше получить, заработать, сделать карьеру? Конечно же нет! Ты помогаешь им экономить время? Наоборот. Ты их держишь на месте, ты у них, как гиря на ногах, ты мешаешь их продвижению вперед! Наверное, тебе до сих пор в голову не приходило, что ты вредишь им уже просто фактом своего существования. Да, да, в действительности ты им враг, хотя и не желаешь того. И это ты называешь любовью?
Момо не знала, что ответить. С такой позиции она еще не смотрела на положение вещей. В какой-то момент она даже подумала, что серый господин, возможно, и прав.
— И поэтому, — продолжал серый господин, — мы хотим защитить твоих друзей от тебя. И если ты на самом деле их любишь, то поможешь нам. Мы хотим, чтобы они чего-то достигли в жизни. Мы их истинные друзья. Мы не можем больше молча наблюдать, как ты отвлекаешь их от самого важного. Мы должны позаботиться о том, чтобы ты оставила их в покое. И потому дарим тебе все эти дорогие вещи.
— Кто мы? — спросила Момо дрожащими губами.
— Мы из сберегательного банка времени, — ответил серый господин, — я агент BLW/553/C. Я лично желаю тебе только добра, но сберегательный банк времени вообще-то шутить не любит.
В эту минуту Момо вспомнила, как Гиги и Беппо говорили о сбережении времени и о заразе. Она с ужасом начала догадываться, что серый господин имеет какое-то отношение к этому. Как бы она хотела, чтобы ее друзья сейчас оказались рядом. Она еще никогда не чувствовала себя такой одинокой.
Но она решила не поддаваться страху. Она собрала все свои силы и волю и целиком устремилась в темноту и пустоту, за которыми перед ней стоял серый господин. Он наблюдал за Момо сквозь опущенные ресницы. Изменение в ее лице не ускользнуло от его внимания. Он иронически усмехнулся и прикурил следующую серую сигару.
— Не пытайся, — бросил он, — с нами ты ле можешь мериться силами.
— А тебя, что же, никто не любит? — поинтересовалась она дрожащим голосом.
Серый господин сгорбился и на мгновение как-то внезапно сник. Потом он ответил:
— Должен заметить, что подобного тебе человека я еще точно не встречал. А я знаю многих людей. Если бы таких, как ты, было много, нам пришлось бы закрыть наш сберегательный банк и раствориться в ничто, ибо на что мы тогда существовали бы?
Агент прервал сам себя и взглянул на Момо. Казалось, он наткнулся на нечто такое, чего не мог понять, с чем не мог справиться. Его лицо еще больше посерело и стало совершенно пепельным.
Когда он снова заговорил, было похоже, что его воля парализована, слова вытекали сами, без его желания, а лицо все больше искривлялось от ужаса перед тем, что с ним происходило. И вот Момо, наконец, услышала настоящий голос серого посетителя:
— Мы должны оставаться невидимыми, — донеслось до нее, словно издалека, — никто не должен знать, что мы существуем и чем занимаемся… Мы заботимся о том, чтобы ни один человек не сохранил нас в памяти… Свое дело мы можем продолжать только, пока находимся в тени. Наша работа очень кропотлива… тайком отбирать у людей часы, минуты, секунды их жизни… ибо каждая сэкономленная минута для них потеряна… мы отрываем их себе… мы складируем их… нам они нужны… мы жаждем их — это наша пища… о, вы не понимаете, что значит для нас ваше время! А мы знаем это и высасываем вас до костей… И нам надо много… все больше и больше… все больше и больше!
Последние слова серый господин вытолкнул из себя уже с хрипом, задыхаясь, но потом обеими руками зажал себе рот Глаза его выкатились из орбит, и он уставился на Момо. Через какое-то время он словно пришел в себя после беспамятства.
— Что, что это было? — внезапно забеспокоился он. — Ты все слышала! Я болен! Это ты сделала меня больным, ты! — И потом уже почти примирительным тоном:-Я говорил сплошную чепуху, моя дорогая! Забудь обо всем! Ты должна меня забыть, как забывают другие! Ты должна! Должна!
Он схватил Момо за плечи и начал ее трясти. Она шевелила губами, но ничего не могла выговорить.
Тогда серый господин вскочил, испуганно огляделся вокруг, захлопнул свою свинцово-серую папку и побежал к автомобилю. И тут случилось нечто в высшей степени необыкновенное: как при обратном просмотре фильма, все его куклы и другие разбросанные вокруг вещи устремились в багажник его машины, крышка которого с громким щелчком захлопнулась. Автомобиль же рванул с места так, что только камни полетели в разные стороны.
