Душевный Покой. Лучшее - Валерий Лашманов
Наступил конец апреля. Снег давно растаял, вся зелень расцвела, на деревьях распустились молодые листья. Но единственное, чего мне сейчас не хватало, это Энни. В школе стало намного теплее, поэтому кофты и свитеры сменились на футболки. Все ходили в предвкушении предстоящих летних каникул. Каждый в этой школе их ждал.
И я знал, что Энни ждала их больше всех, чтобы отдохнуть от учёбы и своего класса.
— Эй, ты чего последнее время такой грустный? — спросил меня Тоха, хлопнув по плечу. — До сих пор по Энни сохнешь?
— Тох, не начинай сейчас. — буркнул я, сбросив его руку со своего плеча.
— Хорошо. Ты в кабинет?
Я промолчал. Я был погружен в свои мысли.
— Ладно, я сейчас схожу по делам и найду тебя. Обязательно найду. — крикнул мне Тоха вслед и куда-то убежал.
Я двигался в сторону кабинета, но уже у двери понял, что не хочу видеть ни Тоху, ни учителя, ни свой класс. С этими мыслями, я решил прогулять урок и тщательно подумать о жизни. Подумать над тем, всё ли так я делаю.
Поэтому я отошёл от кабинета, проник в актовый зал и сел около пятиметрового окна, втыкающегося в пол. Прислонился к стене и начал думать.
Пока я думал, не заметил, как уснул…
8
— Ты этого действительно хочешь? — услышал я голос в своей голове.
Я распахнул свои глаза, мне показалось, что я нахожусь в воде. Вокруг все было жидким, расплывчатым, прямо как под водой. Я начал двигать руками, движения были слегка замедленными, я попытался вдохнуть, но боялся поперхнуться водой.
— «Как я тут оказался?» — подумал я. — «Я же был в актовом зале».
— Ты в своих мыслях! — услышал я голос в своей голове. — Можешь дышать спокойно.
Я сделал вдох и действительно, дышалось легко, будто у меня были жабры на шее.
— Кто это говорит?
— Твоё сердце.
Я промолчал, не найдясь что ответить.
— Я чувствую то же, что и ты. Я понимаю, какую боль ты ощутил, это неприятно, я согласен. Но ты должен собраться с силами и объяснить все Энни.
— Правда? А как я это сделаю? Уже больше месяца пытаюсь!
— Значит старайся больше!
— Хм-м. Я действительно пытался сделать всё, что мог.
— Надежда ещё есть, ты упустил один единственный вариант.
— Какой?
— Ты должен додуматься до этого сам. Твоя судьба в твоих руках.
— Хорошо, я подумаю.
— «А может ну его?» — пронеслось в моей голове. — «Конечно у меня в этой жизни есть много чего, что я ценю и это всего лишь мимолетная любовь, но это великолепная любовь для моего сердца. Может я и не прав, может это того и не стоит, но я действительно не могу без неё, она особенная».
— Что ты имеешь в виду?
Я будто бы не слышал голос своего сердца.
— «Очнусь в актовом зале и выпрыгну из окна. Может это и есть наилучший вариант? Ведь я сделал Энни больно, я понимаю каково ей сейчас, потому что сам был таким же в начальной школе».
— Даже не думай! Не прыгай!
— Выбора нет. Я действительно не знаю, что ещё делать. А если так и продолжится, я либо сойду с ума, либо буду горевать всю свою жизнь.
— Убедись в этом!
После этих слов мои глаза открылись второй раз и я заметил, что сижу напротив окна в актовом зале, а на улице уже начинало темнеть.
— «Стоит ли оно того?» — подумал я, подойдя к окну и открыв одну из его панелей.
Послышался скрип позади меня, после чего кто-то закричал.
— С-с-с-стой! Не делай этого!
Я обернулся и увидел, что со слезами на глазах ко мне бежит Энни. Подбежав слишком близко, она обняла меня слишком крепко, плакая мне в плечо.
— Не надо! Пожалуйста!
Я тоже обнял её, ведь теперь то, что мне было нужно, было рядом со мной.
— Энни, на что ты обиделась тогда? — спросил я.
— Молчи дурак, я не за этим пришла. — всхлипнула Энни.
— Но, я не понимаю.
— Это всё Антон. — сказала Энни, отстраняясь от меня на полметра. — Он нашёл меня и попросил выслушать его, потому что это было важно. Он рассказал мне всю правду про рюкзак и про то, что сильно за тебя переживает, ведь последнее время ты никакой. Он узнал, от чего я расстроилась и сказал мне, что дурой ты назвал не меня, а Таню.
— Чт-чт… — начал я, однако Энни меня перебила.
— Господи, прости меня, Витька. — заплакала Энни ещё сильнее. — Мне очень жаль, что ты столько всего пережил из-за моей замкнутости, потому что я не могла разобраться в ситуации. Я услышала, как ты назвал кого-то дурой и подумала, что ты говоришь обо мне, хотев меня разыграть со своим другом, а не познакомиться. Я обиделась от того, что…
— Тише-тише. — сказал я. — Ты обиделась от того, что над тобой постоянно издевались. И даже тогда, когда ты получила надежду на хорошее общение, ты снова подумала, что это очередной розыгрыш и расстроилась.
Сквозь слезы, Энни кивнула.
— Это ты меня прости, Энни. Я не приложил достаточных усилий, чтобы разрулить ситуацию с тобой. — сказал я. — Я должен был стараться больше.
— Я бы сама отстранилась от тебя, потому что замкнутая.
— Я знаю. Мне твоя одноклассница об этом рассказала.
— Понятно. Моя ошибка была в том, что я во всех людях видела лишь их оболочку, не задумываясь о том, насколько они могут быть добрыми. Про…
— Ничего страшного. Знаешь, я искал тебя, чтобы сказать лишь одну вещь.
— Какую?
— Ты очень красивая, у тебя милое лицо и прелестные глаза. Столкнувшись тогда с тобой в коридоре, я понял, что хочу быть рядом с тобой. Я понял, что влюбился в тебя с первого взгляда. Энни, ты прекрасна.
— Я… Я тоже… — начала Энни.
— Молчи, дуреха ты моя. — сказал я и поцеловал её. Я думал, что она отстранится от меня, но она ответила мне. Время вокруг нас остановилось, наши губы скользили от поцелуев, у меня начала болеть голова. Я целовал её долго-долго, я чувствовал её тёплое дыхание. Руками я обхватил её талию, продолжая целовать. Рядом с ней, словно снежная метель пролетела. Мы не заметили, как прошло много времени, после чего наши губы разомкнулись.
— Я тоже влюбилась в тебя с первого взгляда. — сказала Энни и мы крепко обнялись.
— «Тоха, огромное тебе спасибо!» — подумал я.
Тоха действительно помог мне…
9
Мы взглянули в приоткрытое окно, из которого дул слабый ветерок. За ним уже садилось солнце,
