Мэри Нортон - Добывайки в воздухе
— Пока все хорошо, — сказал Под. — Теперь будем тянуть все вместе. Арриэтта берется первая, ты, Хомили, за ней, а я буду замыкать.
Они послушно выполнили указания Пода; намотав веревку на кулаки, добывайки откинулись назад, уперлись в пол пятками и напрягли мускулы. Медленно–медленно рукоятка задвижки поднялась наверх, похожая на молоток головка плавно опустилась, описав дугу, и одна из створок окна оказалась свободной.
— Наша взяла! — сказал Под. — Можете опустить веревку. Но это еще полдела.
Добывайки стояли, тяжело дыша и потирая руки. Они чувствовали себя счастливыми.
— Беремся за шпингалет, — сказал Под.
И все повторилось с самого начала, на этот раз более умело и быстро. Язычок шпингалета, легко ходивший в вертикальном желобке, свободно поднялся и повис над пазом.
— Окно открыто! — вскричал Под. — Его держит только снег на подоконнике.
— Нам ничего не стоит скинуть его, если залезть на лестницу сказала Хомили. — И мне так хочется посмотреть, какой отсюда вид.
— Вид — пожалуйста, — сказал Под, — через одну минуту, но вот снег трогать нельзя. Нам ни к чему, чтобы Мейбл и Сидни зашли сюда и увидели, куда мы забрались. Во всяком случае — сейчас… Что нам надо — это закрыть окно. Да побыстрей. Как ты, Хомили? Хочешь немного отдохнуть?
— Нет, я еще не устала, ответила она.
— Тогда за дело! — сказал Под.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Под руководством Пода все было проделано в обратном порядке, и, хотя Хомили и Арриэтта раза два кое–что напутали, задвижка и шпингалет были прочно закреплены. Но перед тем, как и обещал им Под, все трое торжественно поднялись друг за другом по веревочной лестнице и, вытерев запотевшее стекло, в первый раз посмотрели на расстилавшийся перед ними ландшафт. Далеко–далеко внизу — у них даже дух захватило — добывайки увидели на склоне лужайку Плэттеров и черную змейку реки, теряющейся вдали; увидели покрытые снегом крыши Фордэма, а за излучиной ручья — три высоких тополя, стоявших, как они знали, на границе Литл–Фордэма. «Неближний свет, — подумала Хомили, — даже напрямик».
Добывайки не обсуждали того, что увидели; расстояние, высота и белизна внушили им благоговейный страх. По приказанию Пода они спрятали все снаряжение под половицу, где оно было в безопасности и вместе с тем под рукой.
— Будем снова практиковаться завтра, — сказал Под, — и так каждый день.
Пока они закрывали окно, снова подул ветер и заметались листья дуба, серые снизу, как небо. К вечеру пошел снег. Смеркалось. Положив на место планку и засунув обратно гвозди, добывайки сели, поближе к газовой плите и задумались. Выхода из их тюрьмы, по–видимому, не было.
— Мы слишком высоко, — раз за разом повторяла Хомили. — Никогда добывайкам это не шло впрок и никогда не пойдет.
Наконец шаги миссис Плэттер на лестнице загнали их обратно в картонку. Когда чиркнула спичка и вспыхнуло пламя над газовым рожком добывайки снова увидели комнату и черные провалы окон с горами снега на подоконниках снаружи. Они смотрели, как падают снежинки, как поднимается снежный бордюр.
— Жуткая погода, — пробормотала вполголоса миссис Плэттер, ставя на пол тарелку и блюдце.
Она тревожно взглянула на лежащих вповалку добываек, и, прежде чем уйти, открыла побольше газ на плите. Затем погасила рожок и вышла, и они, как всегда, поужинали в темноте.
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
Снег, холод, мороз продолжались до начала февраля. Но вот однажды, проснувшись утром, добывайки увидели, что идет крупный дождь, а по небу несутся легкие облака. Листья на ветке дуба блестящие, словно покрытые глазурью, казались черными на светлом фоне, их золотистая подкладка была больше не видна.
— Южный ветер, — довольно объявил Под, как опытный предсказатель погоды. — Похоже, что начинается оттепель.
За прошедшие недели добывайки,не теряли зря времени. Несмотря на тяжелый снег на подоконнике, они каждый день для практики раскрывали окно и довели эту процедуру до настоящего искусства. Добывайки узнали, что строительство дома–клетки немного задерживается, но их гардероб уже прибыл и лежит между листами папиросной бумаги в картонной коробке здесь, в мансарде. Для них не составило труда поднять крышку и не только осторожно осмотреть все туалеты, но даже потихоньку примерить их. У портнихи оказались куда более ловкие пальцы, чем у миссис Плэттер, и шила она из куда лучшей материи. Там был серый костюм для Пода, правда, рубашку заменяло нечто вроде манишки с воротником и нарисованный галстуком; там было платьице с плиссированной юбкой для Арриэтты и два передничка, чтобы не запачкать его. Хомили пришлось по вкусу ее новое зеленое платье, «с небольшим турнюром», хоть угодить ей обычно было нелегко, и иногда она красовалась в нем до тех пор, пока на лестнице не раздавался сигнал тревоги — шаги миссис Плэттер.
