Любовь как в сказке (сборник) - Молчанова Ирина Алексеевна
— Вика, не тяни, что там у тебя? — переспросила Нина, надеясь, что подруга расскажет свою новость по телефону и оставит Нину в покое. Но та быстро раскусила Нинину хитрость.
— По телефону не могу! Нин, давай, иди скорее! Не пожалеешь! Новость того стоит.
Нина вздохнула. Может, все к лучшему. Может, ей действительно надо пройтись по улице, поболтать с неугомонной Викой, и тогда она хоть ненадолго отвлечется от своих мыслей.
— Ладно, я сейчас соберусь, — пообещала она.
На улице ей действительно стало легче. Она даже улыбнулась, увидев рыжего кота, крадущегося через двор.
Едва Нина вышла из лифта, как Вика распахнула дверь. Она нетерпеливо схватила подругу и потащила в квартиру:
— Вечно ты возишься, — приговаривала она, — я замучилась тебя ждать!
Нина вяло оправдывалась. Вика толкнула ее на диван, а сама встала напротив, скрестив руки на груди. Ее лицо прямо-таки светилось.
— Как ты думаешь, зачем я тебя позвала? — голос Вики звучал торжественно.
Нина покрутила головой. Думать не получалось.
— Ладно, не напрягайся, а то мозги вскипят, — рассмеялась подруга. Потом она медленно подошла к столу, медленно выдвинула ящик, извлекла из него газету и помахала у Нины перед носом.
— Что это? — спросила Нина.
— Это армейская газета, — ответила Вика, — специально для военных.
— А-а-а-а…
Вика развернула газету и протянула подруге:
— Читай!
Нина пробежала глазами по тексту статьи.
— Твоя? — переспросила.
— Моя, моя, — ответила Вика, — ты прочитай!
Статья носила название «Боевые подруги». В ней весьма пафосно говорилось о трудной доле офицерских жен, об их самоотверженности, верности, терпении. Вика рассуждала о судьбах русских женщин — жен офицеров, она приводила всякие исторические факты, ссылалась на разные источники, проводила параллели от допетровской Руси и до наших дней. И так у нее все гладко получилось! Как будто писала не пятнадцатилетняя девчонка, а настоящая журналистка.
Нина дочитала и подняла глаза от газеты:
— Поздравляю, — сказала она. — Очень хорошая статья.
— Поздравляю! — передразнила ее Вика. — Ты хоть понимаешь, что это такое?
— Не совсем.
— Вот именно! Это, — Вика взмахнула газетой, — бомба замедленного действия!
— Погоди, — Нина поморщилась, — какие бомбы? При чем здесь вообще бомбы?
— А при том!
Подруга отбросила газету и снова полезла в стол.
— Вот, смотри! — Она швырнула Нине на колени пачку писем. — Представляешь! Газета только что вышла, а письма уже приходят! И это только часть! У меня на «мыле» еще есть!
Нина повертела в руках конверт, прочитала обратный адрес.
— Ого, воинская часть, — заметила она.
— Дошло, наконец! — обрадовалась подруга. — Господа военные, прочитав мою статью, торопятся выразить благодарность. И не только! — Вика подмигнула немного обалдевшей Нине. — Вот, это письмо прочитай.
Нина нерешительно взяла конверт.
— Да можно, можно, что за церемонии! — настаивала Вика.
Нина послушно достала письмо. Некий молодой человек по имени Анатолий восторженно отзывался о Викиной статье, интересовался ее возрастом и намекал, что он, дескать, не против познакомиться, потому что он всегда мечтал именно о такой подруге жизни: понимающей, верной, терпеливой, любящей, готовой к всевозможным трудностям в нелегкой армейской жизни.
Нина дочитала и уставилась на подругу. Вика хихикнула.
— Ты что, специально это написала? — спросила Нина.
— Что значит — специально? — удивилась Вика. — Да просто так написала, пришла мысль в голову. Мне нужны публикации для поступления на журфак.
— Ну да, ну да, — согласилась Нина, — а зачем ты свой адрес сообщила?
— Как зачем? — удивилась Вика непонятливости подруги. — Мне же интересно мнение читателей. Вот я и подумала: напишу в газету, мне станут присылать письма, получится такое живое общение. — Она подмигнула Нине. — Ну, и вдруг заодно познакомлюсь с кем-нибудь симпатичным?
— Да, но почему именно армейская газета? — недоумевала Нина.
