Георгий Почепцов - Вдогонку за неизвестным
- А я тебя знаю, - прервал их размышления голос старика, и его указательный перст остановился на Вовке. - Я обо всём догадался.
Вовкины уши вспыхнули, как светофоры, а глаза забегали от Ираклия Ираклиевича к двери и обратно.
"Вот влип. Хорошо хоть не разделись. Может, успеем, - проносились разные мысли, одна быстрее другой. - Сейчас ведь схватит и превратит в кого-нибудь. Потом в зоопарке всю жизнь проживу в клетке как дикобраз или, ещё хуже, обезьяна. И никто не узнает, что так кончил свою славную жизнь Вовка Бучма".
- А мы сказали, что идём к вам. Там... знают, что мы придём, - стараясь перебить преступные планы старика, заспешил Вовка. Мол, если что, то будет известно, где нас искать.
- Вот и удивляюсь. Почему Василий Васильевич не позвонил, что вы придёте? Вы из 92 школы?
- Нет-нет, - заговорила Веснушкина, испугавшись, что Вовка скажет что-то не то. - Мы из 112. Но у нас соревнование с ними. Вот мы и решили их обогнать.
- Ага, - кивнул Вовка. - Соревнование. Обгон. От волнения он потерял способность говорить глаголами и пользовался исключительно другими частями речи.
- Э, я всё понял, когда тебя увидел. - И взгляд старика снова остановился на Вовке.
"Ну, увидел, так увидел. Ну, понял, так понял. Говорил бы сразу, что он там увидел и что со мной теперь сделает. Но я так просто не дамся. Пионера тебе не превратить в лягушку", - Вовка опустил голову, но твёрдо смотрел исподлобья.
- Ты когда первый раз пришёл, испугался. А сейчас уже с девочкой пришёл. Или ты разведчик? - И старик снова строго посмотрел на Вовку.
- Да, разведчик, то есть какой разведчик, никакой не разведчик. Я из 112 школы пришёл за макулатурой. Ой, нет, за этими, за сведениями.
- Какими сведениями? - нахмурил брови старик.
- Историческими. Рассказами бывалого человека.
- Мы вас на сбор хотим пригласить, - постаралась помочь ему Веснушкина.
- Точно. На сбор. Чтобы вы поделились своими воспоминаниями о войне двенадцатого года. Мы как раз прохо... - и тут Вовка почувствовал щипок. Веснушкину что-то испугало. А вроде так складно получается.
- Как же, как же, - снова обрадовался старик. - Помню. Помню. Наполеон. Руку заложил и смотрит. Вот так. А Москва горит. То есть нет, я не могу помнить! - Глаза его стали колючими-преколючими. - Ты что-то путаешь, мальчик. Кто же может помнить войну 1812 года? А? - голос его стал зловещим. И по нашим следопытам забегали мурашки.
- Он шутит, он шутит, - попыталась спасти положение Веснушкина.
- Пошутил я, - опустил повинную голову Вовка.
- Какие могут быть шутки со старым человеком! - И старик в волнении зашагал по комнате.
"Очень и очень старым, даже слишком", - подумал Вовка, но на этот раз ничего не сказал вслух, так как обнаружил, что некоторые мысли лучше держать при себе.
- Да и двоечник он у нас, мог и напутать, - выгораживала Вовку Веснушкина. Мол, какой с него спрос.
- Точно. Двоечник я. Вот ничего и не знаю, - изо всех сил пытался доказать свою безобидность Вовка.
- А зачем же таких двоечников присылают? - не успокаивался старик.
- Для перевоспитания, - объяснила ему Веснушкина. - Отличник с двоечником всегда должны вместе ходить. Даже домой.
- Двоечник я, - настаивал Вовка, считая, что чем громче он это скажет, тем будет убедительнее. И старался изо всех сил.
- Да чего же ты орёшь так? - рассердился снова старик, которому этот крик, видно, никак не давал сосредоточиться и разобраться в этих подозрительных пионерах.
- Плохо слышит он, потому и двоечник, - объяснила Веснушкина старику и изумлённому Вовке, который узнавал о своей непутёвой жизни всё новые и новые подробности. К тому же, Веснушкина не забывала тихонько наступать Вовке на ногу, чтобы он не удивлялся, а со всем соглашался.
- Слышу плохо, потому и двоечник, - механически повторил Вовка и так расчувствовался, что готов был расплакаться и сам себя пожалеть.
- С рождения, что ли? - заинтересовался старик, хитро забегав глазами и почему-то перейдя на шёпот.
- С рож... - начал было рассказывать Вовка про свою горькую судьбу, но получил локтем в бок. Мол, будь осторожен, тебя проверяют и нарочно спрашивают тихо. Вовка поперхнулся. Он кашлял-кашлял и думал.
- А? - наконец приложил он руку к уху. - Не слышу. Частично слышу, а полностью нет. Вы говорите "рождение". У кого день рождения? С днём рождения вас, Ираклий Ираклиевич!
Ираклий Ираклиевич приветливо улыбнулся в ответ. Но только снаружи. Глаза его лихорадочно ощупывали гостей. Всё в их поведении вызывало подозрение. Всё и ещё раз всё.
