Владимир Муравьев - Приключения Кольки Кочерыжкина (Рисунки Л. Владимирского)
— Нет! Нет! Ведь я уже показал короедам дорогу! Они найдут Пионерскую рощу без меня. Если мы их не опередим, то все пропало!
— Мы их должны опередить, — строго проговорил Профессор. — На какое время назначен поход?
— Главный Короед говорил, что они пойдут завтра утром.
— Утром? Понятно. Тогда нам надо спешить, ведь в нашем распоряжении только вечер и ночь.
У СТАРОГО ДУБА
Когда Профессор и Колька вышли к Старому Дубу, там их уже ожидали, кроме Мишки, лесник Федот Федотыч, Дятел, Воробей и три муравья из трех самых больших муравейников.
— Друзья, — сказал Профессор, — положение тяжелое. Коля говорит, что в поход на Пионерскую рощу собирается весь Короедск в полном составе — и Главный Короед, и Ольховый Листоед, и дровосеки, и трубковерты. А скажи, Коля, не видел ли ты среди них таких лохматых серых гусениц с желтыми, синими и красными бородавками на спине?
— Нет, лохматых не было, — подумав, ответил Колька.
— Это хорошо, — сказал Профессор. — Очень хорошо. Гусеницы Непарного Шелкопряда страшнее всех остальных.
Затем Профессор дал каждому поручение. Дятлу поручил встретить птиц из окрестных лесов, леснику Федоту Федотычу — собрать лесную охрану и выкопать на пути короедского войска ловчую канаву, Мишке Зайцеву — оповестить юннатов всего поселка.
— А мне что делать? — спросил Колька. — Всем дали поручения, а мне не дали.
— Тебе надо отдохнуть после путешествия, — ответил Профессор. — Иди спать. Спокойной ночи.
— Я не хочу спать, — сказал Колька и тут же зевнул. — Я совсем не хочу спать, — повторил он тише и почувствовал, что глаза его слипаются.
Старый Дуб коснулся веткой его плеча.
— На-ка тебе на память знак наших друзей. — И он протянул Кольке золотистый дубовый листок.
— Итак, — сказал Профессор, — к восьми часам утра все друзья леса собираются в Пионерской роще. Я тоже там буду.
Профессор, Колька и Мишка расстались на улице поселка. Профессор пошел на станцию. Мишка — к юннатам, а Колька — домой.
Он так хотел спать, что на все расспросы матери только и смог ответить: «Расскажу завтра». Колька быстро разделся, лег в постель и заснул.
Дубовый лист, полученный от Старого Дуба, он положил под подушку.
НАУТРО
Когда Колька проснулся, он первым делом сунул руку под подушку. Дубовый лист лежал на месте: значит, все, что случилось вчера, было правдой, а не сном.
Колька начал вспоминать все по порядку, от срезанной на рогатку березки до последнего разговора у Старого Дуба. Перед ним встало озабоченное лицо Профессора, когда тот спрашивал про волосатых гусениц с разноцветными бородавками — про этих, как их, Непарных Шелкопрядов.
— Непарные Шелкопряды… Непарные Шелкопряды… — повторял Колька. Где-то еще я слышал про них…
И тут он вспомнил радостно прыгающее на краю леса короедокое войско, Ольхового Листоеда… Что же он всетаки ответил тогда на Колькин вопрос?
— Ждем… непар… шелк… — в раздумье повторил Колька и вдруг воскликнул: — Ждем Непарных Шелкопрядов! Вот что он ответил! Как я раньше не догадался об этом!
Колька быстро вскочил, оделся и выбежал на улицу.
Что делать? Куда бежать? Кого предупредить? Профессор в городе. Лесник где-то в лесу. А Старый Дуб? Уж он-то, конечно, на своем месте. Скорее к Старому Дубу!
Увидев Кольку, Старый Дуб качнул могучей ветвью и спросил:
— Почему ты пришел сюда, а не в Пионерскую рощу?
— Я не пришел, а прибежал. Я вспомнил: Ольховый Листоед говорил, что они ждут Непарных Шелкопрядов. Потому и в Пионерскую рощу вчера не пошли…
Старый Дуб нахмурился.
— Не видишь ли ты летящих птиц? — спросил он Высокую Сосну.
— Нет, птиц я не вижу, — ответила Высокая Сосна.
— А что происходит на дороге?
— Дорога пуста.
— Коля, ты… — сказал Старый Дуб.
Но тут его перебила Высокая Сосна:
— На дороге показались жуки. Над жуками летят бабочки и еще кто-то. У них нет крыльев, но они летят.
— Это гусеницы Непарного Шелкопряда, — сказал Старый Дуб.
— Разве гусеницы умеют летать? — спросил Колька.
— Умеют, — ответил Старый Дуб. — Они покрыты длинными волосками, а на конце каждого волоска у них маленький пузырек с воздухом, и они летят на них, как на воздушных шариках.