Поду все это казалось ребячеством. Неужели они забыли, удивлялся он, какая опасность им грозит и какая участь их ожидает? Сейчас, когда погода исправилась, мистер Плэттер снова взялся за постройку их «дома». Однако Под их не упрекал. Пусть потешатся, решил он, наперекор злой судьбе.
Но сам он совсем пал духом. «Лучше нам всем умереть, — сказал он жене и дочери как–то раз, — чем провести всю жизнь в клетке на виду у человеков». Он часами сидел, уставившись невидящим взглядом в одну точку.
Под погрузился в такое уныние, что Хомили и Арриэтта перепугались. Они перестали наряжаться и шептались о чем–то друг с другом в уголке. Они пытались развеселить его шутками и смешными историями, они откладывали для него немногие лакомые кусочки, которые изредка им перепадали. Но Под, по–видимому, потерял аппетит. Даже когда они напоминали ему о том, что в воздухе пахнет весной и скоро наступит март, «а в марте с нами всегда что–нибудь случается», — он не выказывал интереса.
— Что–нибудь и верно, с нами случается, — сказал он и снова погрузился в молчание.
Однажды, в то время как он сидел печально в углу картонки, к нему подбежала Арриэтта и взяла его за руку.
— Мне пришла в голову мысль, — сказала она.
Под попытался улыбнуться и ласково сжал ей пальцы.
— Нам ничто не поможет, девонька, — сказал он, — надо глядеть правде в глаза.
— Нет, поможет, — настаивала Арриэтта, — послушай меня, папа. Я нашла то самое, что нам нужно.
— Да, дочка? — ласково сказал он и, слегка улыбнувшись, отвел ей волосы со щеки.
— Да, — сказала Арриэтта. — Мы можем сделать воздушный шар.
— Что?! — воскликнул Под.
Голос его прозвучал так резко, что привлек внимание Хомили, которая поджаривала на газовой горелке ломтик бекона.
— Нам даже не надо его делать, — Арриэтта так торопилась, что слова обгоняли одно другое. — Здесь, в коробках, куча шаров, а там — гора корзинок из–под клубники, и у нас есть чертежи и схемы и все объяснения… — Она потянула его за руку. — Пойди посмотри… я нашла это в одном из номеров «Иллюстрированных лондонских новостей ».
В журнале на развороте в две страницы была подробная, написанная специалистом и снабженная чертежами и фотографиями статья, посвященная свободному воздухоплаванию, интерес к которому в то время вновь возрос.
Под мог считать и складывать, но читать он не умел, поэтому Арриэтта, двигаясь со строчки на строчку, прочитала ему статью вслух. Под внимательно слушал, стараясь получше вникнуть в смысл.
— Ну–ка, еще разок, девонька, — время от времени говорил он, хмуря брови от усилия все понять.
— Так… мама, подвинься, пожалуйста, — сказала Арриэтта, потому что Хомили, устав стоять, внезапно села на страницу журнала. — Ты сидишь как раз на том месте, где говорится о скорости ветра…
До сознания Хомили постепенно дошло, что задумали Под и Арриэтта, и теперь она только бормотала:
— О боже… Боже милостивый…
Видно было, что у нее натянуты нервы, что она ни жива, ни мертва от страха, но, памятуя о том, какал участь их ждет здесь, она смирилась с меньшим злом.
— Тут все ясно, — сказал Под после того, как они несколько раз перечитали параграф о чем–то, Что автор статьи называл «покровом» или «оболочкой». — Теперь давай разберемся в той части, где говорится о клапанной веревке и подвесном обруче. Это на верху второго столбца.
И Под с Арриэттой снова шли по странице к ее верхнему краю, и терпеливо, отчетливо, хоть и спотыкаясь порой на длинных словах, Арриэтта перечитала вслух то, что просил отец.
В доступном теперь ящике с инструментами они нашли огрызок карандаша. Под вытащил из него грифель и заточил конец, чтобы Арриэтте было чем подчеркивать самые важные места и делать списки.
Наконец, на третий день углубленной подготовительной работы Под объявил:
— Вник!
Под за это время совершенно преобразился; то, что вначале казалось плодом фантазии Арриэтты, могло стать реальным фактом, и Под был достаточно практичен, чтобы это понять.
