Ася Кравченко - Сказки старого дома
— Разве это подарки? Варежки и блокнот. Просто нужные вещи.
— Я был бы рад варежкам и блокноту, — вздохнул домовой.
— И про меня кто-нибудь мог бы вспомнить, — сообщил из темноты Монах.
Ташке стало стыдно: у некоторых вообще не было Нового года. Никакого. И подарков. Никаких.
— Хочешь, возьми себе блокнот?
— Это твой.
— А давайте что-нибудь отпразднуем? — Ташка задумалась. — Точно! Давайте отпразднуем Рождество.
— Я же вроде как из совсем другой сказки, — засомневался домовой.
— Какая разница?! Главное — праздновать! С подарками. Как надо.
А шестого января…
— Ты точно не пойдёшь с нами? — в который раз спрашивала мама, собираясь в гости.
— Точно!
— И что ты будешь делать здесь одна?
— Не одна, а с Монахом и домовым. Буду праздновать Рождество.
— Я попрошу, чтобы тебя зашла проведать Нина Петровна.
— Мама! Никаких Нин Петровн!
— Салат, торт — всё в холодильнике.
— Шампанское — там же, — вставил папа.
— Мы тебе позвоним.
Едва за родителями закрылась дверь, как Ташка, Монах и Сосед бросились к ёлке с подарками.
— Где мой подарочек? — волновался кот.
В маленькой коробке прятались две игрушечные мышки.
Монах кувыркался через голову, урча, подбрасывал мышей задними лапами, впивался в них зубами.
— Монах, ты прямо как маленький.
— Нет. Я как большой.
В темноте мерцали свечи, кот возился на полу.
— Сосед, почему ты не разворачиваешь свой подарок?
— Мне нравится гадать, что там.
— Открывай!
На полу мгновенно образовалась гора яркой бумаги. И вот показалась мачта, парус, канаты, деревянный борт…
— Это настоящий когг! — выдохнул домовой.
— Как мы его назовём? — Ташка была довольна.
— Я назову его Мария!
— Что тебе снится, крейсер Мария? — заорал кот.
— Это когг, а не крейсер!
— Какая разница.
— Огромная! Когг — быстроходное парусное судно четырнадцатого века. А крейсер…
— Давай спустим его на воду!
Вся компания направилась в ванную.
Пока набиралась вода, Монах прикатил из кухни шампанское:
— Надо разбить о борт!
— Не позволю, — Сосед решительно встал на защиту парусника. — Лучше посоли воду!
— Это ещё зачем?
— Вода-то морская.
И вот уже парусник стоял на воде. Покачивался, скрипел обшивкой, тёрся о берег новеньким бортом. Запахло рыбой и водорослями.
— Отдать концы! — завопил Монах.
— Замолчи, сухопутная крыса! — откликнулся капитан-домовой.
— Я не крыса!
— Командовать буду я!
Чайки носились над мачтой.
— Куда держишь путь, капитан?
— На запад!
Паруса надулись, и «Мария» заскользила по воде.
«По морям, по волнам, нынче здесь, завтра — там», — завопил кот.
И открылось бескрайнее море.
Проскакало стадо морских коньков (Монах пустил поплавать зубные щетки). И ошалелые рыбы разлетались в разные стороны (мамины зеркало и пудреница). А потом вынырнул морской котик…
— В Средиземном море не водятся морские коты!
— Это такой специальный средиземноморский котик!
Но капитан не растерялся и скинул непрошенного гостя.
— Мяу!
И судно неслось дальше.
Но ветер усилился. Поднялись волны. С грохотом налетали они на парусник и перекатывались через палубу. Капитан твёрдо стоял на мостике. Он не выпустил штурвал.
— Сцилла и Харибда! — заорал Монах.
И судно завертелось в водовороте.
— Держись, капитан!.. Ой, что это?
— Это подает сигналы тонущее судно! Иду на помощь!
Но сигналы подавало не судно. Сигналы подавала входная дверь.
— Продержись немножко сам, я пойду, открою.
На пороге стоял Ёжа.
— Слушай, меня мама послала: у нас с потолка течёт.
— Мы входим в Гибралтар!
Тем временем огромные волны унесли спасательную шлюпку.
— Монах, откуда у тебя такая любовь к катастрофам?
— Если кому-то не нравится, я буду маяком. Я буду подавать сигналы. Следите за глазами!
Ночь мерцала звёздами. И в тёмном небе два огня вели моряков.
— Пираты! — вдруг завопил Ёжа.
На огромной скорости к кораблю неслась быстроходная лодочка (мыльница). Пираты готовились пойти на абордаж. И вот уже один, самый страшный, одноногий и без глаза, с ножом бросился на капитана.
— Отпусти! Я не умею плавать!
Вода заливалась в дырки от пушечных ядер…
— Только попробуй сделать дырку в борту!
Но что это? Судно, которое уже шло ко дну, вдруг выпрыгнуло на поверхность.
— Спасибо тебе, Нептун!
— Да не за что, ребятки, я сегодня добрый, плывите!
А утром, едва встало солнце, все увидели…
Вернее, услышали…
Опять дверной звонок.
На сей раз, на пороге стояла Ёжина мама.
— Наташа, ты что такая мокрая? У вас что, кран сорвало? Родители дома? Ёжина мама направилась в ванную.
В ванной… было мокро. Мокрым было все: пол, потолок и дети…
— Мам, на Гибралтаре был шторм и пираты, к тому же, — объяснил Ёжа.
— Надеюсь, всё закончилось благополучно?
— Хвала Нептуну!
— Даю пятнадцать минут, чтобы всё убрать.
Полотенцам терять было нечего. Ими сгребали воду и отжимали в раковину.
А потом всё засунули в стиральную машину — и полотенца, и мокрую одежду.
Хорошо сидеть на стиральной машине. Особенно здорово, когда она отжимает. Если петь, то звук получается такой подпрыгивающий. А когда слезешь с машины, кажется, будто в тебя налили газировки.
— Если я не стану моряком, буду работать на аттракционах, — решил Сосед. — Выкачу в парк стиральную машину, и все желающие смогут потрястись в своё удовольствие. Кстати, у меня для тебя тоже есть подарок, Наталья Львовна, — домовой протянул Ташке ключ. — От двери, которой нет.
Ташка, Ёжа и Сосед тряслись на стиральной машине.
— А-а-а-а-а! — пел Ёжа.
— А-а-а-а-а! — пел Сосед.
А Ташка свистела в свой ключ.
Ключ от двери, которой нет
— Гулять пойдёшь?
— Только портфель заброшу.
Ташка влетела на второй этаж, открыла дверь…
Что-то было не так.
Коридор выглядел как-то странно. Куда-то делась куча газет в коридоре. Ташка направилась в гостиную.
Но на пороге замерла: комната была другой.
Книжные шкафы, кожаный диван, всё было вроде на месте, но в то же время в комнате… был камин, перед камином сидела дама и раскладывала пасьянс.
— Входите, — сказала дама.
Ташка ойкнула, дама подняла голову, и Ташка вдруг поняла, что видит… свою прабабку Марию, ту самую, чей портрет висел в гостиной, ту самую, про которую рассказывали…
— Здравствуй, — сказала дама. — Тебя как зовут?
— Наталья.
— Хорошее имя. А меня Мария.
— Я, кажется, знаю.
— Мы знакомы?
— Вы моя прабабушка.
— Вот тебе и здрасьте! — развеселилась дама.
— Ваш портрет висит в нашей гостиной, то есть в гостиной, в которой вы сейчас сидите.
— Где, ты говоришь, висит портрет?
— Вот здесь. То есть сейчас он не висит.
— Подходящее место. Свет хорошо падает. Мне нравится.
Ташка собралась с мыслями.
— Но я не могу с вами встретиться, ведь вы умерли.
— Умерла? Как обидно, — огорчилась дама. — Давно?
— Ещё до моего рождения.
— Жаль. И что, мы с тобой никогда-никогда не встречались? — Ташка помотала головой. — Странно. Мне показалось, будто мы где-то виделись. Ну да, конечно, ты немножко похожа… — Мария с интересом разглядывала Ташку. — Знаешь, я сидела и размышляла, какими будут дети моих детей? И подумала, что если будут девочки, то непременно сероглазые.
— Это называется спиритический сеанс?
— Какими глупостями заполнена твоя голова?!
— А как иначе объяснить, что мы с вами встретились?
— Сама не знаю. Хотя… Я хотела тебя видеть, может, и ты хотела меня видеть. Разве этого недостаточно?
Ташка подумала, что достаточно.
— Давай на ты, — продолжала дама. — Мне так о многом хочется расспросить, но я как-то не знаю, с чего начать. Может, ты первая? Тебе ведь наверняка тоже есть о чём меня спросить?
— Про тебя говорят, что ты ненормальная, — сообщила Ташка, и подумала, что так начинать знакомство уж точно не следовало.
— Так и говорят? — ничуть не смутилась дама. — Ну, может быть, немножко. Но поверь, мне это совсем не мешает. А в чём это заключается?
— Говорят, ты спрятала коробку с драгоценностями.
— Зачем?
— Точно не знаю, кажется, чтобы она не досталась большевикам.
— Отличная идея! И куда я её спрятала?
— Никто не знает.
— Ладно, я сама подумаю. Знаешь что, давай пить чай. Всё равно мой пасьянс не сходится.
На столике мгновенно появились чашки и пыхающий чайник.