Джанни Родари - Сказки
— Что вы наделали? — вскричал мэр.
— Да вот же она, — сказал карпианец. — Мы только немного уменьшили ее, чтобы легче было транспортировать. А потом, когда установим в саду синьоры Болл-Болл, снова увеличим до нормальных размеров.
И действительно, на том месте, где только что высилась Падающая башня, стояла совсем крохотная башенка, совершенно такая же, как на лотке синьора Карлетто Палладино.
Толпа испустила долгое: «О-о-ох!» И в то же время с другого конца площади снова донесся голос женщины, которая звала своих детей:
— Ренато! Джорджина!
Синьора Болл-Болл наклонилась было, чтобы взять мини-башню и положить ее в сумочку, но тут кто-то, а точнее синьор Карлетто Палладино, опередил ее, кинувшись на жалкие остатки древнего и прославленного памятника, подобно тому как собаки (во всяком случае, так говорят) бросаются на могилу хозяина. От неожиданности и удивления карпианцы замерли на мгновение, но затем всеми своими многочисленными руками легко подхватили синьора Карлетто, приподняли и отставили подальше.
— Ну вот, все в порядке, — сказал глава пришельцев. — Теперь у нас есть башня, а вам остаются многие другие красивые вещи. Дело, по поводу которого мы прилетели сюда в командировку за счет фирмы «Брик», закончено. Нам остается только поблагодарить вас и попрощаться.
— Идите вы к черту! — вскипел мэр. — Пираты! Вы еще пожалеете об этом! Рано или поздно у нас тоже будут летающие тарелки…
— А бульонные кубики и конкурсы покупателей уже есть! — добавил кто-то из толпы.
— Вы еще пожалеете об этом! — повторил мэр.
Громко щелкнул замок сумочки, которую синьора Болл-Болл захлопнула с чисто карпианским темпераментом. Громко заржала лошадь мэра, но неясно было, что она хочет этим сказать. А затем все услышали робкий голос синьора Карлетто:
— Извините, синьор карпианец…
— Ну что еще?
— У меня к вам просьба…
— Прошение? Тогда, пожалуйста, с гербовой маркой.
— Но это совсем пустяк! Поскольку синьора Болл-Болл уже получила свою премию… Может быть, вы…
— Что еще?
— Видите ли, у меня тут есть небольшая модель нашей прекрасной колокольни. Мраморная безделушка, как видите. Вам ведь никакого труда не составит увеличить ее до натуральной величины. А у нас таким образом останется приятное воспоминание о нашей башне.
— Но это же будет подделка, не имеющая никакой историко-художественно-падающей ценности? — удивился глава пришельцев. — Это все равно что пить цикорий вместо кофе.
— И все-таки, — настаивал синьор Карлетто, — нас это устроит.
Глава пришельцев объяснил странную просьбу своему коллеге и синьоре Болл-Болл, и те рассмеялись.
— Что за глупость! — возмутился мэр. — Не нужен нам никакой цикорий!
— Подождите, синьор мэр, подождите! — попросил его синьор Карлетто.
— Ладно, — согласился глава пришельцев, — давай сюда!
Синьор Палладино вручил ему свою модель. Глава пришельцев поставил ее на то место, где прежде высилась башня, направил на нее пуговицу своего костюма (другую, не ту, которая взрывает) и… Вот она! Готова! Пизанская башня снова оказалась на своем месте.
— Тоже еще! — продолжал возмущаться мэр. — За версту видно, что фальшива, как Иуда. Сегодня же прикажу снести этот позор.
— Как вам угодно, — ответил глава пришельцев. — Ну, а мы полетели. До свидания, и привет семье!
Карпианцы сели в свой вертолет, вернулись в золотисто-серебристый космический корабль, и в тот же момент в небе остался лишь одинокий воробьишко, который подлетел к башне и уселся на самом верху.
А затем произошла совсем странная вещь. На виду у всей этой огорченной толпы, прямо перед рыдающим мэром синьор Карлетто Палладино затанцевал тарантеллу.
— Бедняжка, — сказал кто-то. — Он сошел с ума от огорчения.
— Это вы сошли с ума! — вскричал синьор Карлетто. — Глупцы и недоумки — вот вы кто! И такие же невнимательные, как лошадь мэра. Вы и не заметили, как я подменил башню под самым носом у карпианцев?
— Но когда?
— Когда упал на маленькую башню, притворившись, будто кидаюсь, словно собака, на могилу хозяина. Я подменил ее одним из моих сувениров. В сумочке синьоры Болл-Болл лежит фальшивая башня! А настоящая — вот она! И они даже снова увеличили ее до прежних размеров. И еще посмеялись над этим. Да посмотрите, посмотрите! Почитайте надписи, которые вы нацарапали на ней…
— Это верно! Верно! — закричала какая-то женщина. — Вот имена моих детей — Джорджины и Ренато. Они написали их шариковой ручкой как раз сегодня утром!
