Григорий Родственников - Чёрная моль

 - Остановитесь! – Закричал Саша. – Не трогайте его!

 - Брось оружие! – Скомандовал вожак саранчи. – Иначе гляди! – И он с силой ткнул Щекотуна саблей в другое ухо.

 - Прекратите! – Закричал мальчик. – Я сдаюсь. – Он с сожалением выпустил из рук меч, который тот час подхватила какая-то расторопная саранча и с поклоном передала разбойнику в черном платке.

 Тот довольно захихикал, разглядывая Сашино оружие:

 - Хороший клинок, знатный! Мой будет! – С этими словами он сунул меч за пояс и кивнул своим слугам. – Связать этого негодяя!

 Разбойники кинулись на Сашу и быстро оплели его тугими веревками. Вожак подошел к мальчику и глумливо пошлепал его по щеке противной волосатой лапой:

 - Ты храбро сражался, тролль, только все зря. Против саранчи не устоит никто.

 - Я не тролль! – гордо ответил Саша.

 - Да-а? – Удивился главарь разбойников. – Кто же ты?

 - Я ЧЕЛОВЕК!

 - Вот это новость! – Развеселился разбойник. – Наш атаман еще ни разу не ел людей! Букашек ел, - принялся он загибать пальцы, - шмелей и стрекоз ел, лягушек ел, белок, зайцев ел, мышей ел…

 - Людей нельзя есть! – Перебил его Саша, которому вдруг стало очень страшно.

 - Ха-ха! – Громко рассмеялся бандит. – Наш атаман Страк ест всех подряд. Слыхал пословицу: «Все полезно, что в рот полезло»! А еще говорят: «Прожорлив, как саранча»! Так это про нашего атамана!

 Саша попытался вырваться, но веревки были крепкие.

 - Не трепыхайся, Человек! – Прикрикнул на него вожак. – Пора вас всех познакомить со Страком. Он, наверное, уже заждался!

 Пленников, бесцеремонно подталкивая саблями, погнали в сторону леса, где между деревьями вился сизый дым разбойничьего костра. Костер был огромный и жаркий. Огненные искры яркими красными змейками взлетали в темнеющее вечернее небо. Громко  трещали поленья. Вокруг расположилось несколько десятков разбойников. В центре на пуховых подушках развалилась огромная безобразная саранча в большой черной шляпе с перьями. Вперив ничего не выражающие мутные глазищи в костер, она хриплым скрипучим голосом пела:

 Я ВЕЛИКИЙ СТРАК, Я ВНУШАЮ СТРАХ, Я ВНУШАЮ СТРАХ ВСЕМ В ЛЕСУ, ЛАПЫ ЦЕПКИЕ, ЗУБЫ КРЕПКИЕ, ПОДХОДИ ЛЮБОЙ, ЗАГРЫЗУ!

 Остальные разбойники громко подпевали:

 ПОДХОДИ ЛЮБОЙ, ЗАГРЫЗУ!

 Вожак в черном платке смиренно дожидался конца песни и, низко поклонившись, приблизился к атаману.

 - А, это ты, Стрекотун, - хмыкнул Страк, - ну, что, привел пленников?

 Стрекотун кивнул:

 - Вот они, атаман! – Он сделал лапой какой-то жест, и Сашу, Струзанию, а так же брыкающегося Щекотуна подтолкнули к костру. Страк поднял свои пустые белесые глаза:

 - Фу, какие уроды.

 - Уроды они, конечно, редкостные! – С готовностью согласился Стрекотун, но бойцы отличные! Эти трое отправили на тот свет половину твоих воинов!

 - Что? – Взревел Страк, вскакивая на ноги.

 Только сейчас Саша заметил, что у главаря разбойников нет хвоста. Вместо него торчал жалкий обрубок. Страк выхватил из-за пояса огромную острую саблю:

 - Зарублю!

 Стрекотун испуганно отпрыгнул в сторону:

 - Не убивай! Я не виноват! Ведь ты сам приказал взять их живыми! Если бы не твой приказ, мы бы с радостью изрубили их в капусту и не потеряли бы так много своих!

 - Идиот! – Рычал Страк. – Их надо было захватить врасплох!

 - Да мы и так напали, когда они храпели под деревом, просто это очень опытные воины! – Оправдывался Стрекотун.

 - Ладно, - махнул волосатой лапой атаман, - я знал, что мой заместитель редкий дурак. Все надо делать самому. – Он спрятал саблю и недовольно оглядел пленников. – Вон тот многорукий мне нравится, большой и жирный. Его дня на два хватит. Главное, хорошо его прожарить.

 Услышав это, Щекотун зло зарычал и сделал попытку разорвать сеть.

 - Здоровый, - усмехнулся Страк, - как медведь!