Тут в дверь позвонили. Старик поёрзал в кресле. Ему очень не хотелось оставлять их одних в комнате. Но тут не сделаешь вид, что не услышал. Старик нехотя поднялся и, бросая на ребят подозрительные взгляды, пошёл к двери. Слышно стало, как заговорила соседка.
Сердца ребят забились часто-часто. Вот он, этот момент. Единственный и неповторимый. Вовка вскочил и бросился к ящику картотеки. Он вытащил одну из карточек. И пробежал глазами:
"Гадость № 647. Вылить ушат грязной воды".
Вовка прислушался. Кажется, дверь ещё не щёлкнула, и разговор о журнале продолжался. Он забегал по карточкам дальше. Веснушкина сидела ни живая ни мёртвая, вцепившись руками в диван. Она боялась шевельнуться, чтобы не выдать Вовку.
Вот! Расписки! Три, даже четыре! Сергей Волковский - есть. Все четыре в руках и одна из них Сергея.
- Ага, вот вы кто! Воры! Воры! - Прервав разговор с соседкой, старик заглянул в комнату. - Отдай! Сейчас же отдай!
Вовка почувствовал, как что-то заволакивает его сознание. Он становился мягким и послушным и готов был уже отдать расписки. Но тут визг Веснушкиной вывел его из забытья. Последним усилием воли он бросил бумаги Веснушкиной. Та, подхватив их, побежала к двери.
- Стой! Куда! - Старик, оставив Вовку, кинулся за девочкой, - Наталья Тарасовна, держите её, держите воровку!
Веснушкина пулей пронеслась мимо соседки и бросилась вниз. За ней топотал старик, теряя на бегу комнатные туфли, за ним соседка. Сзади стремглав нёсся Вовка.
- Скорее! - скомандовала пробегавшая мимо Сергея Веснушкина, и они с Шайтаном бросились вслед.
На дорожке старик догнал Веснушкину. Она прижимала расписки к себе и ни за что не хотела их отдавать. Тогда старик занёс руку для удара. Веснушкина завизжала. Тут раздался громоподобный лай. Это Шайтан вырвался от Сергея и бросился на защиту хозяйки. После его прыжка все трое кубарем разлетелись в разные стороны.
Ребята помогли подняться Веснушкиной и бросились бежать дальше. Старик погнался за ними, но споткнулся и упал в сугроб. Соседка помогла ему подняться, протянула комнатные туфли. Он со злостью отшвырнул их в сторону.
- Я найду вас! Я поймаю вас! Вы поплатитесь за это! - кричал Ираклий Ираклиевич, отряхивая снег.
Ребята забежали за угол, за второй, за третий и наконец решились остановиться. Все они тяжело дышали, валил пар от разгорячённых лиц, а язык Шайтана свисал почти до земли.
Где же расписки? Вот они. Надо поскорее с ними разобраться.
- Сергей Волковский. Рви! - Вовка протянул Сергею мятую бумажку.
Сергей расправил листок и посмотрел в последний раз, запоминая его на всю жизнь. Потом с радостью рванул листок пополам. И ещё раз пополам. Он благодарно обвёл ребят глазами и потрепал Шайтана по шее.
- Люся Овчинникова. Рви, - Вовка протянул новую расписку Веснушкиной. Веснушкина подышала на замёрзшие пальцы.
- Нельзя, нельзя, - остановил их Сергей. - Только она сама может это сделать. Если же не она, то всё равно не считается. И остальные тоже. Кто там? - он взял мятые расписки в руки. - И этот - Толя Костоцкий. И этот Вася Пустовойт.
- Так что же мы теперь, весь город будем обходить? - возмутилась Веснушкина. - Я и так вся перепуганная. А вдруг он нас поймает? Он же пакости издали чует.
- Это не пакости. Тебе чего бояться: у тебя собака. А вдруг он меня превратит в обезьяну? - не мог отделаться от своего страха Вовка.
- В какую ещё обезьяну? Ты что? - успокоил его Сергей. - Если б он мог, то давно бы превратил.
- Вы как хотите, а я больше не могу. И у меня собака. Мне её кормить надо. И мама беспокоится. Я не обедала ещё. Вышла только Шайтана прогулять. И пропала. Вам хорошо, вы мальчишки. И собаку кормить вам не надо.
- У тебя одна еда в голове! - рассердился Вовка, а потом, всё больше распаляясь, вспомнил весь сегодняшний разговор с Ираклием Ираклиевичем. Дураком меня представлять кто тебе разрешил? Лучше бы про себя рассказала...
- Ах, так?! - возмутилась Веснушкина. - Это всё вообще глупости, вся ваша затея. Вас ведь никто не зовёт. Может, эти ребята сами хотят повзрослеть. Это их дело, а не ваше.
- Как это их?! Как это их?! - возмутился Сергей. - Этот гадостник-пакостник будет за чужой счёт всем зло делать? Да я этим его ученичкам надаю так, что они сами свои расписки на двести частей разорвут, только чтобы от меня отвязаться. Потом сами поймут, что мы правильно поступили. Рано или поздно, но всё равно поймут и спасибо скажут.