— Ай да молодцы! — заявил городской стражник, внимательно осмотрев надпись. — И в самом деле шариковой ручкой. А вы, синьора, штраф уплатите сейчас или счет прислать домой?
Но штраф на этот раз великодушно оплатил из своего кармана синьор мэр. А синьора Карлетто Палладино все стали превозносить до небес. Впрочем, для него это была только пустая трата времени, потому что он терял покупателей, — ведь туристы покупали сувениры у его конкурентов.
Для кого прядут три старушки
Ох и зловредные же были боги в древних мифах! Однажды, например, Зевс обидел Аполлона, просто так, из прихоти. Аполлон не забыл этого и, как только представился случай, отомстил ему — убил нескольких циклопов, одноглазых чудовищ.
Спрашивается, что общего между маслом и железной дорогой и какое отношение имеют циклопы к Зевсу?
Имеют! И самое прямое! Ведь они поставляют ему молнии. Зевс надышаться на них не мог. Ведь не было другой фирмы, которая производила бы молнии такого же отличного качества, как эта. Когда же ему сказали, что из-за Аполлона приостановилось их производство, Зевс не на шутку разгневался и послал ему обвинение в преступлении. Пришлось Аполлону предстать перед Зевсом — все-таки как-никак царь богов.
— Так, мол, и так, — сказал Зевс. — В наказание отправишься в ссылку. На землю. На семь лет. И все это время будешь прислуживать, словно раб, Адмету, королю Фессалии.
Аполлон не стал спорить с Зевсом. Он был парень сильный, здоровый, умел расположить к себе. С Адметом они жили в согласии и даже подружились. А спустя семь лет Аполлон вернулся на Олимп. Идет он домой, а его приветствуют с балкона какие-то старушки, которые сидят там и прядут пряжу.
— Как поживает ваш ревматизм? — вежливо осведомился он.
— Не жалуемся, — ответили три старушки — три Парки.
(Догадались? Ну да, те самые богини, от которых зависит судьба каждого человека на земле — с самого рождения до смерти. Каждому человеку они прядут нить его судьбы, а когда обрезают ее, то человек, значит, уже может писать завещание.)
— Вижу, работа у вас продвинулась, — заметил Аполлон.
— Что верно, то верно. Эту нить мы уже, пожалуй, закончили. А знаешь, кстати, чья она?
— Нет.
— Короля Адмета. Нам осталось прясть всего два или три дня.
«Черт возьми! — подумал Аполлон. — Вот не повезло бедняге. Я оставил его в добром здравии, а он, оказывается, вот-вот умрет».
— Послушайте, — сказал он старушкам, — Адмет мой друг. Не могли бы вы дать ему пожить еще несколько лет?
— Каким же это образом? — удивились Парки. — Мы ничего не имеем против него. Прекрасный человек! Но раз пора, значит, пора. Смерть должна взять свое.
— Но ведь он не так уж и стар!
— Дело не в возрасте, сокровище наше! А ты что, очень дружен с ним?
— Ну да, я же сказал вам, что мы большие друзья!
— Пожалуй, мы могли бы сделать так. Мы могли бы оставить его нить на некоторое время в покое и не рвать ее, но при одном условии — если найдется человек, который согласится умереть вместо него. Согласен?
— Еще бы! Спасибо большое!
— Не за что!
Аполлон даже не забежал домой посмотреть почту, а сразу же вернулся на землю и поспешил к Адмету, Тот как раз собирался в театр.
— Послушай, Адмет, — сказал он. — Так, мол, и так и так далее. Словом, ты был на волосок от смерти, но теперь зато надо устроить другие похороны. Найдешь кого-нибудь, кто согласится лечь вместо тебя в гроб?
— Да уж наверное, — ответил Адмет, наливая себе рюмочку вина покрепче, чтобы прийти в себя от испуга. — Король я или не король? Моя жизнь слишком важна для государства! Черт возьми, ты, однако, заставил меня поволноваться!
— Что поделаешь! Се ля ви![9]
— Нет, нет! Тут как раз наоборот…
— Ну ладно, чао!
— Чао, Аполлон, чао! Даже не знаю, как и благодарить тебя. Пошлю тебе ящик того вина, которое так нравилось тебе когда-то.
«Черт возьми! — подумал Адмет, едва остался один. — Надо же, как получается! Хорошо еще, что у меня есть знакомства в верхах!»
И он велел позвать своего самого верного слугу, рассказал ему, как обстоят дела, дружески хлопнул его по плечу и велел приготовиться.
