Анна Сазонова - Тайны Чернолесья. Пробуждение

— Пей, ты хотела… — холодный край касался ее губ, и плохо соображая, девушка сделала глоток.

Он не успокоился, пока она не выпила все до капли, а потом взял из ее рук вино со снотворным.

— А этот для меня… — глядя в ее расширившиеся шоколадные глаза не отрываясь, он, медленно смакуя, глотал янтарную жидкость, а девушка ненавидела себя, глядя на ничего не подозревающую жертву ее предательства. — За тебя, самую милую, чистую, бесхитростную и неискушенную лейри, Зерейт.

Все так же, не отпуская ее взгляда, Рашад поставил бокалы на пол и опрокинул Стасию на ложе. Она затравленно смотрела на него, едва сдерживая слезы и ожидая, когда зелье начнет действовать.

— Не нужно плакать, милая, ночь только начинается, — шептал башангец, зарываясь лицом в белизну ее волос и покрывая жадными поцелуями лицо и шею, — ты многого еще не знаешь о мужчинах. Продолжим. Тебе понравится. Обещаю.

Одуряющая ночь. Девушка так и не смогла расслабиться на этот раз, пока он не заснул, сжимая ее в объятиях, так не успев показать все, что хотел. Она еще полежала, пожалела себя, прижимая его голову к своей груди и нежно гладя черные короткие волосы, потом все-таки выпуталась из кольца его рук. Он не пошевелился, смежив веки и ровно дыша. Она не заметила, когда догорела свеча, но луна еще не успела уйти и освещала спокойное умиротворенное лицо Рашад-бая. Стасия не удержалась и прижалась губами к его лбу, молясь Светлой Деве, чтоб он благополучно проснулся.

Потуже затянула красный халат, и решительно направилась к бюро, где, как и ожидала, обнаружила дорожный несессер, который описывала ей Нафисят. Взяв этот небольшой ящичек, девушка оглянулась еще раз на спящего мужчину и, не увидев ничего тревожного, вышла из комнаты.

Ушла она недалеко.

— Ыйхыр! Как же ты долго, Стейси! — Нафисят подлетела к ней, едва девушка сделала пару шагов. — Идем скорее, Кариам ждет. Мы так переживали за тебя, Рашад-бай непредсказуем. Рассвет скоро, а тебя все нет.

Стасия промолчала, а башангка схватила ее за руку и втащила в ближайшую комнату. Кариам-бай сидел за высоким столом, читая какие-то бумаги. Стасия, кутаясь в тонкий халат любовника на голое тело, почувствовала себя совсем неловко.

— Я начал волноваться, вдруг что-то пошло не так, Зерейт, — улыбнулся хозяин дома, подняв голову от документов. — Давай сюда ящик…

Принцесса отдала добычу и с полчаса ждала, пока Кариам-бай разбирался в письмах Рашада, а подруга помогала ему. Ей было о чем подумать. Сегодняшняя ночь принесла переживаний больше, чем за все те пять лет, что Стасия прожила в Башанге. Девушка не представляла, как посмотрит Рашад-баю в глаза утром. Или, может ей стоит уйти раньше, чем он проснется? Наверное, так она и сделает.

Получив назад злополучный несессер, Принцесса с трепещущим сердцем вернулась в комнату к гостю, поставила все на место, и замерла в задумчивости у окна. Спальня была наполнена предрассветной мглой. Луна ушла, а свеча догорела еще раньше. Мужчина все так же лежал на кровати, казалось, что и не пошевелился ни разу с тех пор, как она вышла, девушка даже заволновалась — все ли в порядке с ним. Подошла поближе, прислушалась…. - дышит. Задача выполнена, но вот что делать дальше? Присела на кровать рядом со спящим, невесомо провела по волосам рукой. Она не могла уйти, не дождавшись его пробуждения. Страшная мысль пришла ей в голову — вдруг что-то пошло не так и он не проснется? И виновата в этом будет она, Стасия. Но и остаться… что она скажет ему утром? Что он скажет ей? Как она посмотрит в глаза Рашад-баю после этой безумной ночи? Он уедет! Для него она просто забавная женщина в череде десятков таких же, а для нее? Что все это значит для нее? Что вообще означает эта ночь в ее жизни? Она, Стасия Ластарг изменилась, но еще не знала как…

Рашад лежал на смятой постели и из-под ресниц незаметно наблюдал за тихонько передвигавшейся по комнате девушкой. Да, интуиция не подвела. Зерейт явно прислали к нему как шпионку. Горе-шпионку. Неужели у Кариама не нашлось более профессионально обученной лейри? Хотя… башангец внутренне усмехнулся — всем известно, что он, Рашад-бай, не теряет голову от смазливенького личика и прочих прелестей. Тут нужно было нечто особое… и Кариам-бай… а скорее всего Нафисят-хати, прекрасно справилась с задачей. Его зацепило. Этот невинный открытый взгляд шоколадных глаз, искренняя реакция, изумительные белые волосы, так не сочетающиеся со всем обликом девушки и, наконец, полное несоответствие поведения с заявленным статусом. Расчет был верен, как он уже сам ей сказал — любая другая оказалась бы за дверью раньше, чем вошла в его комнату.

