Вадим Пак (составитель) - Феи с алмазных гор. Корейские народные сказки
И отправился Ким домой. Шел, шел, вдруг смотрит — дикая лошадь навстречу скачет. Подскакала, остановилась. «Уж не конь ли это дракон», думает юноша и вскочил на лошадь. Как помчится лошадь, как понесет его! Потом вдруг копытом по земле стала бить, словно что-то показывает. Стал юноша копать землю. Копал, копал, вдруг смотрит — доспехи да копья. Не простые, волшебные. Облачился юноша в доспехи, копье взял — ни дать ни взять полководец прославленный.
Добрался юноша до королевского дворца, а там везде разбойники, того и гляди возьмут крепость. Обернулся Ким птицей, коня в птицу превратил, во дворец прилетел, принял свой прежний облик и предстал перед королем. Поклонился Ким ему низко и говорит:
— Ваше величество, я сын министра Кима. Могу сокрушить врага. Дозвольте прямо сейчас выступить!
Обрадовался король, пожаловал Киму звание великого маршала.
Обернулся Ким собакой, отправился на разведку во вражеский стан. А там медведь-оборотень стоит, из пасти огонь вырывается, до стен королевского дворца добирается. И лисица тысячелетняя, и крыса — десять тысяч лет ей, хвостом машет — молнии сверкают, из хвоста вода рекой льется, того и гляди дворец затопит. А тигр столетний огненные стрелы во дворец мечет.
Пустил тут в ход Ким волшебную силу — пожар погасил, гору поставил высокую, чтобы дворец не затопило, огненные стрелы водой залил. А воинов вражеских не одолел — нет им числа. И погибла во вражеском стане невеста Кима — министра Ли дочь, и сам Ли тоже погиб.
Отступили Ким с королем на остров. Но нашли их враги: лиса тысячелетняя толк в астрологии знала. А крыса хвостом махнула, на остров потоки воды обрушились. Уснул Ким, и явился ему во сне мотылек, велел за ним лететь. Обернулся Ким ласточкой, полетел за мотыльком. Летят они, летят, тысячи ли пролетели. До горной пещеры долетели. Только в пещеру вошли, мотылек куда-то исчез. Смотрит Ким — в пещере мальчик сидит, книгу читает. Про то, как врагов побеждать. Пригляделся, а это его названый брат, тот, которого он от медведя спас. Рассказал Ким все, что с ним приключилось, про короля рассказал — что опасность ему грозит. Говорит мальчик:
— Знал я, что ты придешь. Мотылька за тобой посылал, гонца моего.
Произнес Ким заклинание, и вмиг очутились они на острове, где король со своими воинами укрылся. Ринулись Ким и его друг в бой, но друг вскоре погиб, а остров затопило. Крыса хвостом взмахнула, реки воды на остров обрушила.
Перебрались Ким с королем на другой остров, а его тоже затопило. Уснул Ким, и привиделась ему ворона. Обернулся он ласточкой, полетел за вороной. В пещеру горную прилетел. А в пещере второй названый брат. Тот, что Кима спас. Читает он книгу про то, как бой с врагом вести. Отправились они вместе на остров разбойникам мстить. Но вскоре Ким опять остался один погиб в бою и второй его названый брат. Перебрались Ким с королем на третий остров. Смотрят — и к нему вода подступает.
Сели Ким с королем на корабль, поплыли в открытое море. Тут с Неба почтенный старец спустился. И случилось это ни раньше ни позже, а в тот день, когда обещал он с юношей встретиться. Молвил старец:
— Не доучил я тебя, на помощь королю отправил. А теперь спасти тебя пришел.
Произнес тут старец магическое заклинание, потемнело в тот миг Небо. Молнии засверкали, гром загремел, поразили они вражеских воинов, и пали они бездыханные на землю.
Стихло все, успокоилось. Пошли Ким со старцем во вражеский стан. Нашел там Ким свою мать и сестру второго сводного брата. Взял их и вместе с королем домой воротился. А вскоре свадьбу сыграли. Женился Ким на сестре сводного брата, того, что из реки его вытащил, жизнь спас.
Перевод А. Иргебаева
ТРИ ДРУГА
Случилось это три века назад, в годы правления Инчжона — короля династии Ли.
В одном буддийском храме обучались грамоте трое юношей. Одного звали Тхэ Бэк Пхун, второго Чон Тхэ Хва, а третьего — просто Чхве. И были в учении все трое очень усердными.
Вышли они однажды отдохнуть на лужайку позади храма. Посидели, помолчали, свежим воздухом подышали, вдруг Чон Тхэ Хва и говорит:
— Давайте, друзья, нынче расскажем друг другу о том, чему каждый из нас жизнь свою посвятить хочет.
Сказал тогда Тхэ Бэк Пхун:
— Ты предложил, ты и начинай.
Поглядел Чон Тхэ Хва на далекие горы, вздохнул и начал:
— Дважды страна наша подвергалась опустошению. Народ живет в нищете. А сановники да чиновники только и знают, что интриги плести. Вот и хочу я добиться высокой должности, королю помочь жизнь в стране изменить, чтобы сирых да обездоленных не было, чтобы люди в довольстве и радости жили.