— Значит, они такие маленькие и легкие?
— Хоть они и маленькие, но необычайно прожорливые. Они не доберутся до Пионерской рощи, если не подкрепятся в пути. Короеды обязательно остановятся Здесь, в нашем дубняке, чтобы покормить их.
Плакучая Ива ахнула:
— Ах! Мы пропали! Все люди в Пионерской роще, и нас никто не защитит…
— Я буду вас защищать! — сказал Колька.
Короедское войско приближалось. Впереди бодро шагал Главный Короед, и его усы лихо топорщились. Рядом с ним семенил Ольховый Листоед. Он не мог делать такие же большие шаги и поэтому, стараясь не отстать, время от времени пускался вприпрыжку. Он выбивался из сил, он уже не мог говорить и только часто-часто дышал.
Но тут летучие гусеницы Непарного Шелкопряда сначала потихоньку, а потом все громче и настойчивее стали требовать:
— Есть!
— Есть! Есть!
— Есть! Есть! Есть!
— Шелкопрядики… уф… хотят… кушать, — задыхаясь, пролепетал Ольховый Листоед. — Надо… остановиться.
— Ерунда, — отмахнулся Главный Короед. — «Кто ест в пути? Дойдем до Пионерской рощи, там поедят.
— Они не долетят.
— Долетят.
Но тут несколько гусениц свалилось на землю.
— Они уже падают! — закричал Ольховый Листоед.
Главный Короед недовольно оглянулся и проворчал:
— Придется останавливаться и кормить их.
— Да-да, они еще очень слабы. Они еще слишком малы для такого дальнего похода, — отдуваясь, проговорил Ольховый Листоед. — Мы просто вынуждены остановиться.
Главный Короед поднял вверх один ус, что означало: «Остановиться всем!»
В рядах короедского войска поднялся шум.
— Мы уже пришли?
— Мы уже в Пионерской роще?
— Где Пионерская роща? Я ее не вижу, — сказал самый низкорослый жучок — Полосатый Щелкун.
— Ты ее не видишь, потому что мал ростом, — ответила Бабочка-монашенка. — И вообще ты видишь только то, что не дальше твоего носа.
Когда обиженный Щелкун уполз, она тихо сказала подруге:
— А ведь правда что-то не похоже на Пионерскую рощу. Тогда почему же мы стоим?
— Вон ползет Дубовый Усач. Надо у него спросить. Эй, Усач, почему мы стоим?
— Гусениц Непарного Шелкопряда надо кормить, — ответил Дубовый Усач. — Потому и встали.
— А долго мы будем стоять?
— Не знаю. Некогда мне с вами болтать, надо искать еду для Шелкопрядов. — И Дубовый Усач уполз.
Вернулся он очень скоро. Бабочки-монашенки даже не успели обсудить услышанную от него новость.
— Тут недалеко, на опушке, хорошенький дубнячок, — сказал Усач. — Наши гусеницы вполне могут там перекусить.
КОЛЬКА ВСТУПАЕТ В БОЙ
Жуки свернули с дороги к дубняку, но вскоре остановились: путь им преградила канава, которую вырыли лесники.
Главный Короед повел удивленно усами:
— Вчера этой ямы здесь не было. Откуда она появилась?
Ольховый Листоед заглянул вниз и чуть не свалился.
— Это не просто яма, — сказал он, немного оправившись от испуга, это ловушка. Ловчая канава.
— Пусть будет ловчая канава, — проговорил Главный Короед, — нам она не страшна.
— Вам она не страшна — вы ее перелетите, а как же переберемся мы, которые не умеют летать? — спросил Сосновый Долгоносик.
Но ответа он не услышал, так как от высоты у него закружилась голова и он свалился прямо на дно.
— Придется искать обходного пути, — сказал Главный Короед. — Ведь не окопали же люди этой проклятой канавой весь лес.
Жуки двигались по одной стороне канавы, а Колька, прячась за кустами и деревьями, шел по другой. Он слышал, как поскрипывали жесткие надкрылья жуков, как лязгали их тяжелые челюсти. А по временам все эти звуки заглушал настойчивый крик голодных гусениц Непарного Шелкопряда:
— Есть!
— Есть! Есть!
— Есть! Есть! Есть!
Деревья на краю опушки слышали все это и замерли в тревоге.
— Я вижу конец канавы! — крикнул Ольховый Листоед.
— Вперед! — сказал Главный Короед и первым повернул к лесу.
Навстречу ему из-за кустов выступал Колька.
— Коля! — воскликнул Главный Короед. — И ты здесь? Какая удача! Давай, Коля, ломай скорее ветки и носи их нашим гусеницам.
— Я не буду ломать ветки, — сказал Колька.
— Коля, опомнись, — воскликнул Ольховый Листоед, — ведь ты же короед!
— Я не короед, я — человек, — ответил Колька. — Убирайтесь-ка отсюда.
Он сорвал с головы фуражку и принялся размахивать ею.
