Иван Багмут - Записки солдата
Уже перед рассветом зашумела автомашина, но не остановилась у двора Ракши. Потом машины пошли уже одна за другой, а Ракши все не было. Наконец я сообразил: «Зачем же ему возить рыбу домой? Чтобы кто-нибудь увидел?»
Меня вихрем смело с крыши. Я выбежал на улицу и, вспрыгнув на первую автомашину, шедшую в направлении нашего поселка, поехал домой.
Что там делается? Не придумал ли чего-нибудь Грей?
Когда проезжали мимо пруда, я соскочил на землю и побежал в наш рыбхоз.
План «Легенда»? Нет!
В рыбхозе что-то случилось. Посреди двора стояла чужая «Победа», у конторы толпились люди, дверь кладовой охранял часовой с ружьем. Сердце у меня радостно забилось. Письмо дошло!
Я поискал глазами Серенького и, не найдя, пошел в кабинет директора, возле которого тоже стоял часовой с ружьем. У меня захватило дух. За столом сидел старшина милиции, перед ним — Ракша.
Поймали мерзавца!
Директор, старший охранник и Серенький сидели возле старшины и помогали вести допрос.
— Результат моего плана «Легенда», — сказал Серенький, кивнув на Ракшу.
— Что? — вскинулся я.
— Когда вы уехали, бросив мне намек на план «Молния», у меня мгновенно возник план «Легенда». Как видите, он сработал недурно.
— Это результат моего плана «Молния»!
— Следствие начинается. Послушаем. Я уверен, это результат моего плана.
— В чем же он состоял? — холодно спросил я.
— Просто, как все гениальное! Мы забыли об одной вещи. Существует легенда, по которой, если кот или кошка перебегает дорогу человеку, тому не посчастливится. Я решил использовать это поверье и перебежал дорогу Пуголовице, а потом Ракше. Сделав это, я спокойно пошел спать. И вот результат!
На мгновение во мне шевельнулась зависть, что Серенький придумал такой остроумный способ борьбы с врагами, но только на мгновение. Уже через секунду, призвав на помощь свою сознательность, я сказал Серенькому:
— О, Грей, какой же ты наивный! Это самое обыкновенное суеверие для старых бабушек и шоферов. Послушай, что я сделал. — И я кратко рассказал о ночных событиях.
Но Серенький уперся. Мы немного поспорили и решили послушать допрос, чтобы выяснить, чей же план сработал.
Между тем милиционер допрашивал Ракшу:
— Откуда вы знаете Петренко?
— Подвозил как-то на машине, вот и познакомились…
— И предложили ему украсть карпов? Украсть государственное имущество?
— Нет, это он мне предложил.
Серенький толкнул меня в бок:
— Слышите?
— Вы знаете, что рыба, которую вы намеревались украсть, племенная, предназначенная для разведения и зарыбления Днепровского моря?
— Нет, не знал.
— Может, и Петренко не знал? — вставил слово старший вахтер.
— За Петренко не скажу, — делая вид, что не замечает издевательства, ответил Ракша.
— Стало быть, не знали, — протянул милиционер и, пытливо глянув на Ракшу, вдруг спросил: — Вас уже уличали в краже государственного имущества?
Я ожидал, что вор смутится, но он ответил совершенно спокойно, даже нагло:
— А это другое дело. Я свое отсидел.
— Но ничему не научился. Опять захотелось в тюрьму?
— Это меня проклятый Петренко подговорил. Разбогатеем, мол!
Я представил себе, как будет клепать на Ракшу Петренко-Пуголовица, когда станут допрашивать его, и усмехнулся. Однако странно, почему милиционер называет Пуголовицу — Петренко?
— Где вы думали продать краденую рыбу?
— Не знаю. Это все Петренко.
— Ты что? Дурачком прикидываешься? Где вы думали сбыть рыбу?
Ракша задвигался на стуле.
— Собирались отправить в Харьков на машине.
— Так бы и говорил! А на чьей машине вы приехали грабить? Кто был с вами еще? Кто те, что сбежали на машине?
— Нанял на шоссе. Не спросил — кто.
— Они же знали, что рыба краденая?
— Они не спросили, а я не сказал.
— Признавайся, Ракша. Лучше признавайся!
— Мне не в чем признаваться. Я все сказал.
— Гляди, честно признаешься, наказание будет легче.
— Я все сказал.
— Ну что ж. Тебе виднее… — Старшина записал все в протокол. Дал расписаться Ракше и приказал увести его и ввести второго.
— Попался, бандюга! — приветствовал я Пуголовицу.
Он хмуро оглянулся и потупился.
— Фамилия? — спросил старшина.
— А то вы не знаете! — сверкнул глазами исподлобья жулик.
