Блистательная Эллада - Константин Владиславович Рыжов
— Вам с братом пришлось проделать немалый путь, добираясь до нас! — сказала она Менелаю. — Надеюсь, наше гостеприимство заставит забыть о дорожных тяготах!
— Я видел тебя, и все остальное уже стерлось из моей памяти! — пылко отвечал Менелай.
Улыбнувшись, Елена пошла дальше, а ее мелодичный голос продолжал звучать в ушах сына Атрея. И куда бы он не переводил свой взор, перед его невидящими глазами стояло ее неизъяснимо прекрасное лицо! Что еще можно прибавить к сказанному? Напрасно Агамемнон пытался вызвать брата на разговор — тот отвечал ему рассеянно и невпопад, он был положительно влюблен и во всем свете для него существовала отныне одна только дочь Леды!
Женихи между тем продолжали говорить о своем.
— Дело к ночи, а Тиндарея все нет! — заметил Аякс Теламонид. — Уж не случилось ли чего?
— Все куда серьезней, чем ты думаешь! — отозвался Диомед. — Оглядись и скажи: кого еще нет среди нас?
— Одиссея! — воскликнул Филоктет.
— Ну и что? — спросил Менестий.
— А то! — отвечал Сфенел. — Не будь здесь тебя, никто бы даже внимания не обратил! Но Одиссей другое дело!
— Не иначе этот хитрец что-то затевает за нашей спиной! — рявкнул Идоменей.
Женихи зашумели. Некоторые из них даже вскочили на ноги.
— Тише! Успокойтесь! — крикнул Кастор. — Отец действительно сейчас с Одиссеем! Но в этом нет ничего плохого — они совещаются об общем благе!
— Ах, вот как! Об общем благе! — сердито отозвался Аякс Оилид, отличавшийся (как и многие другие коротышки) чрезвычайно вспыльчивым нравом. — Скажи об этом моей собаке! Может быть, она тебе поверит!
— Ты, кажется, в чем-то нас обвиняешь? — нахмурился Полидевк.
Сын Оилея хотел ответить какой-нибудь дерзостью, но Аякс Теламонид заставил его замолчать.
— Оставь, друг! — сказал он. — Подумай сам — чего такого может получить Тиндарей от царя Одиссея? Островок у него маленький! Земли, посчитай что нет, да и то одни горы! Зачем старику такой зять? Поверь мне, он метит выше! Сын Лаэрта нам не соперник!
— Вот-вот, — усмехнулся Кастор. — Похоже он и сам так решил!
— Что ты говоришь? — живо отозвался Амфилох. — Одиссей больше не сватается к Елене?
— Да! — подтвердил Полидевк. — Он решил жениться на нашей двоюродной сестре Пенелопе.
Услыхав эту новость, женихи растеряно замолчали.
— А что, — заметил Агамемнон. — Он сделал удачный выбор! У Икария, отца Пенелопы, большое царство, а сыновей нет. За девушкой дается недурное приданное!
— Разве можно думать о ком-то другом, когда перед тобой открылась божественная красота Елены? — удивился Менелай.
— Ты говоришь как влюбленный, — снисходительно улыбнулся Тевкр. — Но Одиссей никогда не терял головы из-за женских прелестей! Браво! Я знал, что этот хитрец не уедет отсюда, не получив свое!
Тут в залу вошел Тиндарей и с ним вместе Одиссей.
— Благородные юноши! — промолвил царь. — Сегодня один из вас станет моим зятем!
Женихи слушали его затаив дыхание.
— Мы с дочерью, — продолжал Тиндарей, — находились в большом затруднении! Останови мы свой выбор на ком-то из вас, остальные сочли бы себя оскорбленными! Дело могло кончиться ссорой и даже войной!
— Это уж точно! — заметил Идоменей.
— К счастью, царь Одиссей пришел мне на помощь и дал мудрый совет. Вот, что мы сделаем: все вы должны торжественно поклясться, что не только не будете таить зла против избранника Елены, но станете защищать его от кого бы то ни было!
— Правильно! — воскликнул Агамемнон. — Если все мы будем связаны клятвой, твой зять окажется в полной безопасности!
Все согласились, что Одиссей нашел хороший выход из щекотливого положения, и решили тотчас приступить к присяге. Тиндарей велел, чтобы ему привели из конюшни лошадь, не имевшую никакого порока. Выйдя за город, он заколол ее жертвенным ножом, рассек тушу на части, а затем поставил всех женихов на кровоточащие куски мяса и велел повторять за ним слова клятвы. Ах, если бы кто-нибудь мог открыть тогда гостившим в Спарте царям и царевичам, на какие великие испытание обречет их в свой час эта присяга! Но они не знали этого, каждый надеялся стать мужем Елены и не задумывался о будущем.
По возвращении во дворец, Тиндарей заперся в своих покоях вместе с Кастором и Полидевком.
— Итак, мы должны назвать нашего избранника! — сказал он.
— Одиссей нравился мне больше других, — заметил Кастор. — Но, если он больше не жених, я бы остановился на Аяксе Теламониде!
— К чему нам какой-то мелкий царек? — возразил Полидевк. — Мы можем породниться с более могущественным государем! Думаю, нужно выбирать между Аяксом Оилидом и Идоменеем!
— Тоже скажешь! — отвечал Кастор. — Зачем Елене муж, который ниже ее на целую голову? А от союза с Идоменеем я вообще не вижу никакого проку!
— Дети мои! — прервал их спор Тиндарей. — Я хочу открыть вам тайну, о которой в Спарте пока что никто не знает! Вчера в Микенах умер Фиест! Его сын Эгисф, как известно, не пользуется любовью сограждан. Мы можем оказать услугу сыновьям Атрея, вернув им отцовское царство!
— Ловко придумано, отец! — одобрил Полидевк. — Союз с могучими Микенами — как раз то, что нам нужно! Вместе мы будем господствовать над всем Пелопоннесом!
— Вы забываете, — напомнил Кастор, — что царем станет Агамемнон, а к Елене сватается Менелай!
— Значит мы должны привязать к себе их обоих! — решил Тиндарей. — Благо у меня две дочери! Если Атриды станут нашими зятьями, мы можем больше никого не бояться!
На том и порешили. Царь позвал Елену с Клитемнестрой.
— Доченьки, — сказал он, — приготовьтесь к тому, что сегодня решиться ваша судьба: я выдаю вас замуж!
Царевны отвечали, что будут во всем послушны его воле.
— Что ты думаешь о Менелае? — спросил Тиндарей у Елены.
— Мне, кажется, он меня любит! — отвечала она, потупив глаза.
— Тогда иди в зал и увенчай его венком! — велел царь.
— А ты, — обратился он к Клитемнестре, — готовься стать женой Агамемнона!
Елена послушно спустилась к пирующим, подошла к Менелаю и одела ему на голову венок.
— Вот он мой избранник! — громко провозгласила она. — Пусть люди признают, а боги осветят мой выбор!
Женихи нимало дивились ее словам, да и сам Атрид не мог поверить своему счастью.
— Воистину! — воскликнул он. — Боги услышали мои мольбы!
Он поцеловал у Елены руку, и она поспешно вернулась к себе. На этом затянувшийся пир завершился. Гости разошлись. Поначалу никто не мог понять, какую цель мог