— Почему, почему! — передразнила Вика. — Да просто прикольно! И мама говорит, чтоб я искала себе военного.
Нина медленно кивнула. Теперь все понятно. Викина мама была просто помешана на поиске дочке лучшего жениха. Все ее разговоры сводились к тому, что для девушки главное — удачно выйти замуж. Некоторые мечтают об олигархах, а Викина мама решила почему-то, что офицеры круче. Что ж, ее право. Нина была далека от подобных разговоров, в ее семье никто не собирал приданого, не строили планов относительно свадьбы и будущего Нининого мужа. Дома же у Вики эти разговоры были всегда на первом месте. Немного смешно, но…
— И что, будешь выбирать себе парня? — Нина покосилась на разбросанные по столу конверты.
— А почему нет? — усмехнулась Вика.
— А вдруг писем будет очень много, или, наоборот, только те, что уже пришли?
— Я уверена, что их будет гораздо больше. Все просто, я отберу наиболее интересные, отвечу на них и попрошу прислать фотографии, — объяснила подруга. — Если мне понравится снимок, я договорюсь о встрече.
— Да, но они тоже попросят твою фотку, — напомнила Нина. — И вообще, знаешь, все это как-то старомодно, что ли. Ну, сейчас так никто не делает.
Вика фыркнула:
— Пф! Старомодно! Ты что! Это же фишка! Причем заметь: бумажные письма — это так романтично! — Вика схватила несколько конвертов и махнула ими, как веером. — А насчет моей фотки: ну, пофотаешь меня как-нибудь посимпатичнее, — деловито распорядилась она. — Хотя нет. — Она задумалась. — Лучше всего я обращусь к профессионалу, чтоб мне такой портретище забабахал, умереть не встать!
— Дороговато выйдет, — напомнила Нина, — сколько же надо портретов? Может, лучше все-таки по электронке переписываться, как все нормальные люди?
— Я еще подумаю, — Вика действительно задумалась. — А, ладно, — решила она, — буду в бумажных письмах давать свой мейл, кто сможет, тот напишет. А так ведь не у всех есть Интернет…
Нина не могла не согласиться.
Глава 4
Море писем
Вика оказалась права. Письма пошли потоком, они наваливались шквалом, обрушивались волнами на почтовый ящик, и тот трещал по швам. На почте ругались и требовали, чтоб Вика сама забирала свою корреспонденцию.
Вика подключила Нину, но и вдвоем они не справлялись, позвали Катю и Иру. Вчетвером ежедневно девчонки перелопачивали горы писем, делили их, разбирали, читали, наиболее «перспективные» подкладывали Вике, она еще раз их просматривала и отвечала тем, кто ей понравился.
Она действительно снялась у фотографа и получила не один портрет, а целое портфолио. Теперь можно было выбирать, кому какой снимок посылать. Однако Вика не торопилась, выбирала самых достойных.
Ваню в историю с письмами не посвятили. Нина была категорически против, да и сама Вика не горела желанием. «Слишком много болтает», — сказала она.
Битва с письмами продолжалась около месяца, потом поток их стал иссякать. Девчонки вздохнули с облегчением.
Наступила весна. Март выдался теплым, солнечным, с ветрами, потоками воды на асфальте и птичьим гомоном.
Моника стала беспокойной. Она подбегала к двери и протяжно мяукала, просилась на свободу. Но улицы по-прежнему боялась. Ее выводили на шлейке. Монька дрожала, припадала на брюхо и рвалась обратно в подъезд. Издалека за ней сосредоточенно наблюдали дворовые коты. От котов она шарахалась. Но по вечерам, когда они заводили свои мартовские арии, Моника вспрыгивала на подоконник и внимательно слушала.
Среди всей этой суеты Нина как-то отвлеклась и перестала думать о Ване. Нет, не перестала, а как-то некогда ей было. Вечером доползала до кровати, и только голова к подушке, как сразу засыпала.
После Ваниного признания она перестала заходить за ним перед уроками. В первый день он, усевшись рядом за стол, удивленно уставился на нее и потребовал объяснений. Нина наплела что-то о том, как она должна была зайти за Викой, мол, та очень просила. Она сослалась на неотложные и таинственные дела и ушла от прямого ответа. На перемене Ваня бросился к кабинету, где должен был быть урок у его возлюбленной. Вернувшись, улыбался во весь рот.
