Геннадий Цыферов - Сказки старинного города

Цыферов Геннадий Михайлович

Сказки старинного города

Художник рассказывает…

Геннадий Цыферов был совершенно такой, каким, по моим представлениям, должен быть писатель-сказочник. Долговязый, сутулый, с мягкой чуть подслеповатой улыбкой, со светлыми волосами, ниспадающими на лоб. Он сразу располагал к себе. Говорил неторопливо, взвешивая слова. Речь его была образной, талантливой, она лилась легко и свободно.

Гена был скромным, даже застенчивым человеком, очень неприспособленным к жизни. Материально он жил трудно, поэтому пошёл работать в отдел писем журнала «Мурзилка». Мы подозревали, что, сидя в маленькой редакционной комнатушке, он продолжает писать сказки. Мешки с письмами заполняли всё пространство, и среди этих мешков согбенный Геннадий Михайлович, улыбаясь чему-то своему, пишет и пишет…

Дверь отдела писем выходила в круглый холл издательства «Молодая гвардия». Здесь стоял стол для пинг-понга, и мы, писатели и художники, гоняли мячик до позднего вечера. Иногда цыферовская дверь распахивалась и вместе с клубами табачного дыма вываливался из комнаты усталый Гена. Вслед за ним через порог, как падающее домино, выезжали груды писем. Он заталкивал их обратно, приговаривая:

— Ну, вы, неугомонные.

Сказки Цыферова очень своеобразны. Внешне простые, они рассказывают о вечных вещах — о дружбе, о красоте мира, о добром отношении к природе. Большое значение Цыферов придавал цвету. Цвет в его сказках держит настроение, особым образом оттеняет героя.

«Они обманули своих мам! И теперь такие, такие жёлтые в такой синий вечер!»

Это мощное присутствие цвета, мягкий юмор в его сказках сделали мою работу над книгой необыкновенно интересной.

Я нарисовал книгу на одном дыхании, за три летних месяца 1968 года, что жил в селе Успенском под Москвой. В следующем году книга вышла в свет, а очень скоро Геннадия Михайловича не стало. В марте 1995 года ему исполнилось бы шестьдесят пять.

Пусть это издание станет маленькой капелькой памяти большому писателю, несправедливо рано от нас ушедшему.

Завершается его книга прекрасно:

«И пусть всегда твои друзья и твои знакомые будут с тобой».

Сказки старинного голода

Про цыплёнка, солнце и медвежонка

Цыплёнок

Когда я был маленький и знал очень мало, я всему удивлялся и любил сочинять. Летит, например, снег. Люди скажут — осадки. А я подумаю: наверное, где-то на синих лугах отцвели белые одуванчики. Или, может, ночью на зелёной крыше присели отдохнуть весёлые облака, свесив белые ножки. Если облако дёрнуть за ножку, оно вздохнёт и полетит. Далеко полетит куда-то.

К чему это я всё рассказываю? Вчера в нашем курятнике случилась удивительная вещь: из белого куриного яйца в зелёный мир проклюнулся жёлтый цыплёнок. Вчера он был маленький и мир видел впервые.

Вот о том, как он был маленький и всё видел впервые, я и решил написать книжку.

Хорошо быть маленьким. А ещё лучше — всё видеть впервые.

Чему удивился цыплёнок вначале? Ну, конечно, солнышку. Он взглянул на него и сказал:

— А это что? Если это шарик, то где же ниточка? А если это цветок, то где же ножка?

— Глупый, — засмеялась мама-курица. — Это же солнышко.

— Солнышко, солнышко! — пропел цыплёнок. — Надо запомнить.

Потом он увидел ещё одно солнышко, в маленькой капельке.

— Маленькое солнышко, — шепнул он ему в жёлтое ушко, — хочешь, я отнесу тебя в наш маленький дом, в курятник, где темно и прохладно?

Но солнышко там не захотело светить. Опять вынес цыплёнок солнышко на улицу — горит.

— Глупое солнышко! — рассердился он. — Где светло — светит, а где темно светить не хочет. Почему?

Но никто, даже большие и взрослые не могли объяснить ему это.

А чему удивился цыплёнок потом? Опять, опять солнышку.

Какое оно? Конечно, жёлтое. Таким цыплёнок увидел его впервые и решил, что таким оно будет всегда.

Но однажды озорной ветер размотал золотой клубочек. На пути, по которому ходило солнышко, от холмов до речки протянулась разноцветная радуга.

Взглянул цыплёнок на радугу и засмеялся: да ведь солнышко совсем не жёлтое, оно разноцветное. Как матрёшка.

