Ая эН - Уровень Пи
– Спасибо за кофе, – сказала Варя. – Было очень вкусно.
Она встала. Прошлась по веранде, пересела на пуфик.
Солнце почти свалилось за горизонт, теперь оно било Варе в спину, в затылок. Волосы сияли золотом, а лицо пряталось в тени. На мгновение Дюшке показалось, что у Вари вообще нет лица – бездна вместо него, и в эту бездну можно провалиться. «Пусть бы она не ушла, никогда не ушла!» – отчаянно подумал Дюшка и почувствовал, как за его ушами стекают на шею две капельки пота. Браслет пикнул, а потом заверещал.
– Хоть на звонок маме ответь, – хмыкнула Варя.
– Да не звонок это! – Дюшка вдруг разозлился.
– А что тогда?
– Индикатор.
– Чё?
– Индикатор уровня Пи.
Дюшка протянул Варе руку, кликнув по какому-то малоприметному значку на экране. Привычная стандартная заставка (часы, погода, муто, входящие, напоминалки) сменилась шкалой с циферками. Шкала была желтая.
– У тебя индикатор? Ух ты, я и не знала… Хотя откуда мне было знать, мы с тобой почти не общались. Ты его все время носишь?
– Ну он же в браслетке, встроенный. Так что почти все время. Могу снять, если захочу. Во…
Дюшка отстегнул браслетку, положил на стол между кофейными чашками и молоком.
– Можно?
– Конечно.
Варя взяла браслетку.
– А почему было желтое, а сейчас серое?
– Так сейчас ему измерять нечего, не на руке же. У стола эмоций нет!
Варя хихикнула. Дюшка расслабился и тоже улыбнулся.
– А если я надену, что покажет?
– Попробуй!
Варя аккуратно сняла свою браслетку, обычную, без датчиков. Простой комп плюс телефон, плюс там фотик, мутик и прочие глупости, стандартный набор. Закрепила Дюшкин.
– Не показывает.
– Затяни потуже, у тебя рука тонкая, болтается. Прилегать должен.
Клюшкин подошел, плюхнулся на пол рядом с пуфиком:
– Давай помогу. Вот так.
– Все равно не показывает.
– Это, наверное, потому, что у тебя человеческих эмоций нет, – предположил Дюшка. – Ты же мутант.
Варя вдруг расстроилась. Реально расстроилась.
– Смотри, зеленое! Есть эмоции! – закричал Дюшка.
Варя обрадовалась, продолжая расстраиваться. Как ей это удалось – неведомо!
– Зеленое!
– Ну вот!
– А что это значит? Это хорошо?
– Это хорошо, – серьезно кивнул Дюшка. – Зеленое – это когда опасные отрицательные эмоции – ну, кроме страха, переживания там всякие или любовь вдруг… Словом, когда эмоции есть, но их нормальное количество – до единицы.
– А у меня до единицы?
Дюшка посмотрел на экран, кликнул куда-то:
– У тебя одна десятая.
– Всего-то…
– А ты что, больше хочешь?
Варя не знала, хочет она больше или нет. Она посмотрела на Дюшку и задумалась. Вдруг вспомнила, как у нее в лужу глаз вывалился и…
– Смотри, три десятые! Круто!
Варя перевела взгляд на экран. Шкала была опять серая.
– Только что было три! – поклялся Дюшка. – Три десятые. Варька, это супер, ты понимаешь, это просто супер!
Клюшка вскочил и бросился ходить по веранде туда-сюда. Он был очень взволнован.
– Да ладно… – сказала Варя.
Впрочем, ей было приятно. Но шкала оставалась серой.
– Ты понимаешь, да? – продолжал волноваться Клюшкин. – Понимаешь? У моего папы всегда ноль. У сестренок бывает немного, но они еще дети, это не в счет. У мамы бывает. Она этим гордится. Этим можно гордиться, ведь мутанту уметь испытывать человеческие эмоции – это достоинство! Ну, если ими управлять. Но этому легко научиться. Мама умеет.
– А ты?
– Что я?
– Управлять умеешь?
– Не-а, – Дюшка грустно вздохнул. – Я не умею, и в этом вся проблема. Потому мне и приходится носить индикатор. У меня почти всегда зеленое и часто желтое. Если переходит в красное, начинает вибрировать. А если зашкаливает, то пикает, а потом верещит.
– А зашкаливает – это сколько эмоций?
– Это три.
– Три десятые, как у меня?
– Не, три целые, с копейками. До единицы – зеленое, норм. От одного до двух – желтое, тоже ничего. От двух до трех – красное, опасность, надо обратить внимание или таблетку выпить.
– Какую еще таблетку?
– Вот эту.
Дюшка извлек из кармана белую пластмассовую баночку, потряс ею.
– А почему звуков нет? – подозрительно сдвинула брови Варя. – Ты все выпил? Она пустая? А если вдруг у тебя опять красное будет?
Дюшка наклонился к Варе и прошептал ей на ухо:
– Я их вообще не пью. В унитаз сливаю. Ну на фиг.
– Ах!
Варин рот открылся в изумлении. И клюв тоже.
