Петроний Аматуни - Чао
«Что-то ты стал говорить загадками, и я не пойму…»
«Тут и понимать нечего, — засмеялся Гасан. — Я отдаю беднякам в долг свои деньги, а они возвращают мне не ту сумму, которую занимали, а большую. Да еще благодарят меня за это!»
Я получил урок житейской мудрости, и мы расстались…
Подняв голову, Егор едва удержался от радостного возгласа: среди невольниц стояла Елочка и, улыбаясь, смотрела на Егора. Егор хотел кинуться к ней, но она приложила палец к губам.
И тут произошло невиданное: Великий Врачеватель умолк сам, хотя его никто не прервал!
— Куда ты смотришь? Уж не на мою ли новую белую рабыню? — спросил он и окинул Егора подозрительным взглядом.
Егор сделал удивленное лицо:
— Где она? О ком ты говоришь?
— Не лги! — закричал Великий Врачеватель и ударил кулаком по краю возвышения.
Тотчас с потолка обрушился на него ливень холодной, как снег, воды. Абдул-Надул едва не захлебнулся.
— Мес! — закричал он.
— Слушаю, Повелитель. Ты нажал кнопку и включил душ…
— Выключи, немедленно выключи, приказываю я!
Робот, тяжело передвигаясь, нажал на другую кнопку и выключил душ.
На стене голубовато вспыхнул большой телевизионный экран. На нем появилось изображение Мур-Вея, каким его видел Егор, и голос волшебника спросил:
— Что скажешь, Старый Колокол и Пустая Шкатулка? Доволен ли ты моей техникой?
— Доволен ли я?! — взвизгнул разъяренный Абдул-Надул. Но, глянув на экран, резке изменил тон, распластался на подушках и залепетал: — О Великий Властелин Чинар-бека! Великодушие твое неизмеримо. Я не просто доволен, я счастлив. Благодарю тебя за удобства, что ввел ты в мое жилище!
— Гм… Счастлив? — задумчиво переспросил Мур-Вей. — Пусть будет по-твоему. Пользуйся…
Голос волшебника умолк, а изображение Мур-Вея погасло прежде, чем Великий Врачеватель моргнул глазом. Глотнув спасительную таблетку, Абдул-Надул покачал головой.
— Пересядь подальше, — сказал он Егору, — и не смотри на моих невольниц. А ты, белая рабыня, — он повернулся к Елочке, — будешь отныне прислуживать Иранне, дочери Властелина Чинар-бека. Кстати, она недавно просила меня найти служанку. Увести ее!
Елочка с испугом посмотрела на Егора и успела заметить, как он знаками успокаивал ее.
Высушив одежду горячими воздушными полотенцами, Абдул-Надул отогнал от себя вентиляторами клубы пара.
— Так и быть, я осчастливлю тебя, чужеземец, дальнейшим повествованием о своей жизни, — поднял палец Абдул-Надул. — Итак…
Но тут ужасный взрыв потряс залу: холодильник не выдержал и разлетелся на тысячи кусочков. Хорошо что Егора пересадили в дальний угол. А на Абдула-Надула жалко было смотреть: он получил множество ушибов и лежал без чувств.
Кто-то побежал за стражниками, кто-то собирал в совки замерзшие слова Великого Врачевателя, разлетевшиеся по всему залу и еще не успевшие превратиться в эскимо.
Робот с неожиданной для него легкостью и проворством подошел к Егору и вывел его из дворца.
— Идем в твое подземелье, — сказал он. — Сейчас тебе лучше быть подальше…
— Верно, — согласился Егор. — У меня есть просьба: узнай, цел ли мой вертолет и где он находится.
— Будет исполнено.
Глава тринадцатая. Печальное зеркало
1Дочь волшебника, Иранна, жила в собственном дворце, утопавшем в цветах. Два невольника ввели Елочку по мраморным ступеням в ее покои. Иранна в чадре сидела в кресле, в углу богатой, обставленной в восточном вкусе спальни.
— Госпожа, — сказали невольники, — мы привели тебе новую рабыню. Разреши удалиться?
Она махнула рукой и обратилась к Елочке:
— Как тебя зовут?
Голос у Иранны ласковый, успокаивающий, и девочка совсем перестала бояться. Она рассказала о дружбе с Егором, о том, как разыскивала его, узнала, что он в Чинар-беке. Разумеется, она умолчала лишь о том, что привело Егора в Страну Жаркого Солнца и в Чинар-бек.
Иранна выслушала, потом медленным движением подняла чадру и открыла лицо.
— Какая вы красивая! — всплеснула руками Елочка.
Иранна улыбнулась. Ее лицо в самом деле сияло волшебной красотой. Но большие золотистые глаза смотрели гордо, и что-то злое появилось в них, когда Иранна остановила свой взгляд на Елочке.