Открой жёлтую матрёшку — в ней синяя. Открой синюю — в ней зелёная. Открой зелёную — в ней голубая. А в голубой ещё красная, оранжевая.

Так и солнышко. Если раскатать, размотать его клубочек, будет семь цветных полосочек. А если каждую из этих полосочек смотать отдельно, будет семь цветных солнышек. Жёлтое солнышко, синее, голубое, зелёное, всякие солнышки.

А сколько дней в неделе? Тоже семь. Значит, каждый день взойдёт какое-нибудь одно солнышко. В понедельник, например, синее, во вторник зелёное, в среду — голубое, а в воскресенье — жёлтое.

Воскресенье — весёлый день.

Как цыплёнок впервые сочинил сказку

Да очень просто: взял и сочинил. Рассказали ему как-то сказку о домике на курьих ножках. Подумал он и придумал тут же другую: сказку о домике на телячьих ножках. Потом о домике на слоновьих ножках. Потом о домике на заячьих ножках.

У домика на телячьих ножках, по его словам, росли рожки.

У домика на заячьих ножках росли ушки.

У домика на слоновьих ножках висела труба-хоботок.

А у домика на курьих ножках алел гребешок.

Домик на заячьих ножках запищал: «Хочу прыгать!»

Домик на телячьих ножках замычал: «Хочу бодаться!»

Домик на слоновьих ножках запыхтел: «П-ф-ф! Хочу в трубу дудеть!»

А домик на курьих ножках пропел: «Ку-ка-ре-ку! Не пора ли вам всем спать!»

Тут во всех домиках погасли огни. И все уснули.

Подарили цыплёнку десять цветных карандашей. Подумал он и решил: нарисую десять разноцветных котят. Потом ещё подумал и решил: нет, лучше нарисовать пять разноцветных котят. А ещё лучше одного разноцветного котёнка.

Котёнок получился смешной. Глаза у него голубые, усы красные, уши серые, спинка белая, а ножки такие: голубая, зелёная, жёлтая, синяя.

Стали цыплёнка спрашивать:

— Почему ты так делал? А он смеётся:

— Неужели не понимаете? Это котёнок надел разноухую шапку. А это ему подарили белую шубку. И разноцветные ботинки купили. А усы у котёнка красные: он пил красный кисель. По усам текло, а в рот ничего не попало.

Друзей у цыплёнка было мало. Всего один. Это потому, что он искал друзей по цвету. Если жёлтый — значит, друг. Если серый — нет. Если бурый — тоже нет. Шёл как-то цыплёнок по зелёной дорожке, увидел жёлтую ниточку и пошёл по ней. Шёл, шёл и увидел жёлтую гусеницу.

— Так это ты, мой жёлтый дружок? — сказал цыплёнок.

— Да, это я, — проворчала гусеница, — жёлтый дружок.

— А что ты тут делаешь?

— Не видишь разве? Тяну жёлтый телефон.

— А зачем?

— Не догадываешься? Голубой колокольчик, что живёт в лесу, и синий колокольчик, что живёт на лугу, решили сегодня позвонить друг другу.

Динь-динь-динь-динь — так весь день звонили колокольчики друг другу и желали дождя и солнца.

— Неужели им больше нечего сказать? — засмеялся цыплёнок.

Что делают все маленькие? Играли. Плясали. Выдували пузыри. Шлёпались в лужу.

А ещё грустили. А ещё иногда плакали.

В понедельник вот почему. В этот день они обманули своих мам. Они сказали им: «Мы пойдём на лужок». А сами пошли на речку ловить карасей.

Конечно, если бы это был мальчик, он бы покраснел. Если девочка — тоже.

Но они были жёлтый цыплёнок и жёлтая гусеница. И они весь день желтели, желтели, желтели. А к вечеру стали такие жёлтые, что на них никто без синих очков не мог смотреть. А кто смотрел без синих очков, тот вздыхал и плакал: «Как это всё печально! Как это всё печально! Они обманули своих мам!»

Во вторник они решили запустить змея. Весь день цыплёнок склеивал его, а гусеница тянула жёлтую ниточку. Потом они привязали ниточку к змею. Дунул ветер, и змей улетел так далеко, что его не стало видно. Проскакала мимо лягушка. Засмеялась:

— Ниточку держите, а змея потеряли!

Пробежал мимо козлик. Засмеялся:

— Держите ниточку, а где же змей?

Надоело цыплёнку и гусенице объяснять, почему змея нет. Когда у них то же самое спросил поросёнок, они сказали ему:

— Это, хрюк, вовсе не змей. Мы привязали ниточку к солнышку, а оно ушло за гору. Мы его держим за ниточку, и опять встанет жёлтое солнышко.