Михаил Каришнев-Лубоцкий - Охотники за мизераблями
«Аборигены… – подумал я, медленно поднимаясь на ноги и боясь резкими движениями перепугать неизвестного гостя. – Тоже не подарок, однако лучше скелетов…»
«Абориген», догадавшись, что его засекли, робко высунул из-за кустика голову, и я с радостным изумлением признал в нем обезьянку.
– Фить-фить-фить… – ласково посвистел я хвостатому островитянину, пытаясь этим посвистыванием пригласить его подойти к нам поближе и одновременно стараясь успокоить его и выразить ему свои миролюбивые намерения.
– Чиччаки! – воскликнула в ответ обезьяна, слегка уязвленная моим фамильярным «фить-фить». – Чиччаки чип!
«Подойди ко мне сам! – тут же перевел я услышанное из обезьяньих уст. – Подойди ко мне сам и не вздумай драться!»
– Чин чуча чин, – дружелюбно проговорил я, приближаясь к новому знакомому по его просьбе. – Чичи чуп чичча! (Я не стану с тобой драться, я только хочу с тобой познакомиться!)
– Чуу!! – выдохнул пораженный островитянин, когда услышал родную речь из моих уст. – Чуу!!
– Да-да, – подтвердил я, поравнявшись с застывшей в столбняке обезьяной, – я понимаю ваш язык, и мои юные спутницы (тут я показал рукою на спящих Маришку и Уморушку) его тоже хорошо понимают.
– Чуу… Чуччаки чиппа!.. – уже спокойнее проговорил хвостатый незнакомец. (Вы понимаете наш язык… Чудеса!..)
Я решил представиться и протянул обалдевшему хозяину острова правую руку:
– Гвоздиков Иван Иванович. Мы попали сюда случайно, нас прибило течением.
Островитянин внимательно посмотрел на мою протянутую руку и вдруг, догадавшись, быстро показал мне свои пустые ладошки.
– Я Чуччо, – представился он, – камней у меня нет. – Чуччо опустил передние конечности и после некоторого мучительного раздумья сказал с сомнением в голосе: – А прибить течением нельзя. Прибить можно деревом, камнем или большим орехом.
– Но я не обманываю! Нас вынесло к вашему острову коварное море!
– Таких больших и тяжелых? – снова недоверчиво ухмыльнулся Чуччо.
– Можешь не верить мне, но это так, – сказал я обиженно и, желая прекратить глупый спор, спросил обезьяну: – А где твои друзья, Чуччо? Ты ведь здесь не один живешь?
– А зачем они тебе? – тут же поинтересовался хвостатый туземец, и в его глазах мелькнула искорка недоверия и подозрительности.
Я поспешил успокоить обезьяну:
– Мы хотели бы познакомиться с вами, подружиться… Маришка и Уморушка любят хорошую компанию.
– Мы сами к вам придем, – ответил Чуччо слегка успокоившись. И крикнув что-то похожее на «Чао!», он быстро исчез в кустах.
Глава семнадцатая
Когда Чуччо рассказал своим сородичам о появлении на острове трех странных незнакомцев, две самые любопытные обезьянки тут же помчались в ту сторону, где мы сооружили новую хижину. Прискакав к нам, они принялись разглядывать нас и делиться друг с другом впечатлениями.
– У них по две руки и по две ноги! – радостно кричала одна обезьянка. – Это настоящий чучелло!
– Нет, – спорила с ней другая, – это не чучелло, это две чучеллятки и один… один… не знаю кто! У него седая шерсть на голове и хилые лапы, а у настоящего чучелло на голове жесткая черная шерсть и лапы сильные-сильные!
– Руки, ты хотела сказать, – поправила ее подруга. – Но я с тобой не согласна, он – чучелло, он умеет делать из веток норку, и у него есть запасная шкурка. Он такой же чучелло, как Великий Лу!
Услышав последнее утверждение, вторая спорщица разразилась ехидным хихиканьем и чуть было не свалилась с пальмы, на которой сидела держась за ветку только кончиком хвоста.
– Ой, уморила!.. Ой, не могу!.. – запричитала она, давясь от смеха. – Чучелло!.. Как Великий Лу!.. Этот белошерстый хилячок! – И смешливая обезьянка снова ехидно захихикала, раскачиваясь на хвосте и вися вниз головой.
– Стыдно, Чичетта! – строго выговорила подруге серьезная обезьянка. – Да, этот чучелло стар, и его шерсть бела, как мякоть неспелого банана, но он подобен Великому Лу: у него есть запасная шкура, и он умеет делать большую норку!
– А еще я умею разговаривать, – вмешался я в спор обезьянок, когда почувствовал, что обсуждение моей персоны в присутствии моих подопечных девочек принимает почти оскорбительный характер. – И я докажу Чичетте, что я настоящий чучелло, и, может быть, не уступаю в могуществе даже Великому Лу. Хотя, если честно признаться, я совершенно не знаю, кто он такой.
