Эпосы, легенды и сказания - Тысяча и одна ночь
«Нет мощи и силы, кроме как у Аллаха, высокого, великого! Поистине, это удивительное пропитание! – сказал он потом и произнёс:
О ты, погрузившийся в мрак ночи и гибели,Усилья умерь свои: надел не труды дают.Не видишь ли моря ты, и к морю рыбак идёт,Собравшись на промысел под сенью светил ночных?
Вошёл он в пучину вод, и хлещет волна его,И взора не сводит он с раздутых сетей своих.
Но мирно проспавши ночь, довольный той рыбою,Чьё горло уж проткнуто железом убийственным,Продаст он улов тому, кто ночь безмятежно спал,Укрытый от холода во благе и милости.
Хвала же творцу! Одним он даст, а другим не даст;Одним суждено ловить, другим – поедать улов».
Потом он сказал: «Живому милость непременно будет, если захочет Аллах великий! – и произнёс:
Если будешь ты поражён бедой, облачись тогдаВо терпенье славных; поистине, так разумнее;Рабам не сетуй: на доброго станешь сетоватьПеред теми ты, кто не будет добр никогда к тебе».
Потом он выбросил осла из сети и отжал её, а окончив отжимать сеть, он расправил её и вошёл в море и, сказав: «Во имя Аллаха!», снова забросил. Он выждал, пока сеть установится; и она отяжелела и зацепилась крепче, чем прежде, и рыбак подумал, что это рыба, и, привязав сеть, разделся, вошёл в воду и до тех пор нырял, пока не высвободил её. Он трудился над нею, пока не поднял её на сушу, но нашёл в ней большой кувшин, полный песку и ила. И, увидев это, рыбак опечалился и произнёс:
«О ярость судьбы – довольно!А мало тебе – будь мягче!Я вышел за пропитаньем,Но вижу – оно скончалось.
Как много глупцов в ПлеядахИ сколько во прахе мудрых!»
Потом он бросил кувшин и отжал сеть и вычистил её и, попросив прощенья у Аллаха великого, вернулся к морю в третий раз и опять закинул сеть. И, подождав, пока она установится, он вытянул сеть, но нашёл в ней черепки, осколки стекла и кости. И тогда он сильно рассердился и заплакал и произнёс:
«Вот доля твоя: вершить делами не властен ты;Ни знанье, ни сила чар надела не даст тебе;И счастье и доля всем заранее розданы,И мало в земле одной, и много в другой земле.
Превратность судьбы гнетёт и клонит воспитанных,А подлых возносит ввысь, достойных презрения,О смерть, посети меня! Поистине, жизнь скверна,Коль сокол спускается, а гуси взлетают ввысь.
Не диво, что видишь ты достойного в бедности,А скверный свирепствует, над всеми имея власть:И птица кружит одна с востока и западаНад миром, другая ж все имеет, не двигаясь».
Потом он поднял голову к небу и сказал: «Боже, ты знаешь, что я забрасываю свою сеть только четыре раза в день, а я уже забросил её трижды, и ничего не пришло ко мне. Пошли же мне, о боже, в этот раз моё пропитание!»
Затем рыбак произнёс имя Аллаха и закинул сеть в море и, подождав, пока она установится, потянул её, но не мог вытянуть, и оказалось, она запуталась на дне.
«Нет мощи и силы, кроме как у Аллаха! – воскликнул рыбак и произнёс:
Тьфу всей жизни, если будет такова, –Я узнал в ней только горе и беду!Коль безоблачна жизнь мужа на заре,Чашу смерти должен выпить к ночи он.
А ведь прежде был я тем, о ком ответНа вопрос: кто всех счастливей? – был: вот он!»
Он разделся и нырнул за сетью, и трудился над ней, пока не поднял на сушу, и, растянув сеть, он нашёл в ней кувшин из жёлтой меди, чем-то наполненный, и горлышко его было запечатано свинцом, на котором был оттиск перстня господина нашего Сулеймана ибн Дауда[11], – мир с ними обоими! И, увидав кувшин, рыбак обрадовался и воскликнул: «Я продам его на рынке медников, он стоит десять динаров золотом!» Потом он подвигал кувшин, и нашёл его тяжёлым, и увидел, что он плотно закрыт, и сказал себе: «Взгляну-ка, что в этом кувшине! Открою его и посмотрю, что в нем есть, а потом продам!» И он вынул нож и старался над свинцом, пока не сорвал его с кувшина, и положил кувшин боком на землю и потряс его, чтобы то, что было в нем, вылилось, – но оттуда не полилось ничего, и рыбак до крайности удивился. А потом из кувшина пошёл дым, который поднялся до облаков небесных и пополз по лицу земли, и когда дым вышел целиком, то собрался и сжался, и затрепетал, и сделался ифритом с головой в облаках и ногами на земле. И голова его была как купол, руки как вилы, ноги как мачты, рот словно пещера, зубы точно камни, ноздри как трубы, и глаза как два светильника, и был он мрачный, мерзкий.