Умолк Чон Тхэ Хва, посмотрел на Тхэ Бэк Пхуна, твоя, мол, очередь говорить. Молчит Тхэ Бэк Пхун, и заговорил тогда Чхве — самый незадачливый из троих:
— А мне ни должности, ни звания не нужны. Хотел бы я жить в каком-нибудь тихом, красивом месте и книги читать.
Сказал так Чхве, а Тхэ Бэк Пхун опять молчит. Долго молчал, потом говорит:
— Я желаю совсем другого. И говорить о том нет нужды.
Стали его друзья уговаривать, скажи да скажи, не выдержал Тхэ Бэк Пхун, уступил:
— Не для того я учусь, чтобы добиться высокого чина. Но я, как и вы, люблю свою родину, свой народ. Думы о нем меня не покидают ни днем ни ночью. Во всех бедах людских повинны янбаны. Они обирают народ, обманывают. Я хочу у них все отнять и раздать все бедным. А их самих уничтожить.
— Уж не собираешься ли ты стать главарем разбойничьей шайки? — дрожа от страха, спросил Чхве. — Прошу тебя, никогда больше об этом не говори, даже в шутку.
Чон Тхэ Хва ничего не сказал, лишь покачал головой, знал, что Тхэ Бэк Пхун как сказал, так и сделает.
Время быстро летит. Прошло двадцать лет. Чон Тхэ Хва сдал экзамены на должность и был назначен правителем провинции Хамген. Чхве стал конфуцианским ученым и, словно пес в конуре, тихо жил в глухой провинции. О Тхэ Бэк Пхуне никто ничего не слышал.
Узнал Чхве, что его однокашник теперь правитель Хамгена, и решил его навестить, денег попросить и хоть какую-нибудь должность. А Чхве, надо вам сказать, ни твердостью, ни умом не отличался, хоть и назывался ученым.
Взял Чхве узелок и отправился в путь. Перевалил горный хребет Чхоллен и вскоре достиг селения Хвеян.
Подошел к харчевне, а там здоровенный детина, рядом — конь под седлом. Подошел детина к Чхве, вежливо поздоровался и говорит:
— Приказал мне мой повелитель дождаться тебя здесь. Садись на коня, и поедем.
Удивился Чхве и спрашивает:
— Кто же это твой повелитель? И куда ехать надо?
— После узнаешь, а сейчас ни о чем не спрашивай. Садись поскорее в седло. — Сказал так детина, помог Чхве на коня сесть.
Ехали они, ехали, ли пятьдесят проехали. Тут их снова дожидаются с лошадьми. Пересели они на других лошадей — дальше поехали. За один день несколько раз сменяли коней. Уже и смеркаться стало. Зажег детина фонарь, погнал лошадь по горной тропе. А она узкая. Того и гляди свалишься. Ехали они, ехали, не одну сотню ли проехали. А утром выросло перед ними большое селение. Удивился Чхве: «Откуда в этом глухом ущелье селение?» На краю селения остановили они коней, Чхве спешиться помогли. Поговорили меж собой, Чхве в селение повели. Вдруг откуда ни возьмись какой-то человек перед Чхве вырос. Голубой халат на нем красным поясом перехвачен. На голове — фиолетовая повязка. Сам высоченный, широкоплечий, улыбается, глаза таращит. Глядеть страшно. Взял он Чхве за руку, в дом повел и спрашивает:
— Неужто не признал ты меня?
Пригляделся Чхве повнимательней, а это одноклассник его Тхэ Бэк Пхун!
Устроил Тхэ Бэк Пхун пир в честь старого друга. Стали они юность свою вспоминать, рассказывать друг другу о том, что делали и как жили все это время. Выслушал Тхэ Бэк Пхун друга и говорит:
— А я вот главарем шайки разбойников стал и ничуть не жалею. Нет у меня охоты спину гнуть на кого-то, жить, как бессловесная тварь, муха или собака. Я свою жизнь ни на какую не променяю. Янбанам кланяться не хочу, они крестьян разоряют. А я не вор. Бедняков мы не грабим. Отбираем добро у янбанов и торговцев. Нападаем на суда, те, что наше добро увозят. А все отобранное беднякам раздаем… Помнишь, когда-то я рассказал тебе о своей мечте, а ты осудил меня, испугался. Теперь же, услыхав, что ты, старый мой друг, покинул глухую провинцию и в путь отправился, я приказал ко мне тебя привести. И вот что хочу сказать. Чон Тхэ Хва не дурак. Он знает, что человек ты ни на что не способный. А потому ни должности, ни денег не даст. Даже на обратную дорогу. Так что советую тебе не ездить к нему. Дам я тебе кое-что, и возвращайся домой.
Чхве не нашелся что ответить и молчал. Ему хотелось поскорее покинуть это место и рассказать обо всем самому Чон Тхэ Хва.
Словно угадав мысли друга, Тхэ Бэк Пхун сказал:
