Кястутис Каспаравичюс - Садовник Флоренций

Кястутис Каспаравичюс

Садовник Флоренций

Жил-был Садовник Флоренций. Был он медведем, а жил вместе с другими медведями в маленьком медвежьем городке.

Папа Флоренция тоже был садовником. И даже дедушка — его портрет висел над камином — и тот был садовником. Ну а что оба они, как и сам Флоренций, были бурыми косматыми медведями, и говорить незачем.

Домик Садовника Флоренция стоял на самой окраине городка, у лесной опушки. Два окна смотрели на лес, другие два — с западной стороны — с любопытством поглядывали на дом соседки, медведицы Певицы, а кухонное окошко, как и наружная дверь, выходило на улицу.

К южной стене ещё дедушка пристроил деревянную веранду — одно удовольствие тёплым летним вечером попивать на такой веранде чаёк с медком, а потом по лесенке — тоже деревянной — спускаться прямо в сад.

А сад у Флоренция чудесный, глянешь — залюбуешься.

Свежескошенная лужайка — точь-в-точь зелёный бархатный ковёр, по которому только что на совесть прошлись пылесосом.

Деревья — редчайших пород и такие красивые, какие сами по себе растут только в далёких краях. Вот разве что фернамбука там недоставало, но на самом деле он не так прекрасен, как ты сейчас пытаешься вообразить. К тому же ни один медведь в Мишкограде не только не знал, как этот фернамбук выглядит, но даже и не подозревал, что есть на свете дерево под названием «фернамбук». Впрочем, говорят, это дерево и называется-то не совсем так.

Сбоку, у самого забора, пряталась от чужих глаз небольшая клубничная грядка. Но хоть и притаилась она в очень укромном месте, всё равно чуть не каждый гость, завернувший к Флоренцию полюбоваться садом, как-то незаметно, словно бы и нечаянно, оказывался рядом с клубникой. А что тут удивительного? Ягоды-то на грядке были не просто красивые, но ещё и вкусные, и с таким манящим запахом… Для медведей это ведь очень важно!

Дом окружали кусты роз. Ах, как заботливо Садовник Флоренций ухаживал за ними! Так же заботливо, как его соседка, медведица Певица, за своими прелестными коготками.

Соседка была милой и приветливой, да к тому же ещё и прехорошенькой, и одевалась со вкусом — шкафы в её доме просто ломились от всяких красивых платьев и шляпок. И голос у неё был прямо-таки ангельский — нежный и сладкий, будто серебряная ложечка в блюдечке с мёдом, не то что у других медведей, которые только и умеют, что рычать и реветь страшно низким и глухим-басом.

Время Певица проводила весело и беззаботно. Правда, вечерами медведица работала — пела в зале ратуши или на званых вечерах, зато по утрам её всегда можно было застать дома, где она распевала вокализы, сидя за фортепиано, или вертелась перед зеркалом.

Для неё так важно было хорошо выглядеть! Вот она и старалась — часто мыла и до блеска расчёсывала пушистую шёрстку, затачивала маленьким серебряным напильником коготки, без конца примеряла роскошные платья, туфельки, украшения, так что любой догадался бы: зеркало — главная вещь в её доме.

А за свой чудесный серебристый голос Певица от самой медведицы Королевы получила награду — серебряную медаль и подарок — старинную лютню. Только весёлая соседка Садовника никогда на ней не играла и вообще повесила лютню высоко-высоко, под самой крышей, — наверное, не понравилось, какой бесконечной печалью отзываются струны лютни.

Пока соседка то пела, то наряжалась, Садовник весь день трудился в саду.

Любимым инструментом Флоренция были садовые ножницы, и так ловко он с ними управлялся, что кусты в его саду выглядели один другого причудливее: слева стоял куст в виде кубика, справа — подстриженный под мяч, а рядом можно было увидеть и куст-морковку, и куст-ведро, и куст-бочонок, и куст-леденец-на-палочке… А самшит Флоренций однажды выстриг так, что он превратился в первую букву его имени — латинскую «F».

Конечно, садовнику одними ножницами не обойтись, и потому под деревянной верандой размещалась небольшая кладовка для садового инструмента — чтобы попасть туда, надо было спуститься с крыльца и открыть выкрашенную в красный цвет дверку. Откроешь — и увидишь столько всего! Вот большая жестяная лейка — поливать самые большие кусты, а вот — махонькая латунная леечка для самых крохотных цветочков… Тут же и лопата, и мотыга для прополки, и садовый нож, и секатор, чтобы обрезать ветки, и грабли, похожие на веер, они так и назывались — «веерные грабли». Граблями этими Флоренций не только листья сгребал, но мог, если понадобится, почесать спину и даже пятки.

В том, что в кладовке Садовник держал ещё и одноколёсную тачку, и газонокосилку, ничего удивительного не было, а вот зачем в самом дальнем углу лежал огромный замшелый валун, и для чего его можно было бы в садоводстве приспособить, и каким образом он мог бы пригодиться, совершенно непонятно. Но, наверное, он в этом углу залежался ещё с дедовых времён…

Ничего, что Садовник не знал, зачем нужен валун, зато он превосходно знал, как выращивать азалии и гортензии, умел обращаться с магнолиями и форзициями, а слово «рододендрон» произносил с такой же лёгкостью и быстротой, с какой медвежата, если их спросят, хочется ли им мороженого крем-брюле, выпаливают коротенькое «да».

Но больше всего Флоренций любил розы. Он, как с младенцами, возился с черенками, каждый день поливал кусты тёплой водой, обрезал засохшие веточки, опрыскивал своих любимиц специальным раствором от всяких вредителей, а ближе к зиме старательно укрывал еловыми лапами, чтобы не замёрзли.

Не было во всём Медвежьем королевстве второго такого садовника, как Флоренций. И нигде не найти столько удивительных оттенков роз, сколько было у него в саду.

Здесь цвели розы снежно-белые, молочно-белые и белые, словно лебяжий пух; розовые, как земляничный торт; цвета восходящего солнца, цвета ненадкушенного персика, цвета кроличьего носика, цвета фруктового мороженого, цвета заката, цвета ягод красной рябины, цвета надкушенного персика, цвета самой тёмной вишни и таинственного оттенка жёлтого гелиодора.

Любовь Флоренция к розам была безграничной, и, согретые теплом этой любви, в его саду распускались даже золотисто-медовые розы. И ещё много-много других, но назвать их оттенки мог бы только живший где-то в самых дальних закоулках городка медведь Художник.

Иногда Флоренций выбирал какую-нибудь особенно прекрасную розу и дарил её соседке — как и все хорошенькие медведицы, Певица очень любила цветы, причём особенно ей нравились розовые розы, хотя кое-кому может показаться, будто это примерно то же, что масло масленое. А в конце каждой недели он срезал с кустов десяток-полтора своих прославленных роз и нёс их продавать на главную площадь медвежьего городка, на Цветочный рынок.

Заканчивалась торговля на его прилавке очень быстро: все охотно покупали цветы у Флоренция — а как же иначе, ведь он был лучшим садовником во всём Медвежьем королевстве.

Вырученные деньги Флоренций тратил на лакомства — покупал баночку мёда у медведя Пасечника или яблочный пирог у медведя Пекаря, а иногда — корзинку спелой малины у медведихи Ягодницы. Кстати сказать, на Цветочном рынке продавались не только цветы, но и другие товары первой медвежьей необходимости.

Однажды, как всегда по выходным, Садовник пришёл со своими розами на Цветочный рынок и расположился торговать.

По правую его лапу на этот раз оказалась медведиха Ягодница с полными корзинами земляники, малины и черники (медведиха пришла на площадь прямо из леса, и губы у неё были тёмно-синими — так оно обычно и бывает после того, как черники наешься).

По левую расположился окружённый гудящим облаком пчёл медведь Пасечник с банками золотистого мёда.

Чуть подальше торговал медведь Пекарь — ароматные пироги, бублики и булочки в его деревянном лотке так и манили к себе, так и притягивали, шерсть медведя Пекаря местами была припудрена ванильным сахаром, а нос поблёскивал, как шоколадная глазурь на медовом прянике. Ах, как же от него всегда пахло!.. В точности как от его вкуснейшей выпечки.

Среди лотков и прилавков слонялся туда-сюда медведь Бродяга, явно намереваясь что-нибудь стянуть, и медведь Пасечник вежливо, но решительно предложил ему убираться откуда пришёл.

Однако медведя Бродягу такое предложение нисколько не прельстило.

Тогда Флоренций, в свою очередь, посоветовал Бродяге поменять фамилию: пусть подаст прошение медведю Бургомистру и получит какую-нибудь другую, новую, не такую истрёпанную. Только никак не мог подсказать, какую бы выбрать.

Медведихе Ягоднице казалось, что больше всего Бродяге подошло бы назваться медведем Поэтом.