Сергей Георгиев - Запахи миндаля

Однажды наёмный солдат Чу Фын решил опробовать новый боевой лук.

Он отправился в лес, выбрал толстое дерево и, отойдя на пятьдесят шагов, стал пускать в него стрелы.

По стечению обстоятельств, за деревом в засаде находился свирепый разбойник Бан.

Когда первая стрела воткнулась в ствол, Баи решил, что это Великий Мандарин послал своего лучшего солдата расправиться с разбойником. Бан стоял ни жив ни мёртв от страха, полагая, будто Чу Фын целит в него.

– О, Небо, – взмолился свирепый разбойник Бан. – Мою жизнь никак нельзя назвать праведной. Но если я спасусь, обещаю бросить своё грязное ремесло и никогда больше никого не грабить!

Храбрый воин Чу Фын тем временем опустошил колчан. Все стрелы попали точно в цель, они ежом торчали из толстого дерева.

– А, собственно, почему я не могу немного и пограбить? – шёпотом спросил у Неба свирепый разбойник Бан. – Ведь у этого мазилы в запасе нет больше ни одной стрелы!

Однажды Великий Мандарин, переодевшись нищим, отправился в город. Весь день он ходил неузнанным, и горожане плохо подавали бродяге. Один лишь сборщик податей, по имени Пун Ли, угадал под лохмотьями владыку.

Пун Ли, желая выслужиться и предвкушая награду, бросил нищему несколько золотых монет.

На следующее утро слуги Великого Мандарина отыскали сборщика податей Пун Ли, и тот предстал пред очами повелителя.

– Кто ты, добрый человек? – спросил Император.

– Я сборщик податей, моё имя Пун Ли, – бледнея от счастья и благоговения, отвечал богатей.

– Сборщик податей?! – не веря своим ушам, воскликнул могущественный владыка. – Твоя забота пополнять казну Мандарина, ты же соришь золотом?!

По приказу Великого Мандарина слуги примерно наказали сборщика податей Пун Ли бамбуковыми палками.

Однажды наёмный солдат Чу Фын наткнулся в лесу на свирепого разбойника Бана.

Разбойник мирно спал под кустом, сморённый полуденным зноем.

– Э-эй, проснись! – наёмный солдат тронул Бана за плечо.

– Не мешай, милейший, – сквозь сои отвечал разбойник. – Мне снится, будто в лесу меня отыскал наёмный солдат.

Чу Фын потряс разбойника за плечо сильнее:

– Слышишь, проснись!

Свирепый разбойник Бан сладко причмокнул и отвечал сквозь сон:

– А ещё мне приснилось, будто Великий Мандарин специально послал солдата отыскать меня, схватить и, пленного, привести ко двору…

Храбрый солдат Чу Фын начал что было сил расталкивать разбойника Бана.

– Да проснёшься ты когда-нибудь!

Разбойник Бан в ответ всхрапнул, а затем ответил сквозь сон:

– Нет, конечно. По крайней мере, пока мне не приснится, как наёмный солдат вернулся из лесу ни с чем.

Понял солдат Чу Фын, что не разбудить ему свирепого разбойника Бана, махнул рукой и ушёл своей дорогой.

Однажды, во время разговора мудреца Лунь И со своим учеником, по имени Па Сюнь, началась сильная гроза.

Старик и юноша перебрались под навес.

Из-за частых раскатов грома продолжать беседу оказалось невозможным. Стало почти темно от чёрных туч. Мудрец Лунь И достал свиток шёлка и стал читать.

– Добрый мой учитель, – между раскатами грома успел удивлённо прокричать юноша Па Сюнь. – Как ты можешь что-то читать?! Ведь так темно! Только вспышки молний освещают иногда иероглифы!

Па что мудрец Лунь И отвечал так:

– Достойно ли вообще внимания то, что не успеваешь прочесть при вспышке молнии?

Однажды палач Ли Хо, беседуя с Великим Мандарином, признался:

– Всякий раз, совершая казнь, я чувствую себя так, будто это моя голова лежит на плахе. Я вижу, как палач Ли Хо заносит надо мной топор, и страх сковывает мои члены. Нас как будто бы двое, и оба они – это я.

Великий Мандарин улыбнулся и немедленно удвоил палачу Ли Хо жалование.

Однажды юноша Па Сюнь первым заговорил со своим учителем, мудрецом Лунь И.

Па Сюнь вспомнил о судьбе палача Ли Хо, который верно и преданно служил самому Великому Мандарину.

Достойнейший этот человек, палач Ли Хо, достиг такого невиданного совершенства в своём ремесле, что несчастные, волей судьбы попадавшие в его руки, не испытывали никакой боли.

– Любимый мой учитель, – обратился юноша Па Сюнь к мудрецу Лунь И. – Как думаешь ты, что на старости лет печалило палача Ли Хо больше всего?

