Валерий Тимофеев - Волшебник из третьего Г
Ромка тем временем привязал один конец ве-ревки к ржавой консервной банке и сейчас прове-рял крепость узла - дергал изо всех сил за веревку. Кошке это не очень нравилось. Она перестала вертеть головой и нюхать воздух. Фыркнув, изогнулась, зашипела предупреждающе, и больно царапнула Ромку за руку.
- Ай! - завопил он, выпуская пленницу.
Она упала на землю и шагнула на запах.
Консервная банка, упав следом, загремела.
Кошка отпрыгнула в сторону.
Банка за ней.
И началась погоня.
Кошка носилась по двору, высоко подкидывая ноги - так она пыталась спастись от преследова-ния. В глазах ее застыли страх и удивление.
- Во припустила! - восторгался Ромка.
Антон и Коська прекратили драку.
- Ищи свищи ее теперь!
- Хозяин может не ждать свою мурку. Она дол-го не вернется.
- Где там вернуться, - важно заметил Ромка. - Веревочка крепкая, морским узлом завязанная.
- Да ну?! - не поверил Коська. - А ты умеешь?
- Ха, умеешь! Я каким хочешь завяжу! Ввек не развяжешь. Нас в морском клубе научили.
- Покажи, - попросил Коська. Он любил учить-ся всему новому.
- Еще чего! Много хочешь, - ответил он и об-нял Антона за плечи. - Я только своим друзьям показываю.
- Только друзьям, - подтвердил Антон и, как-то нехотя, словно просил, а не угрожал, добавил. - Ты бы проваливал с нашей дороги, не то опять подеремся, побежишь ябедничать.
- Не побегу, - сказал Коська.
- Ой ли! - не поверил Антон. - С каких это пор ты такой смелый стал?
- У него, наверное, старший брат приехал, - ос-торожно предположил Ромка.
- Нет у меня никакого старшего брата. Только младший.
- А, ясно! - догадался Антон. - Ты в боксер-скую секцию записался! То-то я смотрю, финты всякие выделываешь! Без них я бы тебя мигом уложил на обе лопатки.
- И ни в какую боксерскую секцию я не запи-сывался, - отверг и это предположение Коська. Ему не хотелось, чтобы сегодняшний решитель-ный шаг приписывался какому-то несуществую-щему брату или секции.
- Чего же смелый такой?
- Просто я... - Жгучая тайна вертелась на языке - никак не удержишь. Хотел ли он удивить ребят, или добивался пусть не дружбы, но товарищеско-го отношения, - в чем-то он завидовал этим ребя-там и, казалось, мог бы с ними дружить - что его подтолкнуло, сейчас и не узнаешь, но... Коська взял и проболтался. - Просто я знаю волшебные слова. - И, только слова вылетели из него, он ис-пугался. "Зачем я сказал? Что теперь будет с моей волшебной силой? Выспрашивать начнут, потом поделиться предложат, обменять на что-нибудь. Короче, пристанут, не отвяжешься."
Но совсем другие мысли были в головах ребят.
- Ха, - в один голос усмехнулись они. - Вол-шебные слова! Никаких волшебных слов и вол-шебников нет.
- Есть, - настаивал Коська.
- Докажи!?
- И докажу! - пообещал он.
Но тут словно его кто по затылку треснул. Коська замолчал и осунулся.
"И зачем тратить ради какого-то спора вол-шебство? Ну, допустим, докажешь. И что из того? Только потеряешь часть волшебной силы. Она, может, в другом месте пригодится. А этот Антон все равно ничему не верит. Он и таблице умноже-ния не верит - проверяет ее: складывает числа столбиком, потеет, шевелит губами. А когда оши-бется и его ответ не совпадает с ответом в табли-це, радуется. Убеждает всех, что он так и знал - таблица неправильная, и все учебники неправиль-ные, и его заставляют учить то, что учить вовсе и не надо. И напрасно Коська рассказал им. Хотя, если разобраться без паники, он ничего и не рассказывал. Но надо, так, на всякий случай, отвести у них любые подозрения."
И Коська сказал как можно равнодушнее.
- Чего доказывать? В любой книжке со сказка-ми про это написано. Сам тысячу раз читал.
- Тьфу на тебя! - заругался развесивший уши Ромка. - Иди ты со своими сказками! Терпеть не могу читать книжек.
- И я терпеть не могу читать книжек, - поддер-жал Антон.
- Я ж говорил, выдумывает все. Мелюзга!
Они ушли, насвистывая какую-то разбойничью мелодию.
- Эх, надо было остановить время и отвязать банку у кошки, - запоздало подумал Коська. - Что бы они тогда сказали? Ой, у меня же часов нет! Как стрелки соединять?
Это открытие его немного огорчило, но всего на минутку, не больше. И вновь настроение под-нялось.
- Здорово я с Антоном дрался! Сам! Никто не помогал! Теперь сто раз подумает, прежде чем приставать начнет!
Коська так радовался этому, словно уже на са-мом деле воспользовался волшебной силой, пода-ренной ему Старичком-Боровичком. Он побежал домой, обещав себе - больше ни с кем не говорить о волшебной силе.
ГЛАВА 11
СКАЗКИ ДЛЯ КОРОЛЕЙ
- Мой король! - обратился Ученый Секретарь к Филе Первому, когда они остались одни. - По-звольте.
- Что? Опять совет?
- Да.
- Ох, как ты мне надоел! - Филя устало вздох-нул и, закрыв глаза, развалился в кресле. - Все умничаешь, умничаешь, а для чего? И сам не зна-ешь.
- Я....