– Ага! – Клюшкин был доволен произведенным эффектом.
– А если до уровня Пи дойдет?
– Уже доходило, и переходило, и не раз.
– И чё???
– А ничё! Я браслет снимал, чтоб не орало, – и все. Потом обратно надевал. И вполне себе жив, как видишь.
– Ого!!!
Если мутант влюбляется или переживает по-настоящему, с эмоциями, и уровень этих эмоций доходит до «уровня ПИ» – то есть три целых и четырнадцати сотых, – он, мутант, немедленно разорвется пополам. Или на сто частей треснет. Или вообще исчезнуть может, если не просто переживает, а от любви. Это всем известно.
«А вдруг тогда все-таки это со мной не гипноз был, а зашкал по переживаниям? – подумала Варя. – Меня зашкалило, и я исчезла. А то, что куда-то попала, – это были глюки. Предсмертные. То есть предисчезательные. Вдруг так? Вдруг я в него тогда правда ненадолго влюбилась? Жу-у-уть…»
Со стороны кухни что-то тоже отчаянно запищало.
– Там тоже анализатор какой-то? – удивилась Варя.
– Не, это мормашинка. Я ее запустил и забыл. Хочешь мороженого?
– Ну, раз уже готово, тащи!
Дюшка убежал. На этот раз он пронесся далеко от ангела, потому что ангел Дима сидел на одной из потолочных балок в дальнем углу веранды.
Варя смотрела на серый экран и напряженно думала.
– Я в него не влюбилась, – прошептала она.
– Влюбилась, – возразил ангел.
Конечно, его никто не услышал.
– И никогда не влюблюсь, – прошептала Варя. – Он рыжий. И неспортивный. Он меня на руках носить не сможет. И вообще, дурак он. Зачем мне за него замуж? У меня полно поклонников поперспективнее.
Ангел хмыкнул.
Полоска вдруг позеленела. Не вся, но почти наполовину.
– Да не люблю я его ни капли!
Полоска позеленела сильнее.
– Не-ет! – громко заявила Варя экрану.
– Что – «нет»? – поинтересовался Дюшка, осторожно внося тяжелый поднос. – Не хочешь мороженого?
Варя посмотрела на мороженое. Оно выглядело восхитительно.
– Нет, это я экспериментирую с твоим индикатором. А мороженое хочу, давай.
Они принялись за мороженое. Индикатор серел и помалкивал. Солнце закатилось, но за окнами все еще было светло. «Все равно пусть бы не уходила никогда, даже без солнца!» – подумал Дюшка.
– Есть несколько способов увеличить свои эмоции, – сказал он. – Только все они опасные. Мне-то не страшно, я – человек. А вот тебе я бы не сове…
– А какие способы? – перебила Варя и быстро добавила: – Учти, если влюбиться – то этот вариант не для меня!
Дюшка растерялся. Немного расстроился. А потом немного обрадовался.
– Ты чего улыбаешься?
– Это хорошо, что не для тебя, – серьезно сказал Дюшка. – А то влюбилась бы, например, в меня – бац! – и исчезла.
– Дурак! – Варя даже мороженое от себя отодвинула демонстративно.
– Дурак, – вздохнул Дюшка.
– Я никогда в тебя не влюблюсь, чтобы по-настоящему – никогда! Мы просто дружим! А если нет, то я пошла домой!
Воронина вскочила. «А замуж выйду за Гошу Уру из десятого „А“ или еще за кого!» – решение это было окончательное. На данный момент.
– Варька, ты что! Дружим, конечно. Это я так, для примера. Дружим – и хорошо. Я бы и сам не хотел, чтобы ты в меня всерьез влюблялась!
– Что-о?
– Ну, зачем мне, чтобы ты исчезла или чтоб тебя разорвало?
Это было резонно. Варя подумала-подумала, села и придвинула к себе мороженое. Некоторое время они ели молча. Дюшка как-то погрустнел. Если его спросить отчего, он бы не смог ответить толком. Но ангел Дима знал отчего. С одной стороны, Клюшкину ужасно хотелось, чтобы Варя в него влюбилась, причем именно по-настоящему. Не как у мутантов принято, не рационально, а так – хлоп! – и все! Навсегда. Но с другой стороны, он знал, что, если такое случится, Варя исчезнет. Эмоции уровня Пи разрывают любого мутанта. Даже первого. Что так – что так, получалось плохо. Или страдай от неразделенной любви, или… или твоей девушке конец. Жить так было невозможно. «Хочу стать мутантом, как все! Как все, как все, как все!!!» – думал Дюшка, размазывая мороженое по вазочке.
– Так какие еще есть способы? – спросила Варя, когда с мороженым было покончено. – Мне просто интересно, как это, когда, например, желтое. Или оранжевое.
– Есть один способ… – задумчиво протянул Дюшка. – Ты в реалити-шоу участвовала когда-нибудь?
– Не, у нас визора нет, – покачала головой Варя.
Реалитивизор был дорогим удовольствием.
– Ага, тогда тем более все получится! – воодушевился Дюшка. – Пошли!