Едва только получив это приглашение, Рашад понял, что Кариаму что-то от него нужно. Вооруженного нападения он не боялся — охраны у него достаточно и сам он вполне тренирован, чтоб справиться почти с любым соперником. Да и репутация Кариама Харши несколько отличалась от репутации разбойника, не чтящего традиций гостеприимства. И он решил проверить, какую головоломную интригу на этот раз проворачивает этот блестящий вельможа. Сначала он всерьез ждал, что соблазнять его пришлют Нафисят, хотя и удивлялся такой щедрости, но пытался понять, что же до такой степени важное он знает или везет в столицу. А потом, за ужином, он увидел эту загадочную девушку.

Ее танец заворожил его, появилось такое чувство, что танцует она исключительно для него. Разумеется, он спросил у хозяина про танцовщицу и получил всю информацию о ней, которую счел нужным выдать этот интриган. Когда все разошлись по предоставленным им комнатам, Рашаду оставалось только ждать ее появления. И она пришла. Либо она хорошо играла, либо сама не знала, что и как делать и зачем собственно пришла. Причем в ее великом мастерстве лицедея он разочаровался сразу же — она вызвала бы все возможные подозрения и у менее искушенного зрителя. Но ее реакция на него, явная неопытность и какая-то беззащитность раззадорили азарт в крови. Рашаду захотелось увлечь эту горе-соблазнительницу и понять насколько далеко она готова зайти. Прекрасное развлечение на пути в столицу.

Она оказалась очень отзывчивой на ласку и совсем потеряла голову в его руках. Но и он сам с удивлением понял, что увлекся, и уже не просто развлекается и наблюдает за ее реакцией, а наслаждается процессом соблазнения. Что если бы позволил себе расслабиться, то мог бы раствориться в этой ее нежности. Подобная мысль испугала его. А потом они оба заснули. Он провел в отключке не больше часа — свеча не успела еще догореть, как привычка всегда быть настороже разбудила его.

Зерейт осторожно попыталась освободиться от его объятий. Рашад не препятствовал. Ему хотелось посмотреть, что будет дальше. Девушка встала, взошедшая луна напрочь забила угасающую свечу, и в ее свете тело лейри отливало серебром. Тревожно озираясь, красавица надела его халат и направилась к бюро, на котором он вечером писал письма. Он окликнул ее, и девушка испуганно заметалась. Когда же стала наливать вино, он неслышно подошел к ней, обратив внимание, как в один из бокалов упал кристалл из ее перстня. Холодное бешенство окатило его, он с трудом сдержался, сжав ее в объятиях очень осторожно. Она все-таки решилась его отравить! Но нет, не может быть. Кариам-бай вряд ли опустится до убийства гостя. Рашад уже не помнил, что он говорил ей на ушко, но, даже зная о ее предательстве, он наслаждался запахом ее тела и прикосновениями к нежной коже. Решение нужно было принимать очень быстро. Первый порыв — заставить Зерейт саму выпить то, что она приготовила для него, мужчина задавил. В конце концов, это ж не ее выбор, а работа. Она снова таяла в его руках и чуть не опрокинула бокалы, но справилась с собой, отстранившись.

Рашад отпустил, внутренне забавляясь тем, что девушка явно перепутала бокалы, протянув ему свой. Лейри выглядела такой растерянной с этой отравой в руках. «Лишь бы не выпила», — вдруг испугался он и позвал ее к себе. Осторожно, как по канату, девушка подошла, а он, пользуясь ее замешательством, притянул к себе на колени, ловко плеснув вина с ядом на свой перстень. Старинный артефакт не подвел, вспыхнув золотом, чем несказанно порадовал владельца. Снотворное. Все-таки не отравить, а усыпить. Если бы в жидкости была отрава, то перстень бы полыхнул красным.

Дальнейшее было делом техники. Пока он поил растерянную красавицу из своего бокала, в тот, что отобрал из ее рук, окунул то же самое кольцо, вдобавок еще и нейтрализующее любой яд. А потом, любуясь ее смятением, демонстративно выпил за «самую честную, бесхитростную и так далее» лейри безопасную теперь жидкость. На Зерейт не было лица, и Рашаду даже стало ее жаль. Он утешал девушку, пока не понял, что расслабиться той не удастся, пока задача, какой бы она ни была, не будет выполнена. Тогда мужчина сделал вид, что вино все-таки сморило его. И вот теперь, башангец лежал и с интересом смотрел на то, что предпримет его шпионка.