– Никто не чувствовал благодарности за его доброту, – недолго подумав, кротко отвечал мудрец Лунь И.

Однажды свирепый разбойник Бан понял, что половину жизни он боялся неминуемой поимки и казни.

Чтобы избавиться от страхов, Бан придумал хитрость. Каждое утро начиналось для него теперь с казни.

Жена Бана играла роль палача Ли Хо, сынишка зачитывал приговор. После казни свирепый разбойник Бан с лёгким сердцем отправлялся в лес грабить прохожих.

Узнав об этом ритуале, мудрец Лунь И сказал свирепому разбойнику Бану:

– Дорогой сосед! Привычка – особа опасная. Подумай: поссорившись с женой, не захочешь ли ты к другому палачу?

Однажды пылкий юноша, по имени Па Сюнь, воскликнул:

– Добрый мой учитель, но ведь может статься, что какой-то человек прожил свою жизнь совершенно без смысла?!

Мудрец Лунь И задумался, а затем отвечал так:

– Печально, если это выяснится в последнюю его минуту. Во всех остальных случаях дело можно поправить.

Однажды любознательный юноша, по имени Па Сюнь, рассказал своему старому учителю, мудрецу Лунь И, такую историю.

Собрались вместе шестнадцать человек, чтобы полюбоваться прекрасной чайной розой.

Один из достойных людей очень спешил, а лепестков у розы было именно шестнадцать, по числу собравшихся.

Тогда этот человек, который спешил куда-то, оторвал один лепесток, свою долю красоты, и унёс его особой, чтобы вечером полюбоваться в одиночестве.

– Разумное решение, – кивнул мудрец Лунь И, когда ученик Па Сюнь дошёл до этого места в своём рассказе.

Оставшиеся пятнадцать человек также сорвали каждый по лепестку розы и разошлись.

– И это правильно, – вздохнул мудрец Лунь И. – Ибо глупо любоваться розой, у которой не хватает хотя бы одного лепестка.

– Добрый мой учитель! – воскликнул славный юноша Па Сюнь, закончив рассказ. – Какие мысли будит в тебе это странное происшествие?

– Я думаю, как мудро устроен наш мир, – тихо отвечал мудрец Лунь И. – Люди так редко собираются вместе именно по числу лепестков розы. Обычно их либо много больше, либо несколько меньше.

Однажды на лесной тропинке бродячий учитель логики, по имени Пын Жу, носом к носу столкнулся с наёмным солдатом Чу Фыном.

– Храбрый воин! – первым закричал учитель логики. – При нашей последней встрече, я помню, ты получил от меня один совет.

– Да уж, – гневно рявкнул солдат Чу Фын.

– В результате чего ты понёс убытки, – продолжал учитель Пын Жу. – Я бы на твоём месте сурово наказал такого советчика!

– Так тому и быть, – согласился наёмный солдат Чу Фын.

– Я знаю одно такое жестокое наказание, лучше и не придумаешь, – прицок-нул языком учитель логики. – Только оно подошло бы в твоём непростом случае, доблестный воин! Что-то иное, меньшей жестокости, не принесёт тебе удовлетворения!

– Что же это за наказание? – заинтересовался Чу Фын.

– Только обещай взамен, что ты не станешь бить меня бамбуковой палкой, – поставил условие учитель логики Пын Жу.

– Обещаю, – быстро согласился храбрый воин Чу Фын.

– На твоём месте я отмутузил бы советчика бамбуковой палкой. Это лучшее для него наказание, – сообщил Пын Жу.

Однажды к мудрецу Лунь И обратился бедняк Цу.

Бедняк пожаловался, что с недавнего времени жена не вызывает у него ничего другого, кроме раздражения. Что бы ни сделала несчастная женщина, хочется немедленно задать ей порядочную трёпку.

– Это легко поправить, – отвечал мудрец Лунь И. – Дорогой сосед, забудь, что тебя зовут Цу. Вообрази себя лесным голубем, а жену свою – легкокрылой воркующей голубкой.

– Нет ничего проще, – обрадовался бедняк Цу. Довольный советом мудреца, Цу ушёл.

– Добрый мой учитель! – в тревоге воскликнул любимый ученик мудреца Лунь И, славный юноша по имени Па Сюнь. – Слов нет, ты дал этому человеку прекрасный совет. Но я только что представил, как лесной голубь треплет свою голубку, только перья летят во все стороны!

– То ты, дорогой Па Сюнь, – успокоил юношу мудрец Лунь И. – У птиц не столь богатое воображение.

Однажды, проходя по берегу пруда, младшая дочь бедняка, по имени Цу Люнь, остановилась и какое-то время рассматривала своё отражение на зеркальной поверхности воды.