«Вот когда милиционер назовет его настоящую фамилию! Вот тогда у него глаза полезут на лоб!» — злорадствовал я.
— Фамилия? — твердо повторил милиционер.
— Петренко Сидор Петрович.
Я ожидал насмешливого взгляда старшины, но он одобрительно кивнул и продолжал:
— Откуда знаете Ракшу?
— Как-то подвозил меня в город…
— И он подбил вас на кражу?
«Вот сейчас начнет топить своего дружка!» — подумал я, но то, что сказал Пуголовица, заставило меня широко раскрыть глаза.
— Нет, — заявил жулик. — Это я его подбил на преступление. Каюсь, виноват! Меня подговорили.
— Кто?
— Шофер Веремиенко.
Директор, старший охранник и Серенький прыснули, но милиционер строго посмотрел на них.
— Как же он вас подговорил?
— Говорит: давай украдем карпов, отвезем на базар, а деньги пополам.
Старшина моргнул часовому. Тот вышел и через минуту вернулся с Веремиенко.
— Это он предлагал вам ограбить пруд? — спросил старшина.
— Он самый, — нагло смотря на парня, твердо ответил Пуголовица.
Веремиенко на миг остолбенел, потом лицо его расплылось в улыбке, и он сказал Пуголовице:
— Скажи, а тебя били когда-нибудь карпом по роже?
Все расхохотались, а Пуголовица багрово покраснел.
— Вы настаиваете на своем показании, что Веремиенко подговаривал вас на кражу? — спросил милиционер.
Пуголовица молчал.
— А ты знаешь, Петренко, кто тебя выследил и поймал? — отозвался старший охранник. — Веремиенко.
Пуголовица метнул на Веремиенко полный ненависти взгляд и вздохнул:
— Это я на него по злобе…
— План «Легенда»? — подмигнул я Серенькому.
— План «Молния», — ответил он мне в тон.
— Еще кто вас подговаривал? — допытывался милиционер.
— Рабурденко.
— Кто? — переспросил следователь, а директор и старший охранник посмотрели на Пуголовицу с удивлением.
— Лаборантка. Заставляла носить ей карпов сверх того, что нужно для анализа.
— Сколько же вы ей принесли?
— Да, может, центнера три перетаскал. Что ни день — по три-четыре здоровых карпа…
Милиционер приказал вызвать лаборантку. Она явилась, бледная, испуганная, заплаканная, и без устали вскидывала бровями. Когда ей прочитали показания Петренко, она чуть не упала в обморок.
— Это ложь! У меня не было тенденции заказывать себе карпов! Он сам приносил мне.
— Приносил сам. А за что? За то, что вы прятали в лаборатории мою рыбу.
— У меня не было такой тенденции! — крикнула лаборантка.
— Я за тенденцию не говорю, — настаивал Пуголовица. — А большого карпа где я прятал? Не у вас в холодильнике?
Рабурденко ахнула и упала без чувств. В комнате стало шумно. Кто-то кричал, чтобы лаборантке принесли воды, директор гневался и махал кулаками на Пуголовицу, старший охранник корил себя за ненаблюдательность, а мы с Сереньким грустно качали головами, видя, до чего довела Рабурденко ее беспринципность.
Наконец принесли воды, и Рабурденко пришла в себя.
— Как же вы могли так поступить? — с укором спросил директор.
— Он запугал меня. Вы же знаете, у меня никогда не было такой тенденции! — нервно дергала бровями лаборантка.
— Вы прятали краденое, — сказал милиционер. — Я вынужден взять вас под стражу.
Рабурденко снова ахнула и снова упала в обморок. Пока Веремиенко и уборщица, вбежавшая на крик, приводили ее в чувство, директор и старший охранник уговорили милиционера не арестовывать ее, поручившись, что она не сбежит. Лаборантку успокоили и отпустили.
— На чьей автомашине приехал Ракша?
— Не знаю.
— А кто еще был с вами? Кто скрылся на машине?
— Не знаю… Случайные люди. На шоссе договорились…
— Что вы мелете? Ракша уже сказал, кто они, — пустился на хитрость милиционер.
Но Пуголовица был опытный жулик.
— Не знаю. Ракша сказал мне, что остановил машину на шоссе и договорился.
— А кто вас подговаривал тут, в рыбхозе?
Больше ни на кого Пуголовица не указал. Следствие заканчивалось. Часы показывали два. Старшина, велев отвести Петренко в кладовую, выяснял у директора и старшего охранника подробности ночного происшествия.
— О-о! — вспомнил директор. — Как-то Ракша приходил к нам просить бензин, и мы записали номер его машины. Может быть, это вам поможет? — И он, вынув записную книжку, назвал номер.