 - Не ценишь ты меня. – Обиженно заныл Стрекотун. – Я тебе вон как верно служу. Головы своей не жалею. Когда тебя выгнали из стаи, я пошел за тобой и ребят своих прихватил, а ты только и знаешь ругать меня…

 - Дурак ты! – Хмыкнул Страк. – Не выгнали меня, а я сам ушел, потому что эти ничтожества, покуда я, ослабев после раны, дал им волю, взяли и кликнули нового вожака – этого недоумка Жужилло. Подумать только, жадный тупой лежебока встал во главе отважного племени Красной саранчи. Нет, Стрекотун, ты – глупец. Страка нельзя выгнать, Страк сам ушел и спас от позора всех, кто последовал за ним. Мы воины, а не шакалы, жадно лижущие лапы Черной Моли. Мы сами должны решать, куда лететь и когда лететь, кого жрать и когда жрать. Хочу, жру, хочу не жру. Ну, ты понял меня, болван, или мне до вечера тратить на тебя мое красноречие! – Закончил свою тираду глава разбойников.

 Стрекотун восторженно качал головой и делано норовил стряхнуть несуществующую слезу умиления:

 - Страк, дай я тебя поцелую. – Неожиданно предложил он.

 - Вот еще, чего выдумал, чучело одноглазое. Давай лучше показывай свои трофеи дальше. – Приказал Страк более дружелюбным тоном. Его жестокое беспощадное разбойничье сердце было падко на лесть и могло растаять от самого пустяшного комплимента. Стрекотун знал это и иногда пользовался, для пользы дела, конечно.

 - А скажи-ка лучше, зачем ты притащил жабо подобного тролля, его мясо наверняка жесткое и воняет тухлой рыбой? – Спросил Страк.

 - Нет, это не тролль, это мальчишка, он Человек. А саблей он орудует лихо. В этом убедились две дюжины моих ребят…

 - Ч-е-е-ло-о-век, - возопил предводитель, перебив своего клеврета, - Человек, ты притащил Человека. Ты что, не знаешь, кто главный враг саранчи? Это они – люди. Они травят нас ядами, инсектицидами и токсинами. Это они превратили великий народ в жалкую горсть изгоев. Как ты посмел притащить Человека? Его следовало предать ужасной пытке и казнить на месте.

 - Я торопился к тебе, благородный Страк, думал тебе самому будет приятно намотать на лапы его кишки. И потом, обрати, наконец, внимание на ту, ради которой все затевалось. Это же Струзания – сестра твоего заклятого врага. Едва мне удалось взять ее в плен, как я поспешил обрадовать храброго Страка с этой удачей. Теперь Пиратишка сам приползет к нам на брюхе. Он заплатит за все, подлый вор. Мы порежем это долговязое чучело как колбасу кружочками и съедим без соли и лука.

 Пока Стрекотун поспешно оправдывался, Страк пришел в неописуемый неподдельный восторг, подпрыгнул, сжал кулаки и, приплясывая, запел:

 Я ВЕЛИКИЙ СТРАК, Я ВНУШАЮ СТРАХ…

 и так далее. После слов «подходи любой, загрызу», подхваченных множеством голосов, он потребовал тишины и объявил:

 - Слушайте меня, уроды. Взошла, наконец, судьбоносная звезда нашего племени. Снова ветер удачи пенит наши паруса, трепещут враги, и нет преграды отважному саранчиному сердцу. Сегодня у нас будет праздник. Мы немедленно пошлем гонца к Пиратам. Пускай лопнет с досады у их вожака единственный глаз. Мы будем ждать его, по кусочку откусывая от утонченного аристократического хвостика графини. И если он не поторопится явиться с повинной, мы не оставим от нее ни рожи, ни крыльев. Мы сегодня потешимся на славу. У нас в руках Человек. Как чудесно завопит он,  когда мы станем рассматривать его потроха. А еще сегодня на ужин Щекотун, возлюбленные мои уроды. Первая десятка, живо к реке, расскажите пиратам, кто у нас в гостях. Вторя десятка, натрите чесноком эту тушу. – Страк указал на громко и недовольно рычащего в путах Щекотуна. – С чесноком я могу сожрать кого угодно и сколько угодно. Остальным всем стеречь пленных и готовьтесь к празднику.

 Жужжание и стрекотание накрыло шумной волной лагерь Красной саранчи, из рев легко мог потягаться с раскатистым гулом реактивного лайнера. Разбойничья братия с поспешностью бросилась исполнять приказания Страка, которому в припадке самолюбования более всего хотелось сейчас посмотреть на себя в зеркало. Воодушевленный не менее других Стрекотун, старательно смотрел в рот главаря, пока тот произносил вдохновенную речь, а теперь с подобострастием простодушно спросил:

 - Я рад, что великий Страк по достоинству оценил мои скромные услуги. На какую награду я могу рассчитывать, повелитель?

 - Что ты бормочешь, кретиноголовый? По достоинству я ценю того, кто приятен на вкус и не застревает в зубах.  Так пусть наградой тебе послужит то, что разговор о твоих достоинствах мы перенесем до лучших времен, а пока уйди с глаз моих, ничтожный льстец, жалкая выскочка. Пошел вон! – Рявкнул в ответ Страк, поправив и без того ловко сидящую на нем шляпу с перьями, и самодовольно запел извечное:

 Я ВЕЛИКИЙ СТРАК…

 Расстроенный и злой Стрекотун, едва сдерживая бушевавшую в нем обиду, отправился в лес, где смог отвести душу, свирепо выбранившись, пиная сухие сучья деревьев. Он решил при случае отомстить главарю, и случай этот скоро представился…