— Так ты говоришь, что чужеземец любит тебя? — спросила она.
— Мы очень дружим с ним! — подтвердила Елочка.
По лицу Иранны пробежала тень.
— Ты останешься у меня, — сказала она.
— Ладно, — кивнула Елочка. — Но мне хочется…
— Желания возникают лишь у того, кто сумеет их осуществить, — прервала Иранна. — Только я имею такую возможность.
— Почему? — удивилась Елочка.
— Видишь на стене веер?
— Да.
— Стоит взмахнуть им, как желания исполнятся.
— А мне можно… потрогать?
— Один раз можно, — кивнула Иранна.
Елочка подбежала к вееру и мысленно пожелала стать невидимкой и быть возле Егора. Но чуть только она прикоснулась к вееру, как сильная боль кольнула ее. Девочка вскрикнула, послышался треск, вспыхнуло облачко дыма и… Елочка превратилась в овальное зеркало в белой резной оправе на белой, отделанной серебром, подставке!
— Глупая, — рассмеялась Иранна. — С этой минуты ты будешь отражать все, что произойдет в моей комнате, и я буду смотреться только в тебя. А Егор станет моим рабом.
Зеркало помутнело, точно кто-то подышал на него.
— Ты недовольна! — злорадствовала Иранна. — Зато мне хорошо.
Зеркало потемнело.
— Ты уже злишься! Не таким еще станешь…
Иранна подошла к кровати, сняла чадру, скинула домашние туфли, легла в постель и задумалась.
И долго еще оставалось зеркало печальным, и крупные прозрачные слезы, медленно скользя по стеклу, падали на узорчатый ковер…
2Женщина в чадре остановилась у высокой скалы и сказала:
— Отворись, чтобы уменьшилось, и закройся, чтобы не полнилось.
Скала раздвинулась, в проходе показался Егор.
— Выходи, — предложила женщина.
Егор повиновался. Кто скрывался под чадной, не было ему известно, и он почувствовал беспокойство.
Не проронив ни слова, они вошли в грот, в глубине которого Егор обнаружил слабо освещенную лестницу. Они встали на первую ступеньку, и лестница поехала вверх.
«Эскалатор», — подумал Егор.
Когда движение прекратилось, вспыхнуло голубоватое освещение, и Егор увидел дверь с изображением царицы цветов — розы.
— Отворись, чтобы полнилось, и закройся, чтобы не уменьшалось! — услышал он снова, и они вошли в ярко освещенную комнату.
В углу стояло красивое зеркало в белой оправе. При появлении Егора оно засияло, пуская по стенам десятки трепещущих «зайчиков».
Женщина устало опустилась в кресло.
— Садись, — сказала она, указывая на диван.
— Кто ты? — спросил Егор.
— Иранна.
— Я слышал о тебе; спасибо за то, что ты спасла меня от Абдул-Надула.
Иранна кивнула.
— Я постараюсь отблагодарить тебя, но не знаю, чем…
— Хочешь прислуживать мне?
Зеркало помутнело, и Егор невольно повернул голову в его сторону. Иранна тоже глянула на зеркало и засмеялась.
— Так будешь моим рабом?
— Нет, не хочу.
— Но ты посмотри, чужеземец, какая у тебя будет госпожа! — встала Иранна и стремительно сбросила с себя чадру. — Ну, что ты скажешь теперь, пришелец?
— Я не отнимаю у тебя твоей красоты, — сказал Егор, — но все равно прислуживать тебе не буду.
В глазах Иранны мелькнул страх.
— У нас в киностудиях столько красивых актрис, — продолжал Егор, — что если каждая из них захочет иметь рабов, то и народа не хватит…
— Слушай, пленник, что я предлагаю тебе, — не отступала Иранна, — забудь свою страну и оставайся со мной, половина богатств Чинар-бека — твоя!
— Вон куда клонишь?! — возмутился Егор. — Тысячи чинар-беков беднее моей страны! Разве я могу променять свою Родину, где живет столько умных, дорогих мне людей, на это обиталище глупцов? Ни за что!
Зеркало вновь засияло, заливая комнату нежным серебристым светом.
— Чужеземец, — умоляла Иранна, — раз для тебя ничто богатства Чинар-бека, то пощади меня: если ты откажешься, я погибну.
— Нет, ни за что!
Из груди Иранны вырвался болезненный стон. Она закрыла лицо руками, опустилась на ковер и вдруг на том месте, где она сидела, появился куст с белым цветком.
Егор удивленно смотрел то на белую розу, то на чадру — это все, что осталось от Иранны.
За спиной юного летчика раздался счастливый возглас:
— Егор! Милый, верный Егор! Мы снова вместе…
Егор обернулся: это была Елочка!
Радость друзей была безмерна. Перебивая друг друга, они принялись рассказывать о своих приключениях.