- Помолчи! - недовольно перебил король. - Я не все сказал! - он поправил перья на груди и, вспомнив, продолжил. - Ну скажи, какая тебе вы-года от этих советов?
- Благо вашего королевства.
- А, перестань, - отмахнулся король. - Благо королевства! Красивые слова. Знаю я, о каком благе ты печешься! Все равно королем не ста-нешь, хоть лоб свой сто раз расшиби, хоть из перьев вылези. Место занято! И занято надолго. Так что сиди и не дергайся.
- Я не о том, - обиделся Ученый Секретарь.
- Все вы не о том, - уверенно сказал Филя. - Еще бы! Жди от вас чистосердечного признания! - он усмехнулся. - Пусть кто-нибудь посмеет ска-зать мне правду! Мой Палач, мой Бум-Бум быстро успокоит отчаянную голову. Что? Страшно?
- Не страшно, мой король, а странно, - грустно заметил Ученый Секретарь. Ни одним словом, ни одним поступком я не давал вам повода для подозрений. А я помню вас маленьким филинен-ком. Я качал вашу зыбку. Да-да, я служил еще у вашего батюшки. И видел, как он погиб на мыши-ной охоте, храбро сражаясь с наглыми воронами, позарившимися на королевскую добычу. Я отом-стил за вашего отца. На моем теле до сих пор ос-тались рубцы, а левое крыло...
- Ну хватит! Придумай что-нибудь новенькое! Эту сказку я уже тысячу раз слышал.
- Ничего, послушаете тысячу первый раз. По-лезно. Повторение, говорят, мать учения.
- Я не хочу! - начал капризничать король. - По какому праву ты здесь распоряжаешься? Кто по-зволил?
- Ваш батюшка. Разрешите напомнить вам его последние слова.
- Не надо!
- Надо, мой король, надо. - Ученый Секретарь говорил с Филей как со школьником. - Умирая, ваш батюшка завещал мне заботиться о вас. "Мой друг, сказал он. Заметьте, он всегда называл ме-ня так. - Мой друг, я поручаю тебе этого глупого и самоуверенного, да-да, так и сказал, - глупого и самоуверенного оболтуса!
- Оболтуса? - подскочил Филя Первый.
- ...оболтуса! Хоть он и король, но ты, мой друг, - продолжал ваш батюшка, - всегда помни - он ребенок. Наставляй его на правильную дорогу, как наставлял бы своего сына. А будет задираться, или своевольничать, всыпь ему, как всыпал бы своему сыну, от души и как следует. Глядишь, и поумнеет.
- Сознайся, ты все это выдумал? - робко спро-сил Филя.
- К сожалению - нет, - покачал головой Ученый Секретарь. - Воля вашего покойного батюшки...
- И ты... посмеешь?
- Воля вашего батюшки для меня закон. Как можно ослушаться? Вы же сами меня осудите!
- Не осужу! - заверил король.
- Я предупреждал вас. - Ученый Секретарь хлопнул крыльями.
Вошел угрюмый филин и замер в ожидании приказа.
- Принеси розги. Самые свежие! - распорядил-ся Ученый Секретарь.
- Не надо! Я не хочу! - король вжался в кресло. - Я уже хороший! Я уже слушаюсь. Иди, иди от-сюда, чего уставился?! Не видишь, приказ отме-няется!
Угрюмый филин перевел взгляд на Ученого Секретаря.
- Ладно, иди, - отпустил он слугу. - Но если еще раз позову, являйся сразу с розгами.
А Филя Первый грыз свои перья и жаловался неизвестно кому.
- Король, король. Какой я король? Надо мной издеваются разные самозванцы. Мной командуют все, кому не лень.
- Советуют, - поправил Ученый Секретарь. - Для вашего блага. Как завещала родная... По-звольте продолжить?
- Еще и спрашивает. Валяй, учи, - сдался Филя. - Только проще и короче.
- Проще - обещаю, но короче, тут прошу про-щения, как получится. Наберитесь терпения и не засните.
- Смотря о чем будет разговор.
- О семерке щенят.
- Они такие маленькие, и говори о них малень-ко.
- Они сейчас маленькие и глупенькие. Но рас-тут быстро. От того, кто будет рядом с ними, за-висит, какими они вырастут: нашими надежными слугами или добрыми ко всем и опасными для нас.
- Что плохого в доброте?
- Мой король! - неожиданно крикнул Ученый Секретарь. Филя Первый вздрогнул и прикусил язык. - Я давно пытаюсь втолковать вам одну уж-жасно простую вещь. Дада! Я ее сам придумал, можете не переспрашивать! Дайте мне много сво-боды и еще больше власти. Нет, - успокоил он пе-репуганного короля, - не над вами и вашим коро-левством. Над теми, кто не научился еще разли-чать добро и зло. Чьи маленькие сердца и головы еще не забиты чужими мыслями и чувствами. И через несколько лет вы своими глазами увидите чудо! Я буду контролировать и направлять каж-дый их шаг, каждое слово, которое коснется их слуха, каждую мысль, которая шевельнется в их мозгу, и они вырастут с твердым убеждением, что вы, мой король, самый умный и самый сильный, а все ваши деяния единственно правильные и справедливые. Младенчество - это благодарное тесто, из которого можно лепить все, что вам хочется. И мы лепим, - скажете вы. Да, лепим. Но лепим от случая к случаю. Часто ленимся, часто просто не хватает времени и упорства. Вмешиваются в наше творчество посторонние силы, не нами сказанные слова, не нами придуманные мысли. И вдруг за-мечаем - получилось не то, к чему стремились. Хотели доброе возвысить над злым, а зло преоб-ладает. Растили веру, выросло безверие. Умное противопоставляли глупому, но глупость сплошь и рядом торжествует!