И когда рыбак увидел этого ифрита, у него задрожали поджилки и застучали зубы и высохла слюна, и он не видел перед собой дороги. А ифрит, увидя его, воскликнул: «Нет бога, кроме Аллаха, Сулейман – пророк Аллаха!»
Потом он вскричал: «О пророк Аллаха, не убивай меня! Я не стану больше противиться твоему слову и не ослушаюсь твоего веления!» И рыбак сказал ему: «О марид, ты говоришь: «Сулейман – пророк Аллаха», а Сулейман уже тысяча восемьсот лет как умер, и мы живём в последние времена перед концом мира. Какова твоя история, и что с тобой случилось, и почему ты вошёл в этот кувшин?»
И, услышав слова рыбака, марид воскликнул: «Нет бога, кроме Аллаха! Радуйся, о рыбак!» – «Чем же ты меня порадуешь?» – спросил рыбак. И ифрит ответил: «Тем, что убью тебя сию же минуту злейшей смертью». – «За такую весть, о начальник ифритов, ты достоин лишиться защиты Аллаха! – вскричал рыбак. – О проклятый, за что ты убиваешь меня и зачем нужна тебе моя жизнь, когда я освободил тебя из кувшина и спас со дна моря и поднял на сушу?» – «Пожелай, какой смертью хочешь умереть и какой казнью казнённым быть?» – сказал ифрит. И рыбак воскликнул: «В чем мой грех и за что ты меня так награждаешь?» – «Послушай мою историю, о рыбак», – сказал ифрит, и рыбак сказал: «Говори и будь краток, а то у меня душа уже подошла к носу!»
«Знай, о рыбак, – сказал ифрит, – что я один из джиннов-вероотступников, и мы ослушались Сулеймана, сына Дауда, – мир с ними обоими! – я и Сахр, джинн. И Сулейман прислал своего везиря, Асафа ибн Барахию, и он привёл меня к Сулейману насильно, в унижении, против моей воли. Он поставил меня перед Сулейманом, и Сулейман, увидев меня, призвал против меня на помощь Аллаха И предложил мне принять истинную веру и войти под его власть, но я отказался. И тогда он велел принести этот кувшин и заточил меня в нем и запечатал кувшин свинцом, оттиснув на нем величайшее из имён Аллаха, а потом он отдал приказ джиннам, и они понесли меня и бросили посреди моря. И я провёл в море сто лет и сказал в своём сердце: всякого, кто освободит меня, я обогащу навеки. Но прошло ещё сто лет, и никто меня не освободил. И прошла другая сотня, и я сказал: всякому, кто освободит меня, я открою сокровища земли. Но никто не освободил меня. И надо мною прошло ещё четыреста лет, и я сказал: всякому, кто освободит меня, я исполню три желания. Но никто не освободил меня, и тогда я разгневался сильным гневом и сказал в душе своей: всякого, кто освободит меня сейчас, я убью и предложу ему выбрать, какою смертью умереть! И вот ты освободил меня, и я тебе предлагаю выбрать, какой смертью ты хочешь умереть».
Услышав слова ифрита, рыбак воскликнул: «О диво Аллаха! А я-то пришёл освободить тебя только теперь! Избавь меня от смерти – Аллах избавит тебя, – сказал он ифриту. – Не губи меня – Аллах даст над тобою власть тому, кто тебя погубит». – «Твоя смерть неизбежна, пожелай же, какой смертью тебе умереть», – сказал марид.
И когда рыбак убедился в этом, он снова обратился к ифриту и сказал: «Помилуй меня в награду за то, что я тебя освободил». – «Но я ведь и убиваю тебя только потому, что ты меня освободил!» – воскликнул ифрит. И рыбак сказал: «О шейх[12] ифритов, я поступаю с тобой хорошо, а ты воздаёшь мне скверным. Не лжёт изречение, заключающееся в таких стихах:
Мы благо им сделали, – обратным воздали нам;Вот, жизнью моей клянусь, порочных деяния!Поступит похвально кто с людьми недостойными –Тем будет так воздано, как давшим гиене кров».
Услышав слова рыбака, ифрит воскликнул: «Не тяни, твоя смерть неизбежна!» И рыбак подумал: «Это джинн, а я человек, и Аллах даровал мне совершённый ум. Вот я придумаю, как погубить его хитростью и умом, пока он измышляет, как погубить меня коварством и мерзостью».
Потом он сказал ифриту: «Моя смерть неизбежна?» И ифрит отвечал: «Да». И тогда рыбак воскликнул: «Заклинаю тебя величайшим именем, вырезанным на перстне Сулеймана ибн Дауда – мир с ними обоими! – я спрошу тебя об одной вещи, скажи мне правду». – «Хорошо, – сказал ифрит, – спрашивай и будь краток!» – и он задрожал и затрясся, услышав упоминание величайшего имени. А рыбак сказал: «Ты был в этом кувшине, а кувшин не вместит даже твоей руки или ноги. Так как же он вместил тебя всего?» – «Так ты не веришь, что я был в нем?» – вскричал ифрит. «Я никогда тебе не поверю, пока не увижу тебя там своими глазами», – отвечал рыбак…»
