Драконоборцы. 100 научных сказок - Николай Николаевич Горькавый
Американские математики, которые знали Григория лично, немедленно принялись обсуждать статью, где доказывалась знаменитая гипотеза Пуанкаре. Перельмана пригласили прочесть курс лекций по этой статье сразу в несколько университетов – и он приехал в апреле 2003 года в США дать несколько семинаров по гипотезе Пуанкаре, которую превратил в теорему. Математическое сообщество рассматривало этот апрельский курс лекций Перельмана как исключительно важное событие и предприняло значительные усилия по проверке предложенного им доказательства.
За доказательство гипотезы Пуанкаре Перельман не получал грантов, но ряд учёных получили гранты в общей сложности на миллион долларов для проверки работы Перельмана. Ведь вокруг гипотезы Пуанкаре и попыток её решения работало немало специалистов, чья деятельность оказывалась ненужной с момента доказательства гипотезы. Юрий Бураго отметил: «Доказательство закрывает целую отрасль математики. После него многим ученым придётся переключиться на исследования в других областях». Математическое сообщество несколько лет проверяло доказательство Перельмана и к 2006 году пришло к выводу, что оно правильное.
Математика всегда считалась наукой максимально строгой и точной, где нет места эмоциям и интригам. Но даже здесь есть борьба за приоритет. Вокруг доказательства российского математика закипели страсти. Двое молодых математиков, выходцев из Китая, изучив работу Перельмана, опубликовали гораздо более подробную – объёмом более трёхсот страниц – статью по доказательству гипотезы Пуанкаре. В ней они утверждали, что работа Перельмана содержит много пробелов, которые им удалось восполнить. Согласно правилам математического сообщества, в таком случае приоритет в доказательстве теоремы принадлежит тем исследователям, которые сумели предоставить полное доказательство. Эти претензии были поддержаны видным американским математиком китайского происхождения, и тот, используя своё влияние, стал активно пропагандировать работу молодых китайских математиков, которые были его учениками. С точки зрения многих математиков, это было неэтично, потому что, по мнению специалистов, доказательство Перельмана было полным, хотя и кратко изложенным. Более подробные выкладки не вносили в доказательство Перельмана ничего нового.
Двое журналистов из журнала «Нью-Йоркер» опубликовали в августе 2006 года подробную статью об этой некрасивой истории, после чего двое китайских математиков отказались от своих претензий на авторство, а видный математик китайского происхождения (чьё имя не хочется называть) стал угрожать журналу судом.
Когда журналисты спросили Перельмана, что он думает о позиции видного математика, то Григорий ответил: «Я не могу сказать, что я возмущён, остальные поступают ещё хуже. Разумеется, существует масса более или менее честных математиков. Но практически все они – конформисты. Сами они честны, но они терпят тех, кто таковыми не являются». Григорий с горечью отметил: «Чужаками считаются не те, кто нарушает этические стандарты в науке. Люди, подобные мне, – вот кто оказывается в изоляции».
В конце концов к Григорию Перельману за его достижения пришла мировая слава: в 2006 году ему присудили высшую награду в области математики – Филдсовскую медаль. Но математик Перельман, ведущий очень уединённый и даже аскетический образ жизни, отказался её получать. Президент Международного математического союза прилетел в Петербург и десять часов уговаривал Перельмана принять заслуженную награду, вручение которой планировалось 22 августа 2006 года в Мадриде, на собрании из трёх тысяч математиков и испанского короля. Этот конгресс должен был стать историческим событием. Григорий Перельман вежливо, но непреклонно сказал: «Я отказываюсь». Филдсовская медаль, по словам Григория, его совершенно не интересовала: «Это не имеет никакого значения. Всем понятно, что если доказательство верно, то никакого другого признания заслуг не требуется».
В 2010 году Институт Клэя присудил Перельману обещанную премию в миллион долларов, которая должна быть ему вручена на математической конференции в Париже. Перельман не приехал на парижскую конференцию и отказался от миллиона долларов.
– Почему? – поразилась Галатея.
– Потому что, как объяснил Григорий, ему не нравится этическая атмосфера в математическом сообществе. Кроме того, вклад Ричарда Гамильтона он считает ничуть не меньшим.
– Значит, ему не понравилось, что заслуги другого математика были несправедливо проигнорированы! – сказал Андрей.
Математик Громов сказал, что понимает Перельмана: «Для великих дел необходим незамутнённый разум. Ты должен думать только о математике. Всё остальное – людская слабость. Принять награду означает проявить слабость».
Отказ от миллиона долларов сделал Григория Перельмана ещё более знаменитым. Очень многие просили Перельмана получить эту премию и отдать им, потому что ему деньги не нужны, а им требуются просто позарез. Но он не ответил этим людям, потому что был занят другими, более важными делами. Возможно решением интересных ему новых математических проблем. До сих пор доказательство Григорием Перельманом теоремы Пуанкаре остаётся единственным решением задачи из списка тысячелетия.
– То есть никто пока не решил остальные шесть задач из того списка?! – воскликнула Галатея. – Отлично! Мама, а какие ещё проблемы есть в этом списке тысячелетия?
– Я не уверена, что смогу квалифицированно ответить на этот вопрос, – покачала головой Дзинтара. – Но с одной из этих нерешённых проблем я знакома. Движение вязкой жидкости, даже турбулентное, описывается системой сложных дифференциальных уравнений Навье-Стокса. Сейчас известны аналитические решения этих уравнений только в простых случаях. Тот, кто докажет, что у этой системы уравнений всегда существуют гладкие аналитические решения, решит ещё одну задачу тысячелетия.
– И получит возможность отказаться от миллиона долларов! – сказал Андрей. – Если, конечно, захочет.
– Я хочу, – сказала Галатея. – В смысле, заняться этой задачей тысячелетия.
– Тогда тебе надо поторопиться, потому что ходят слухи, будто Григорий Перельман уже над ней работает. Что же, решив великую проблему, вряд ли стоит размениваться на более мелкие.
Решив задачу тысячелетия, Перельман стал математиком номер один в мире, хотя он и отказался от контактов с коллегами. Очевидно, что ему не нравилось отсутствие свободы в современном научном сообществе, где молодой учёный попадает в зависимость от пожилых авторитетов – от их рекомендаций, от их стремления пересматривать приоритет в научном открытии не в соответствии с научным вкладом тех, кто его совершил, а в зависимости от их влиятельности и авторитета. Отметим, что новые труды часто отменяют множество старых работ, что закономерно приводит к негативной реакции учёных старшего поколения на дерзкие результаты молодёжи. В девятнадцатом веке в Европе не было рабства, но служанки в богатых домах были крайне бесправны. Если они вызывали гнев хозяев, то лишались их рекомендации, без которой найти новую работу было практически невозможно. Современному учёному для устройства на работу требуется не одна, а как минимум три рекомендации, а иногда университеты требуют пять