– Чуу!! – воскликнули обе подруги-обезьянки, когда выслушали речь загадочного пришельца. – Он, и правда, настоящий чучелло!
– И мы чучеллы, а не чучеллятки, – добавила к моим словам обиженная Уморушка, – прошу вас больше не обзываться!
– Чуу!! – еще раз выдохнули изумленные обезьянки и поскакали с ветки на ветку к своим друзьям, чтобы доложить о том, что Чуччо не соврал, и на острове действительно поселились белошерстый чучелло и две маленькие чучелятки.
Через пятнадцать минут все обезьянье семейство сидело на деревьях рядышком с нашей хижиной и наблюдало, как мы готовим себе обед.
А обед обещал быть прекрасным: Маришка и я умудрились изловить в речке, протекающей неподалеку от этого места, большую форель, и теперь, вычистив и облепив ее глиной, мы собирались запечь нашу рыбину в костре. Девочки быстро натаскали хворост, а я, достав из кармана зажигалку высек огонь и подпалил сухие ветки.
И в ту же секунду вопль изумления исторгли все тридцать обезьяньих глоток: еще бы, оказывается, добывать огонь таким способом не мог даже сам Великий Лу!
– Чучелло Чиппо!! – восторженно крикнула смешливая Чичетта, как только немного пришла в себя. – Чучелло, Высекающий Огонь!!.
– Чучелло Чиппо! – подхватили другие обезьяны мой новый титул. – Чучелло Чиппо!
Я улыбнулся, услышав эти слова, и негромко проговорил на обезьяньем языке, слегка подшучивая над самим собой:
– Высекать огонь я умею, а вот добывать очень быстро соль – пока не могу…
– Соль? – переспросила Чичетта. – Это такой белый порошок? Горький-прегорький?
И она скорчила такую уморительную рожицу, что мы с Маришкой и Уморушкой невольно расхохотались до слез.
– Да, Чичетта, это такой белый порошок, – подтвердил я, перестав наконец смеяться, – было бы неплохо посолить им нашу печеную рыбу.
Обезьянки о чем-то взволнованно пошептались, и Чичетта, получив согласие большинства, ринулась к себе домой. А вскоре, как раз когда жаркое было почти готово, вернулась обратно, держа в левой передней лапке маленький деревянный бочоночек.
– Это вам, Чучелло Чиппо, – протянула она мне свой подарок, – ешьте эту гадость и поминайте Великого Лу.
Поблагодарив Чичетту и других обезьянок за сувенир, я внимательно посмотрел на бочонок и увидел, что он состоит из двух частей. Я отвернул верхнюю половинку и убедился, что в нижней, большей половинке бочонка, была насыпана соль.
– Откуда она у вас?! Кто он – этот Великий Лу?! – спросил я обезьянок.
– Такой же, как ты, чучелло, – охотно объяснила мне Чичетта, подбежав поближе, – только он не белошерстый, а черношерстый. И здесь, – она ткнула лапкой себе под нос, – у него тоже растет густая длинная шерсть.
– Великий Лу называл ее «усы», – пояснил Чуччо.
– А где он? Я хотел бы познакомиться с ним и подружиться.
– И мы хотим подружиться с ним! – поддакнула Маришка. – Ваш друг – наш друг!
– Увы, это невозможно! – всхлипнула вдруг Чичетта. – Великий Лу уплыл! Много дней и ночей он мастерил себе плот и вот однажды он покинул нас, рыдая от горя и печали!
– Великий Лу любил нас, а мы любили его, – пояснил Чуччо, опасаясь, что новый чучелло и его юные спутницы не поймут причин всеобщего плача.
– От нашего друга остались нам на память всего три вещи: этот деревянный орех с белым порошком, именуемым «солью», небольшая доска, исцарапанная рукою Великого Лу, и его норка, такая же, как ваша, – сказала Чичетта, вытирая невольно выступившие слезы передними лапами.
– Вы покажете нам доску и норку Великого Лу? – спросил я добрых обезьянок. – Нам очень хочется взглянуть на эти царапины.
Обезьяны молча переглянулись между собой и все как одна дружно кивнули: покажем!
Глава восемнадцатая
Мы решили не откладывать экскурсию к «норке» Великого Лу и к месту обитания неприкаянных скелетов в долгий ящик, и сразу после обеда было решено отправиться в поход. До жилища таинственного друга обезьян нам пришлось идти не менее часа. Хижина Великого Лу находилась на берегу чудесной лагуны и была точной копией нашей.
– Великий Лу несомненно человек! – обрадовалась Маришка, завидя это архитектурное сооружение.
– Великий Лу – чучелло! – подхватили сопровождавшие нас обезьяны, услышав знакомое слово.
Мы подошли к хижине и на мгновение застыли у входа.
– Заходите, исцарапанная доска лежит внутри норки! – радушно пригласил нас Чуччо.
Мы глубоко вздохнули и зашли в хижину. Самодельные стол и табурет, лежанка с пересохшим сеном вместо матраца – вот и все, что мы увидели в жилище Великого Лу.
